Геном хищника. Книга пятая - Евгений Александрович Гарцевич
— Держись, сейчас будем закапывать землекопов… — сказал я и открыл огонь.
Пулемёт взревел так, словно всем хотел показать, кто здесь самый страшный. Самый громкий. Самый опасный. Самый хищник. И немного отбойный молоток.
Примерно так оно и получилось: расстояние детское, калибр нормальный, скорострельность на порядок выше, чем скорость монстров. Первого, уже прыгнувшего на борт кузова, просто снесло свинцовой волной. И продолжало пинать, а потом и рвать, пока он ещё был в воздухе. Второму просто снесло руку и голову, третьему раскрошило резцы, прилепив на его морду довольно жуткую улыбку.
Я чередовал короткие очереди с длинными, крутясь почти на сто восемьдесят градусов. И варьировал по высоте: от попыток прыгнуть до включившегося инстинкта самосохранения в стремлении закопаться в щебень.
Поздно.
Под раздачу попала и соседняя машина. У неё лопнули окна, потом разорвало покрышки, и она осела на одну сторону, придавив почти скрывшегося монстра. Досталось и каменному зданию, одного землекопа протащило по земле и впечатало в стену. А зная особенности шкуры и уровень регенерации, я остановился, только вбив и стену, и труп монстра вглубь коридора. Бытовкам повезло больше — я между делом прошил одну насквозь, а вторую почти не тронул, сразу задержав кучу щебня, пытающуюся под неё проскочить.
Короче, жесть полная, в ушах грохот выстрелов, поверх которых торжественно играет «Полёт валькирий» Вагнера. И без напалма ночь стала очень яркой. И в центре этого безумия оказались мы с шакрасиком, засыпанные чуть ли не по колено гильзами…
Ладно. Приукрасил немного. Во-первых, только я стоял, а мелкий «массировал» мне спину, вцепившись когтями в куртку. А во-вторых, конечно, не по колено, но с горкой. Шагу ступить было некуда, чтобы не поскользнуться, откапывая запасной короб, спрятавшийся за кабиной.
— Кажется, мы победили, — сказал я шакрасику, но он, похоже, меня не услышал. По крайней мере, сам я себя не услышал точно.
Руки слегка вибрировали. Браслеты Древних сильно помогли, чтобы пулемёт не скакал, как припадочный и не рвался из рук. И хватка была усилена, и контроль повышен, а эффект, как от центрифуги в стиральной машине.
Я зарядил новую ленту и приготовился к новой атаке, но вокруг была тишина. Я даже не понял сначала, что это именно она — подумал, что уши до сих пор забиты. Но нет. Звякнуло стекло машины, выплюнув на камни несколько осколков. Скрипнула перекошенная рама от форточки в бытовке, и нервно сопел шакрасик на ухо.
Значит, и правда тишина.
Я тут же достал пузырёк с «Живинкой» и сделал несколько глотков. Достал бинт, соорудил из него плотную повязку, пропитал её эликсиром и запихнул под остатки куртки. Предварительно ещё мелкого попытался согнать, но лишь спровадил его на другое плечо. Зализывать рану — это, конечно, хорошо, но в традиционную медицину я пока верил больше.
— Ну да, именно традиционную…
Прошептал я, чувствуя, как излишки «Живинки» потекли по спине, но зато сразу подействовало, усилив регенерацию и затягивая рану. Заражения вроде не было. Либо я узнаю об этом позже.
Я пересчитал трупы монстров и самодельные могилки из щебня, которые землекопы сами себе и выкопали. Удобно, конечно, но теперь придётся их откапывать. Тела уже начали светиться, выделяя эссенции геномов, и подсветка в том числе просвечивалась сквозь щебёнку. Страшно подумать, что у них там за навыки, и чтобы могло получиться при объединении с геномом шакраса.
Светились все и всё, кроме одного. Но его я, собственно, и недосчитался.
Я приглушил фонарь, сосредотачиваясь исключительно на чуйке генома, и медленно осмотрелся по новой. Проверяя каждое тело, каждый бугорок или ямку. Чуйка тревожилась, со всех сторон показывая опасность. Только выявить конкретный источник не могла. Будто бы его размазало по всей округе. Ну или он настолько огромный, что я просто нахожусь в его центре.
Эта мысль мне не очень понравилась. Я вернул свет фонаря и ещё раз прошёлся, испепеляя все затенённые участки. Потом погремел гильзами и, сдвинувшись к краю кузова, заглянул вниз. И тут же отшатнулся, рефлекторно зажав нос рукой.
Дыхнуло уксусом. Им будто разом вся щебёнка провонялась. В тёмных щёлочках между камнями появился едва заметный, разреженный дымок. Настолько слабый, что видно его было только под прямым лучом света. Я отшатнулся, но воздух чище не стал, только перебился запахом пороха. Услышал непонятный звук, исходящий от ближайшего трупа, и перевёл фонарик в ту сторону. Тело монстра медленно оседало, погружаясь в щебёнку.
— Хрень какая-то мерещится, — я тряхнул головой и, протерев глаза, посмотрел снова, заодно и соседних подсветил.
Картина везде была одинаковая. Монстры постепенно просаживались, скрываясь среди камушков. Сами камни при этом не шевелились, ничего не дрожало и не бурлило, как бывает при попытке что-нибудь куда-нибудь запихнуть. Архимедову силу-то никто не отменял. Раз это впихивают, то что-то другое обязательно должно выпихиваться.
Разгадку я заметил не сразу, а только когда тело почти наполовину исчезло. Между камней появились зелёные отсветы, а потом и проступила густая жидкость. Капли тёмно-зеленой жидкости проступили между щебёнкой, постепенно заполняя все щели. А потом уровень кислоты (а, глядя, как растворяется землекоп, я уже не сомневался, что это кислота) поднялся ещё выше, полностью покрыв все камни.
Я буквально на глазах оказался в центре зелёного озера, проступившего в том самом радиусе, который подсвечивала мне чуйка. Я снова, только в несколько раз аккуратней (будто переживал, что моя «лодка» перевернётся, и я окажусь за бортом) выглянул из пикапа и посветил на колёса. Свободной рукой придержал шакрасика. Надо будет выучить новую команду, можно даже в игровой форме: что-то типа пол — это лава. Ну или в данном случае кислота, которая разъедает только органику.
Зелень уже проступила и вокруг машины. Касалась покрышек, но с ними ничего не происходило. Кислота набегала на резину и отваливала обратно, будто попробовав на вкус и сочтя её непригодной. Чудненько! И сразу появилась хоть какая-то определённость — хер я куда выйду из этого пикапа.
Пока я изучал обстановку, все каменные холмики разгладились — то, что пряталось под ними, уже растворилось, а от трупов на поверхности оставались только рожки да ножки, но и тем уже было недолго. Зелёный «прудик» больше не наполнялся, наоборот, в далёких от останков землекопов местах, кислота ушла. Стекла с камней, не оставив на них никаких следов.
Решив, что в
