Фантастика 2025-150 - Иван Катиш
Кутузов в белом халате объяснял принципы фиторемедиации, показывал результаты химических анализов почв до и после очистки. Цифры говорили сами за себя: содержание тяжелых металлов снизилось на шестьдесят процентов.
— Классический пример биологической мелиорации, — комментировал главный почвовед области Николай Петрович Семенов, пожилой мужчина с седыми усами и внимательными глазами. — Метод известный, но мало где применяется на практике.
Следующим пунктом стали террасированные склоны за Березовым оврагом. Гости поднимались по ступенчатым площадкам, любуясь рядами картофеля и многолетних трав. Подпорные стенки из местного камня, дренажные канавки, система орошения, все вызывало профессиональный интерес.
— Великолепная инженерная работа, — одобрял доцент кафедры мелиорации Андрей Михайлович Воронов. — Склон крутизной тридцать градусов превращен в продуктивную пашню. Это достойно учебника!
Володя Семенов демонстрировал модернизированный террасообразователь, объяснял принципы модульной конструкции. Молодые ученые с интересом изучали техническое решение, записывали характеристики в блокноты.
Завершился день у солончаков возле озера Горького, где паслись овцы на галофитных пастбищах. Семен Кузьмич рассказывал о результатах использования солестойких растений, показывал прибавку в весе животных.
— Элегантное решение экологической задачи, — заключил профессор Чернов. — Вместо борьбы с засолением использовать его как ресурс. Диалектический подход!
Вечером в актовом зале сельского клуба состоялась научная конференция. Собралось человек восемьдесят: гости из института, специалисты совхоза, представители соседних хозяйств, партийные работники района.
Я выступал с основным докладом, рассказывая о комплексном подходе к освоению неудобных земель. Кутузов докладывал о микробиологических методах очистки почв, Володя о техническом обеспечении работ, а Семен Кузьмич об использовании галофитов в животноводстве.
— Товарищи! — говорил я с трибуны, глядя на полный зал внимательных слушателей. — Мы не копируем слепо зарубежные методы. Мы творчески используем достижения мировой науки для решения конкретных задач нашего сельского хозяйства.
В президиуме сидели профессор Чернов, главный почвовед области Семенов, представитель облисполкома и… первый секретарь райкома Климов. Лаптева не было видно, но я знал, что информация о конференции дойдет до него очень быстро.
После докладов началось обсуждение. Выступали ученые, практики, партийные работники. Тон был однозначно одобрительным.
— Совхоз «Заря» показывает образец творческого применения научных достижений, — сказал профессор Чернов, поднимаясь к трибуне. — Здесь нет слепого копирования, есть глубокое понимание сути проблемы и поиск оптимальных решений.
— Методы, применяемые товарищем Корниловым, полностью соответствуют принципам советской агрономической науки, — поддержал Семенов. — Более того, некоторые решения являются оригинальными и могут быть запатентованы как отечественные разработки.
Климов внимательно слушал выступления, время от времени делая записи в блокноте. По его лицу было видно, что аргументы ученых произвели впечатление.
В заключение конференции приняли резолюцию, с одобрением опыта совхоза «Заря» и рекомендаций к его распространению в других хозяйствах области. Документ подписали все присутствующие ученые и специалисты.
После официальной части гости остались на ужин. В столовой накрыли длинные столы, Зинаида Петровна с помощницами подавала традиционные сибирские блюда: пельмени с мясом, блины со сметаной, варенье из брусники. Играла гармошка, звучали песни, атмосфера была самая дружественная.
За столом профессор Чернов сидел рядом со мной, время от времени поднимая тосты за науку и практику. В какой-то момент он наклонился ко мне и тихо сказал:
— Виктор Алексеевич, а знаете, что я думаю? Ваша работа достойна кандидатской диссертации. Серьезно говорю! Собирайте материалы, обобщайте опыт.
— Спасибо за предложение, Василий Иванович, — ответил я. — Но пока руки не доходят до теории, практика поглощает все время.
— А вы не откладывайте, — настойчиво сказал профессор. — Практика без теоретического обобщения быстро забывается. А так останется на века.
На следующий день гости разъехались, увозя с собой семена галофитов, образцы бактериальных культур, фотографии и чертежи. Но самое важное, увозили положительные впечатления и готовность поддержать нашу работу.
В понедельник я пришел в редакцию районной газеты. Русаков встретил меня с некоторой неловкостью:
— Виктор Алексеевич, насчет той статьи… После конференции автор решил ее отозвать. Говорит, изменились обстоятельства.
— А новый материал будет? — поинтересовался я.
— Будет, обязательно! — заверил редактор. — Подготовим большую статью о научной конференции, с фотографиями и выдержками из резолюции.
Статья вышла через неделю под заголовком «Наука — союзник практики» и заняла целую полосу. Были опубликованы фотографии всех экспериментальных участков, выдержки из выступлений ученых, полный текст резолюции конференции.
— Смотри, как красиво написали! — радовалась Галя, разворачивая свежий номер газеты в конторе совхоза. — «Творческое применение достижений науки», «образец новаторского подхода», «пример для подражания».
Она сидела рядом со мной за столом, и я невольно любовался ее одухотворенным лицом, карими глазами, в которых читалась искренняя радость за общий успех. В последнее время мы все чаще работали вместе, и я все отчетливее понимал, что испытываю к этой замечательной девушке не только товарищеские чувства.
— Виктор Алексеевич, — сказала Галя, поднимая глаза от газеты, — а правда, что вы собираетесь в аспирантуру поступать?
— Профессор Чернов предлагает диссертацию писать, — ответил я. — Но пока не решил. Времени мало, а тема серьезная.
— А мне кажется, стоит попробовать, — задумчиво сказала она. — Вы столько интересного делаете, это действительно достойно научного обобщения.
Мы засиделись в конторе допоздна, обсуждая планы на будущее. За окном стояла теплая сентябрьская ночь, светили звезды, где-то играла гармошка на молодежных посиделках. Галя собирала документы, аккуратно складывая их в папки, и я не мог отвести взгляд от ее точных, грациозных движений.
— Галя, — сказал я вдруг, — а что вы думаете о нашей общей работе? Не скучно вам с сухой агрономией заниматься?
Она подняла глаза, и наши взгляды встретились. В ее карих глазах я увидел что-то особенное, что заставило мое сердце биться чаще.
— Совсем не скучно, — тихо ответила она. — Наоборот, это самая интересная работа в моей жизни. И… и не только из-за агрономии.
Воздух между нами словно наэлектризовался. Я встал, подошел к ней ближе, и она тоже поднялась, не отводя от меня глаз. Расстояние между нами сократилось до нескольких сантиметров, и я чувствовал аромат ее духов, теплое дыхание.
— Галя, — прошептал я, и, поддавшись внезапному порыву, наклонился и поцеловал ее.
Поцелуй был нежным, сдержанным, полным невысказанных чувств. Галя не отстранилась, ее губы ответили на мой поцелуй, но через мгновение она мягко отодвинулась, опустила глаза.
— Мне нужно идти, — сказала она едва слышно, собирая остатки документов. —
