Великий диктатор. Книга третья - Alex Berest
- По совету Эдвина Бергрота. Это самая стабильная валюта на сегодняшний день.
- Да бог с ней, с этой валютой. Ты же читал мою книгу и должен помнить, что в случае мировой войны они окажутся почти в блокаде, их экономика рухнет.
- Я помню твои предсказания. Но не особо верю. Что должно такого произойти, чтобы британский фунт обесценился?
- Всего лишь голод и угроза морским доставкам. Собранная армия требует много продовольствия. Да и сами подданные британской короны тоже хотят кушать ежедневно и подешевле. А ввоз под угрозой. Естественно, цены пойдут вверх не столько на продукты, сколько на доставку на остров. Торговцы предпочтут брать золотом. Да и кредиты на войну тоже будут давать только под залог золота. И очень скоро золотой запас иссякнет. И англичанам придётся отказаться от золотого стандарта.
- Мда. И какой выход? Во франки или доллары переводить?
- Лучше в доллары. Переведи всё в городской банк Нью-Йорка (CitiBank). И нам польза будет в случае войны.
- Это же какая?
- Вряд ли североамериканцы тоже сразу в войну ввяжутся. А мы сможем закупать необходимое в Нью-Йорке и вывозить в наш порт. И на экспорт отправлять тоже теми же судами. А что в четвёртой папке? - вспомнил я.
- Здесь, - дедуля похлопал по оставшейся папке. - Здесь документ о передаче тебе полных прав на гимнастическое общество «Пионер». Всё, теперь ты официально совершеннолетний, и сам будешь владеть своими пионерами.
- Ясно, - немного растерянно произнёс я, так как напрочь забыл о перерегистрации пионерии на себя. - Спасибо, деда.
- И это ещё не всё. Ты, как опекал нашу столичную промышленность, так и продолжишь её опекать. У тебя очень хорошо получается. Кроме столицы возьмёшь на себя химический завод в Сало и предприятия в Або. К автотракторному заводу там добавилась ещё верфь «Крейтонъ и Ко». У них сложилась плачевная ситуация после неудачной попытки переноса производства в Санкт-Петербург, так что Аксель Веннер-Грен выкупил их почти даром. Теперь их надо нагрузить работой и подтянуть под наши стандарты. Ну, рабочий посёлок, столовая, душевые. Всё, как ты любишь. Вот этим и займёшься. И да! Помнишь, что ты мне обещал придумать холодильный шкаф, как только у нас появится химический завод?
- Да, - не совсем уверенно согласился я с дедулей, хотя и не мог вспомнить когда такое говорил.
- Вот и займись.
…..
- Нам надо свою типографию. Отцовская не справляется с заказами. А он не хочет её расширять, - горячился младший Эркко, везя меня в Сало на химический завод.
Моя рука хоть и зажила, но очень быстро уставала, если я её слишком долго напрягал. И в первую очередь это касалось управления автомобилем. Если по столице я ездил не так много, то для путешествий за её пределы, мне нужен был водитель.
Я сначала хотел запрячь своего кузена Микку, но затем передумал. На том самом новогоднем карнавале, на который я не попал из-за вывихнутой ноги, Микка и Антон Фоккер познакомились с парочкой девушек. И то знакомство переросло не только в дружбу, но и в любовь. И сейчас, после окончания учебного года и наступления лета, парни вовсю ухлёстывали за своими подругами, вытаскивая их на различные свидания.
Клара и Эрнста Шуф были сёстрами-близняшками и поступили на филологическое отделение в 1909 году. По какой причине их родители покинули нижнесаксонский Эмден мне было неизвестно, но против встреч с молодым голландцем и финном, владевшим почти в совершенстве германским, они не возражали. Так что оторвать Микку от Эрнсты можно было только при помощи силы, что неминуемо привело бы к нашему конфликту. Нафиг-нафиг.
Пришлось искать водителя на стороне. Хорошо, что у меня был список столичных пионеров — кто прошёл водительские курсы и имели официальные свидетельства об этом от Гельсингфорского градоначальника. И мой выбор пал на Юхо Эркко. Хоть ему ещё и не было шестнадцати, но он при помощи отца смог получить водительское удостоверение в прошлом году. Вот его я и мобилизовал для перевозки своей тушки из столицы в Сало и обратно. А по пути у нас и возник разговор о будущем «Пионерской правды».
Амбиций Юхо Эркко было не занимать. Он был не только главным редактором пионерского рупора Финляндии, но и попутно являлся помощником своего отца в парламенте. Где уже почти два года варился во всей этой политической кухне. В том, что он в будущем выберет себе карьеру журналиста и политика, можно было даже и не сомневаться.
- Ну, для начала неплохо бы было обзавестись своими специалистами. Наборщиками, резальщиками, верстальщиками и литейщиками. Если ты так хочешь отделиться от отца, то вот этим и займись. Найди среди пионеров желающих получить подобную профессию и связать свою жизнь с нашей газетой.
- Найду. А дальше что? Перкеле! Что за ужасная дорога? - возмутился парень, объезжая очередную яму.
- Дальше? Дальше тебе придётся убедить отца взять всех этих пионеров в свою типографию учениками. Где они в течении хотя бы полугода будут изучать что и как делать.
- Не. Отец на это не пойдёт.
- Почему?
- А с чего он будет им платить?
- А! Точно! Давай сделаем по-другому. Пионеры будут работать на твоего отца бесплатно, а я буду платить каждому стипендию на время обучения. Сто марок в месяц. Так пойдёт?
- Но это, как минимум, человек десять. За полгода — шесть тысяч марок. Зря вы, мой диктатор, отдали деньги, присланные вам на лечение, городу.
Деньги из писем, присланные мне от неравнодушных граждан, я, от греха подальше, внёс в городской фонд строительства трамвайной ветки к «Олимпийской деревне» и стадиону. О чём и уведомил всех в довольно большой благодарственной статье, которую и опубликовал старший Эркко в «Финской правде».
- Так надо было, Юхо. С чужими деньгами всегда надо быть осторожным. Ты не знаешь где и как это может тебе аукнуться, если ты истратишь пожертвования на свои хотелки. А здесь всё
