Шутки Богов. Кнут и пряник - Хайдарали Мирзоевич Усманов
За окном тихо скрипнуло дерево под порывом ветра, и этот звук почему-то показался обоим слишком громким. Они молчали несколько мгновений, каждый был погружён в свои мысли. У обоих перед глазами стояла одна и та же картина. Как люди, некогда считавшие себя вершителями судеб, теперь были вынуждены перестраивать свои планы под нового игрока, на правила которого они вообще никак не влияют.
– Ты понимаешь, что если он захочет, то в течение месяца сможет поставить в тупик не только нас, но и Совет Великих Сект? – Медленно произнёс Ёнсан, чуть приглушив голос. – Мы не знаем предела его сил. И что ещё хуже… Он сам, возможно, тоже не знает. А тут ещё и Небесный дракон…
Княгиня Ло слабо усмехнулась, но в её взгляде было больше усталости, чем веселья.
– А когда сила не знает своего предела, – сказала она тихо, – её невозможно сдержать. С ней можно только договариваться.
Сейчас они оба прекрасно понимали, что это был тот самый момент, когда политическая игра сместилась. Теперь Андрей мог не просить. Он мог требовать. И все, кто ещё вчера строил планы, где он был пешкой или, в лучшем случае, офицером на их доске, сегодня должны были признать, что сейчас эта игровая доска принадлежит именно ему.
Вторая часть совета началась уже без лишней помпы – без золотых чаш, без демонстративно сложенных свитков с печатями. Вместо большого зала – тёмная гостиная в старом крыле княжеской резиденции Ло, где окна были зашторены, а в камине потрескивал огонь, давая мягкий, но коварный свет. Запах сухих трав, брошенных в угли, не просто перебивал другие ароматы – он словно вязал язык, заставляя говорить тише, обдуманнее.
После небольшого отдыха, молодая княгиня Ло снова сидела в кресле, полуобернувшись, так что пламя подсвечивало только одну половину её лица. Остальные, словно по негласному уговору, заняли места так, чтобы друг друга видеть, но ни один взгляд не был слишком прямым – слишком уж скользкая тема собиралась всплыть.
– Нам не нужно ломать его правила. – Произнесла Ло тихо, но твёрдо. – Их нужно вплести в наши, так, чтобы никто даже не заметил шва.
Один из старших советников, седой мужчина с глазами, в которых вечным холодом стоял расчет, хмыкнул:
– Но он не просто новичок. Он пришёл с силой, которую мы не контролируем. И любая попытка встроить его в старую сеть может обернуться тем, что сеть просто порвётся.
– Потому, – княгиня Ло чуть подалась вперёд, опершись локтем о подлокотник, – мы и говорим не о сети, а о новых узлах. Он хочет собственных правил – мы дадим их, но переплетём с нашими, оставив в нужных местах… – она сделала маленькую паузу, подбирая слово, – …узлы на удавке.
Молодая женщина из числа её младших советников нервно посмотрела в сторону закрытых дверей:
– Госпожа, если он узнает о попытках ограничить его влияние, всё рухнет.
– Поэтому мы не ограничиваем, – молодая благородная дама холодно усмехнулась, – мы даём ему выбор. Выбор между тем, что для него уже удобно, и тем, что мы аккуратно подложим, как будто это было его решением с самого начала.
Несколько человек переглянулись. В комнате стало тихо, даже огонь в камине будто приглушился.
– Но есть ещё одна проблема. – Вмешался советник с тяжёлым перстнем на руке. – Князья. Они будут пытаться обойти нас и работать с ним напрямую.
– Не будут. – Голос княгини Ло стал жёстким, как сухая трость. – Я уже начала переговоры с семьёй Хваджон. Если мы с ними выстроим прямой обмен и признаем их право быть единственным посредником в делах с этим молодым… Мастером… А остальные князья будут отрезаны от пирога, даже не поняв, что стол уже был накрыт для ограниченного круга приглашённых.
– Семья Хваджон не из тех, кто играет бесплатно. – Тут же заметил кто-то с тенью насмешки.
– И именно поэтому они – лучшие партнёры. – Княгиня Ло медленно и плавно поднялась, давая понять, что обсуждение близится к концу. – Жадность легче предсказать, чем честность.
После её слов в зале повисла мёртвая тишина, и каждый понимал – сейчас начнётся тихая игра, в которой никто не сможет открыто назвать вещи своими именами.
Следующая встреча состоялась в уединённом павильоне над тихим прудом в дальнем саду. Снаружи казалось, что здесь только лотосы и туман, но под водой шли трубы, ведущие звук к скрытым комнатам, где сидели гвардейцы обоих лагерей. Никто никому не доверял.
Княгиня Ло появилась без пышного эскорта, только с одной тенью-служанкой. Она знала – чем меньше сопровождающих, тем меньше поводов для паранойи у представителей семьи Хваджон.
Её встречали трое. Старший из рода Хваджон, пожилой мужчина с бледными губами и длинными пальцами, которые постоянно касались перстня, его племянник – молодой, но с хищным прищуром, словно уже мысленно просчитывающий, как будет использовать любой исход, и женщина в чёрно-зелёном, молчаливая, но явно – глаза и уши клана.
Первое время они говорили только о “нейтральных” вещах – поставках железа… Торговых маршрутах… Балансе цен на северных рынках… Но между строк шёл совершенно другой разговор.
– Мастер, о котором теперь так много шёпотов… – Наконец произнёс старший представитель семьи Хваджон, глядя прямо в глаза молодой княгине Ло, – …вы ведь тоже ищете способ сделать так, чтобы он не стал оружием в чужих руках?
– Разумеется. – Её голос был ровен, почти мягок. – Но вопрос в том, чьими руками он будет действовать.
Молодой племянник главы семьи Хваджон чуть склонил голову:
– У вас есть план?
Княгиня Ло задержала взгляд на каждом из них, а затем медленно произнесла:
– Если мы с вами заключим союз, он будет выбирать только между нашими условиями. А это значит – мы сможем направлять его силу туда, где она принесёт нам прибыль и власть.
В тоже время её внутри грела мысль, холодная и расчётливая:
“Но этого мне мало. Он не просто инструмент. Он – наследие, которое можно запереть в собственной крови. Если придётся, я выйду за него замуж. Пусть думают, что это политический брак – я возьму всё. Его силу, его дракона, его детей. Так власть станет вечной. Именно для рода Ло.”
Хваджон Ёнсан слегка прищурился:
– И как вы намерены убедить его сотрудничать?
– Я создам для него обстоятельства, – молодая женщина чуть улыбнулась уголком губ, – в которых мои условия будут выглядеть как единственный разумный выбор.
Молчаливая женщина из семьи Хваджон, до этого не произнесшая ни слова,
