Глубокий рейд. Новые - Борис Вячеславович Конофальский

— Да, — отвечает Аким, — по Енисею ещё спуститься надо будет.

— До Туруханска, что ли? — не отстаёт от него радист. Ему всё-таки нужно знать, куда они идут. И радист настроен теперь выяснить это. Хоть и не хочется Саблину сейчас ему о том говорить, но делать-то нечего:

— Нет, до Туруханска не дойдём, уйдём на правый берег.

— Не доходя до Туруханска и на правый берег пойдём? — теперь Карасёв поворачивает шлем к прапорщику, и тот, смешно сказать, даже через камеры почувствовал его непонимающий взгляд. И поэтому он начинает объяснять:

— Там должна быть армейская застава.

— Ну, «Тридцатая», — сразу откликается Карасёв, — но если от неё пойти на восток, так там нет ничего, дикость одна… Пустыня. Куда мы идём-то, господа казаки? Там река Тунгуска, на ней люди не живут. На ней никто не живёт. Может, дарги какие болотные если…

— На Тунгуску мы не пойдём, — успокаивает его Саблин, а потом как бы подводит черту под разговором: — Нам нужно на реку Талую.

— Ну, то немного поприятнее будет… Но тоже… — ворчит Карасёв. А Аким ждёт, что сейчас Мирон скажет, что знай бы он о таком рейде заранее, так и не пошёл бы. Или что-то типа этого. Но старый казак ничего такого не говорит. Снова оборачивается к станции. Видно, будет думать. Саблин же решает ещё раз просмотреть маршрут, но тут радист докладывает:

— Рация. Единичный кодированный импульс. Пять тысяч шестьсот метров — ровно запад.

Ровно запад — это как раз у них за кормой. Ну и кто тут в этих дебрях будет работать с рацией? Тем более кодированным импульсом. Всем в лодке понятно, что просто так кодированные сигналы по болоту не разбрасывают. Есть передатчик, а есть и приёмник, которому сигнал и передавался. И закодировали, так как с импульсом намного тяжелее и его обнаружить, и выяснить место передатчика. Никому в лодке этого объяснять было не нужно. И посему Аким лишь произносит лаконичное:

— Принял.

А тут Калмыков в свою очередь интересуется:

— А с дроном-то что?

— За нами тащится, но всё время меняет курс…

— Меняет курс? — не понимает Денис.

— Знают, что мы здесь где-то, а нас найти не могут, вот он и шаландается из стороны в сторону.

— Далеко? — не отстаёт Калмыков.

— Три восемьсот, — отвечает Карасёв, и, кажется, после этого Денис добавляет оборотов.

«Приблизился».

А Карасёв опять всё хочет знать:

— Слушайте, казаки, а что же это такое? У нас тут сроду лодок с рациями на было, а дронов так тем более… Ну, только когда на поиски выходим, если кто в болоте пропал, тогда да, а вот чтобы так… Кто это тут по нашему болоту ходит?

Вот что ему сказать? Что ответить, если Аким и сам толком не знает?

Контрразведка? Возможно… А может, Лена Мурашкина кого снарядила? Могла же? Могла… А может… охрани Господь… переделанные? И эти могут быть… И посему Аким отвечает:

— Да я и сам толком не знаю. Любопытные какие-то.

И тогда урядник Мирон Карасёв задает очень правильный вопрос:

— А лодки у этих любопытных такие же, как и ваша?

— Похуже, — на всякий случай говорит Аким. — Похуже.

Но Карасёв оказывается казаком страшно въедливым, и он не отстаёт от Саблина:

— Странно получается, товарищ прапорщик, говоришь, что тех, кто тут по нашим болотам шастает с рациями, ты не знаешь, но зато знаешь, что лодки у них похуже твоей будут.

— Просто такая лодка, как наша, она на болоте может быть вообще одна, — отвечает ему Аким.

— А-а… — нехотя соглашается радист. — Ну, может и так… — и тут же добавляет: — Ну всё, нашёл он нас… За нами идёт.

Это Карасёв о дроне. Впрочем, Аким и не сомневался, что так и будет, ведь никакая лодка, даже самая лучшая, не уйдёт от дрона, если оператор имеет хоть какое-то представление, где её искать. А радист и не испугался вовсе, а напротив, он принял правила игры и, не отрывая камер от монитора станции, говорит:

— Денис, ты сейчас левее бери от берега, минут через пять хода будет хороший плёс, на нём прибавим…

Так они и делают, и вправду через несколько минут они выходят на длинный плёс.

— Здесь глубоко, нажимай.

И Денис заметно прибавляет газа. Лодка летит по воде, а Калмыков со знанием дела, без лишних кренов и виражей меняя курс заранее, обходит пучки рогоза и пятна чёрных зарослей кувшинок на бурой воде. Лодка хороша, просто летит, моторы отличные. Саблин уверен, что Калмыков ещё и половины их мощности не использует. Но даже на таких моторах от дрона им не уйти, а вот от оператора, который тащится за ними, очень даже можно.

Тем не менее Аким поднимается, перелазит через банку и встаёт на одно колено возле Дениса, кладёт ему руку на плечо, чтобы держаться, протирает камеры от пыльцы и начинает, фокусируя их, искать в небе дрон.

И выкрутив зум едва ли не на максимум, находит на фоне почти белого неба маленькую точку.

«Вот он. Идёт точно за нами. Боится потерять».

Дальномер камер не выдаёт точного расстояния до цели, цифры на дисплее всё время скачут с большим разбросом, никак не фиксирует дальномер цель: дрон далеко, он очень маленький, да и света слишком много.

— Хлопнуть его хочешь, что ли? — догадывается Карасёв.

— Думаю, — нейтрально отвечает прапорщик.

«Да, неплохо было бы».

И вправду, было бы неплохо приземлить этим… он толком так и не знает кому… эту дорогостоящую «птицу». Чтобы не таскались за ним… Саблин не отводит камер от цели. В прошлый раз, когда за ними гнались переделанные, они не могли избавиться от