Шарлатан 4 - Квинтус Номен
С другой стороны, в бюджете Союза опять «лишних денег» не было, хотя его снова составили с планируемым профицитом слегка за миллиард рублей, практика показывала, что этого «профицита» все равно не хватало на всякие «непредвиденные траты» — так что вся надежда оставалась исключительно на сугубо внебюджетные доходы Местпрома. И одной из целей, стоящих передо мной, было максимальное увеличение этих доходов.
И у меня вышло очень быстро (с огромной помощью отца, конечно) начать производство одной весьма востребованной (в моем прошлом будущем) штуки: овощной терки-резки со сменными ножами. Ее — пока еще на заводе мединструмента только оснастку под нее делали — запатентовали сразу в нескольких странах, включая США, после чего представитель советского Торгпредства в США провел быстрые переговоры с представителями Kresge, закончившиеся подписанием контракта на поставку в США пятидесяти тысяч таких овощерезок.
Конечно, сотня тысяч долларов чистого дохода — это стоит довольно больших усилий многих советских людей, но чистый выхлоп с такой сделки все же воображение поразить ничье не может. Тем более не может, что нужный для выпуска этих терок ударопрочный полистирол пришлось в той же Америке и закупать. Но я же одной теркой не ограничился, буржуям был предложен целый набор всяких мелкий пластиковых кухонных приспособ, включая яйцерезку и экзотический «прибор» для очистки чеснока. А заодно янки были предложены и некоторые радиоигрушки, например, «скаутская» радиостанция walkie-talkie по пять баксов за пару. У нас производство таких (работающих в разрешенном у буржуев диапазоне в двадцать семь мегагерц) обходилось примерно в двадцать рублей, то есть даже с комплекта из двух раций, работающих в пределах мили, доллар чистой прибыли нам поступал — а янки сразу заказали почти сто двадцать тысяч комплектов. Столько — потому что им рации были предложены сразу в десятке дизайнов, причем каждый еще и в корпусах самых разных цветов предлагался. Ну и много прочих «копеечных радиомелочей» им было подсунуто, так что прибыли Местпрома только на поставках всякого одной заокеанской компании слегка превысили миллион заокеанских денег.
А вот по поводу, куда их нам потратить, у меня был очень долгий спор с Наташей Резниковой: она, как женщина хозяйственная, хотела в Америке на все деньги закупить побольше полистирола чтобы и советских граждан удобной кухонной утварью порадовать. А я настаивал на том, чтобы эти американские деньги потратить уже в Европе, закупив оборудование для нового химического завода, который уже наш полистирол делать будет:
— Наташ, мы завод меньше чем через два года запустим.
— А за два года мы могли бы столько таких вещей нашим людям продать, что на выручку три полистироловых завода можно будет выстроить!
— Которые еще через пятилетку заработают! А мы, между прочим, эти семь лет будем тратить миллионы долларов на закупку, по сути, слегка переработанного прямогонного бензина, обеспечивая дополнительное процветание буржуям. Я — против…
Но победить Наташу мне не удалось, как, впрочем и она меня не переспорила. Решив применить «тяжелую артиллерию», она пригласила в качестве арбитра какого-то специалиста из Госкомитета по химии, и товарищ обоих нас «опустил на землю»:
— Товарищ Кириллов, я убежден, что вы хотите совершить серьезную ошибку: как я понимаю, вы желаете приобрести во Франции примерно такую же установку, какая у нас уже работает на Кусковском заводе…
— Нет, гораздо более мощную, Леонид Аркадьевич. На Кусковском заводе в год делается полторы тысячи тонн полистрирола, еще тысяча на Горловском заводе — и это все, что у нас в стране есть. А я у французов хочу приобрести установку на две с половиной тысячи тонн…
— Тем не менее вы не правы, впрочем и товарищ Резникова тоже не права. У нас сейчас уже готов проект установки по производству стирола, причем на единичном агрегате, мощностью до двадцати тысяч тонн в год. Но ее по плану только строить начнут где-то в районе шестьдесят пятого — но если вы готовы потратить свой миллион долларов на закупку определенного оборудования, то химпром через полтора года может эту установку запустить. Конечно, миллионом долларов мы не отделаемся, но ваши вложения могут послужить стимулом для того, чтобы у нас в Госплане некоторые приоритеты уже пересмотрели, и мы в Комитете сумеем найти недостающие средства.
— Госплан ничего пересматривать не будет, это мы уже проходили.
— Я же не предлагаю… Давайте так сделаем: я вам в течение недели пришлю основную документацию по установке… по трем установкам разной мощности, вы сами для себя все просчитаете и мы снова встретимся — ну, если вы сочтете такую встречу целесообразной, чтобы обсудить вопросы по такому строительству. Как я понимаю, ваше основное возражение заключается в том, что продукцию Минместпрома вы можете достаточно свободно использовать, а Химпром вас в ней сильно ограничивает. Но если эта установка… этот новый завод будет находиться в ведении Минместпрома, то у вас, я надеюсь, иных серьезных возражений не возникнет.
Забавный оказался мужичок: всю документацию на «перспективную установку» он мне прислал, причем не только (и не столько) техническую. Там по технике хорошо если четверть бумаг было, и их посмотреть я пригласил химиков из университета, которые, если быть максимально кратким, сказали, что «работать будет». А сам я, причем вместе с Наташей, изучал «финансовую часть», и она мне не понравилась абсолютно. Этот товарищ Костандов предлагал дополнительные средства, нужные для строительства завода, взять у буржуев, которые
