Великий и Ужасный 1-6 - Евгений Адгурович Капба
Главный, парадный вход — бело-золотое крыльцо на черноморской набережной — охранялся целым выводком одинаково мощногрудых и короткошеих, как будто инкубаторских, джентльменов в белых теннисках с логотипами ресторана.
— Урукам вход… — начал было один из них, но тут же заткнулся.
То ли узнал мою спутницу, то ли меня, то ли платиновая монета, мелькнувшая в моих пальцах, стала тому причиной, но секьюрити шагнул в сторону. Остальные — следом за ним. Миловидная хостесс в белом строгом платье поняла Марго с полувзгляда и очевидно боясь меня до дрожи в коленках, подхватила меню и решительно провела нас в самый укромный и далекий от сцены угол, стараясь маневрировать так, чтобы как можно меньшее количество людей, гномов и эльфов обращало внимание на страшное чудовище, которое вошло в обитель приличной публики.
Полусвет — так это называлось? Вряд ли тут были настоящие аристократы из верхов, а вот богема, бизнесмены, пустоцветы и прочие недоэлитарии водились в изобилии.
— Здесь вашего спутника никто не… — начала девушка и тут же смутилась, положила меню и убежала.
— …не испугается? — продолжил я, усаживаясь на роскошный стул.
Тут все было роскошное и белое, с какой-то бесконечной парчой и позолотой. Всё, кроме меня. Я со своей дикой рожей, в джинсах, ботинках и черной футболке с надписью «KANNIBAL SERVIS» на спине смотрелся несколько чужеродно и помято.
— Хинкали и мускат! Не бери мне острые, пожалеешь потом, — лукаво улыбнулась Марго. — Хочу с сыром и шпинатом. И не убей никого, я скоро!
Я проводил ее взглядом, откинулся на стуле-кресле, запустил себе обе пятерни в волосы. Капец какой-то! Что вообще это было? Нет, пожалуй, что это было — вполне понятно. Она хотела, я хотел — мы оба получили удовольствие. Но кто кого подцепил и кто кого трахнул, в конце-то концов? И что теперь с этим делать, и нужно ли с этим что-то делать? Нет, ну, как бы там ни было, таким умиротворенным и благодушным я не был уже несколько месяцев. И рожа у меня, наверное, была довольная, как у того кота, который сметаны обожрался.
— Вы определились? Будете что-нибудь заказывать? — раздался тоненький голосок рядом.
Еще одна девчушка в белом — видимо, официантка — держалась на почтительном расстоянии, предпочитая не приближаться ко мне. Ей моя довольная рожа явно доверия не внушала.
Вообще это было весьма характерно: представители нижних ступенек социальной лестницы, такие, как бомжи, студенты, работяги, уличные музыканты, мелкие торговцы и прочие, вполне ко мне привыкли, узнавали и считали своим, кем-то вроде местной достопримечательности, страшноватой, но прикольной. Титулованные аристократы — тоже вполне себе терпели такого полезного зверька рядом со своими светлостями и благородиями. А вот высший средний класс и их клевреты — эти шарахались и демонстрировали презрение.
— Кувшин вашего молодого муската и хинкали. Две порции с сыром и шпинатом и еще по порции всех остальных, что у вас есть, — кивнул я и, явно рисуясь, подбросил в воздух платиновую деньгу.
Много денег одной монеткой.
— Но у нас восемь видов… — пискнула официантка.
— Отлично! То, что надо. Восемь видов хинкали и, значит — два кувшина муската, — обрадовался я. Хорошо быть богатым сукиным сыном! Давно ли я на миску салата с сосисками наскрести не мог? А тут — восемь видов хинкали, счастье-то какое! — Скажите, милая барышня, а вот на сцене у вас это что такое готовится? Какое-то мероприятие?
— Ой, да! Должна предупредить — у нас концерт через час, если хотите остаться, то нужно внести плату! Или кушать побыстрее, потому что нужно будет уйти до начала выступления…
— А кто играет? — мой интерес был вполне искренним.
Живая музыка — это круто! Главное, чтобы не очередная группа «Поющие трусы» и не Лазарь Сергеев, что, впрочем, недалеко одно от другого…
— «Рекорд-Ансамбль»! — закатив глаза, произнесла она.
— Ох-ре-неть! — я аж подпрыгнул на стуле. — Вот это я удачно зашел! Просто возьмите мои деньги, барышня, и передайте вашему хозяину или арт-директору, я не знаю, кто заказывает артистов, что у него потрясающий вкус!
— О-о-о-о, вам тоже нравятся Тим и Барыш? — теперь глаза официантки стали круглыми. — Я думала, уруки только тяжелый бард-рок слушают… Ой! Ну, я пойду!
Вечер продолжал накапливать уровень приятности: круче «Рекорд-Ансамбля», который я полюбил еще с Карасунского фестиваля, был бы только Тиль Бернес со своим «Каменным тараном», наверное. «Рекорды», эти интернациональные лезгино-балкано-латино-хулигано, со своими пробивными мотивами и текстами, от которых непонятно — то ли плакать, то ли смеяться — крепко впились мне в башку. Я даже думал как-то пригласить их в «Надым», только понятия не имел — согласятся они в Хтонь поехать или нет? Народ в этом коллективе подобрался точно нестандартный — увидеть на одной сцене человеков, лаэгрим и кхазадов в принципе доводилось редко, и реакцию их, буде напрямую к ним обратится черный урук, да к тому же еще и принц Сан-Себастьянской помойки, предсказать было тем более сложно. Но они своей музыкой купили меня с потрохами, эти лихие ребята с самыми добрыми песнями в мире!
В общем, настроение внутри меня воцарилось приподнятое. Ну, и когда посвежевшая, явно обновившая макияж Марго дефилировала ко мне через зал — оно приподнялось еще больше. Ну, классная же! Талия, ножки, шея, кудри вот эти, глазки, губки — ну, всё! Очень красиво сгруппировались атомы в этом конкретном случае, что тут скажешь? Засмотрелся я!
И конечно, нашлась падла, которая решила испортить момент.
Какой-то смутно знакомый кучерявый хрен в розовой рубашечке ухватил журналистку за руку так, что она развернулась на месте довольно резко, но среагировала моментально: ладонь выдернула, сверкнула глазами, что-то высказала грубияну и быстрым шагом, лавируя между столов, подошла к нашему столику. Я вскочил, отодвинул стул и, проводя оценку возможного театра будущих боевых действий с высоты собственного роста, галантным жестом предложил Марго присесть.
— Стоп, Бабай, не надо никого убивать, — тут же сказала она, грациозно и аккуратно располагаясь на стуле и закидывая ногу на ногу. — У тебя взгляд такой, будто сейчас начнется резня. Не надо никакой резни, нам еще хинкали не принесли.
— Знаешь, меня бесят всякие кучерявчики, которые хватают красивых женщин за руки без спросу. Особенно, если эта женщина — моя, — одного взгляда на ее удивленно вздернутую бровь хватило, чтобы я тут же исправился: — Даже если это — на один вечер.
И уселся на своё место, высматривая официантку, а также приглядываясь к шевелюре кудрявого
