Шарлатан 4 - Квинтус Номен
А Наташа, всю финансовую часть изучив, понимая всякие детали куда как лучше меня, подвела итог:
— Если учитывать имеющуюся в США инфляцию, то мы мало что буржуям вдесятеро против их вложений отдадим, так еще лет пятнадцать будем вынуждены закупать у них всякие запчасти и расходные материалы. Раньше я считала, что ты можешь деньгами так широко разбрасываться, а теперь вижу, что тебе до этого деятеля из Госкомитета по химии еще сто лет расти нужно. Радует одно: этот миллион Кресге нам до сентября уже выплатит, и, скорее всего, еще на столько же до конца года подпишется. А вот где взять еще три миллиона, я даже не знаю. И ведь не успею узнать! Ну, что ты так на меня смотришь, мне-то всего тридцать четыре!
Да, я в последнее время начал на женщин очень своеобразно смотреть, а женщины такие взгляды неплохо замечают. И особенно замечают, когда мужчины это замечают. Но и реагируют правильно, в соответствии с тем, с каким выражением на них посторонние мужчины смотрят, да и выводы делают чаще всего верные:
— Тоже, что ли, скоро отцом заделаешься? Это вы правильно сделали… а вот что с этим заводом нам делать, ума не приложу. Ведь установка-то, как университетские химики подтверждают, будет чуть ли не вдвое эффективнее Кусковской, а полистирол нам сейчас очень нужен: с ним мы только валютную выручку за год минимум утроить сможем. А уж сколько у нас денег она дать сможет…
— Мы, Наташ, тут можем еще месяц просидеть, плача друг к другу в жилетку, и ничего толкового не придумаем. Так что выход один: собирайся, поедем с нашей ехидной старушкой разговаривать, она, я уверен, наверняка что-то умное нам скажет.
— Если у Зинаиды Михайловны пять внуков, это вовсе не означает, что она уже старая. У нее голова варит лучше, чем у большинства молодых!
— А я что сказал? И мы без ее мозгов точно ничего умного придумать не сможем. Так что вставай, поедем в Горький… так, когда ты рожать-то собираешься?
— А тебе-то зачем это знать?
— А затем, что без меня тебе никто новую квартиру не даст…
Наташа с мужем, Геннадием Резниковым, в Пьянский Перевоз перебрались сразу после Нового года. Муж ее теперь работал на заводе в Ваде, а она — она мне сказала, что переехала потому, что «на месте проще твои деньги учитывать». Но ведь наверняка она знала, что в Перевозе семьям с тремя детьми почти сразу предоставляли большую четырехкомнатную квартиру, а все прочие «городские удобства», включая медицину, не уступали тому, что в Горьком имелось. Даже превосходило пока: на поселок приходилось целых двадцать два врача «общей практики» — это всего на шесть тысяч населения, причем считая «временных», то есть проживающих в общежитиях студентов техникумов и учащихся ПТУ. Еще была своя районная стоматологическая поликлиника, роддом с женской поликлиникой, а аптек вообще три имелось — так что «по медицине» Пьянский Перевоз уступал разве что Ворсме. Так что ее переезд наверняка не только «заботой о работе» был вызван — но все же инициатором его скорее всего была не сама Наташа, а Зинаида Михайловна: она о своих сотрудницах очень сильно заботилась и при малейшей возможности сделать им жизнь лучше она ее использовала на полную катушку. Но и работать заставляла тоже на полную…
А по поводу строительства новой химустановки (и даже нового химзавода) ее верликт был простым:
— Раз уж мы в эту драку ввязались, то на синяки на морде внимания обращать уж точно не станем. Я, конечно, уточню, но кажется мне, что большую часть нужного зарубежного оборудования и немцы прекрасно нам сделают, а чем с ними рассчитаться, мы точно найдем. А продукцию этого завода… Вовка, ты как из нее сделать много денег, лучше всех придумываешь, так что тебе она будет поставляться в любых количествах. При условии, что ты пластмассу эту сделаешь минимум вдесятеро дороже после переработки во что-то приличное, но это у тебя вообще, похоже, врожденное, ты иначе и не можешь. И это, Наташу-то ты не обижай…
— Ее обидишь, как же!
— А я имею в виду, что поставь ей машину вычислительную дома, чтобы она и после родов за твоими выкрутасами следить могла и по рукам вовремя давала. Ведь если бы не она, ты бы так французам деньги бы и отдал ни за понюшку табаку. И да, ты давно просил, но мне бумаги принесли только вчера: вот тебе полный список всех заводов в стране, которые делают или могут делать турбины разные и генераторы, — и она протянула мне небольшую папку. Я папку открыл, внимательно на ее содержимое посмотрел:
— И это всё⁈
— Это еще с указанием тех заводов, где такое делать только хотели, но по разным причинам даже не приступали. Вот такая у нас в энергетике глубокая… картина складывается. Причем учти еще вот что: и Кировский завод, и «Заря» заказами от судостроителей на сто один процент на ближайшие лет десять загружены, туда даже соваться не стоит: пошлют. Так что подумай еще и относительно нового завода мощных турбин уже паровых.
— А чего тут думать-то? Денег нет и взять их негде.
— А вот ты как раз над тем подумай, где их все же взять…
Да, с развитием энергетики я явно где-то просчитался, ведь даже Зинаида Михайловна, всего лишь мельком, как мне кажется, просмотрев мою программу по сохранению деревень, насчитала минимум шестьдесят гигаватт дополнительной потребности в «сельском электричестве». Причем «в уме» насчитала, а я на компе так серьезно промахнулся. И это с каждым днем мне все сильнее покоя не давало: ведь если мои программы дают настолько неверный результат, то может оказаться, что и все мои расчеты перспектив развития промышленности такие же кривые — а это значит, что почти все, что я теперь делаю, жизнь в стране не
