Граф - Роман Валерьевич Злотников
Покрутив в голове сложившуюся ситуацию ещё минут сорок, Даниил встал и прошёлся по кабинету, после чего подошёл к окну и уставился наружу, взъерошив волосы. Так, надо успокоиться и подумать, чем нам всё это грозит? Его дочь станет будущей императрицей — это хорошо или плохо? Хм-м-м… скорее плохо. Потому что в той истории, которую он когда-то изучал в школе, её мужа, грохнут «народники». Причём, насколько Данька помнил, это будет далеко не первое покушение, а то ли пятое, то ли шестое. И если в той истории от взрыва бомбы погиб, вроде как, один император, то как оно повернётся здесь — Бог знает. То есть вероятность того, что вместе с ним будет убита его жена и дети, то есть его собственные внуки, явно отличалась от нулевой… Данька стиснул кулаки. Его главным жизненным принципом, сформировавшимся на разрушенных и голодных послевоенных улицах, было — «за своих надо драться». По полной. Используя любые методы. Честные и не очень, законные или не совсем — неважно. Свои — это свои, а все остальное — как получится… Ладно — в принципе, теоретически это решаемо. В конце концов и детективы в своё время почитывал, и фильмы смотрел про следователей и КГБ… так что как создать нормальную спецслужбу некое представление имеется. Небольшое и кривое, конечно — из беллетристики мало что полезного извлечь можно, больше всякие байки, но в эти времена хрен кто знает больше. Потому как все эти области пока в совершенно зачаточном состоянии… Нет, Видок уже есть и действует, но и только. Кста-ати… надо бы озадачить Николая насчёт стажировки у французов. Ну если французский венценосный сластолюбец, от которого им с Евой Авророй пришлось реально убегать, не затаил злобу на всех русских скопом. Но это вряд ли — не совсем же он идиот? Ведь правда? Так, идём дальше — внук… это у нас получается будет Александр III. Или нет — там до него был какой-то другой цесаревич, Георгий что ли… умер от туберкулёза. Но сейчас у него будет другая мать. То есть может он и не умрёт. Потому что набор генов у него будет другой… А может и умрёт. От туберкулёза сейчас народу мрёт — ужас… А он может что-то придумать насчёт туберкулёза? А вот хрен — он ж не медик! Или может? Надо повспоминать что там про эту болезнь и способы её лечения Гогохия рассказывал — он для бывшего майора до сих пор оставался самым большим авторитетом по медицине… и что он сам про него читал… А он про него читал? Вроде бы что-то такое было… Например, то, что когда лекарство от него было создано, то оно оказалось настолько эффективным, что туберкулёзную палочку убивала даже не стандартная доза, а простые смывы, образующиеся в процессе мытья посуды, в котором оно содержалось… Там что-то про серу было… А — нет, про серу это о сифилисе… Чёрт, как же то лекарство называли-то? Ведь в названии частенько зафиксирована формула… Вертится что-то в голове, но хрен припомнишь… Но это — ладно! Там же ещё правнук… ну, который, если его потомков будут именовать так же, как и в его истории, станет императором Николаем II. И вместе со всей семьёй закончит жизнь в подвале Ипатьевского дома… Бывший майор зло зарычал и жахнул кулаками по подоконнику. Вот ведь зараза! Он всегда думал, что тот исторический путь, который прошла Россия, не смотря на всю его кровавость, по большей части вполне себе правилен. Что революция, не смотря на все те реки крови и разруху[2], в которую оказалось ввергнуто государство — всё равно благо. Поэтому надо стараться дабы Россия не свернула с этого пути, который привёл её к Победе в самой страшной войне, к Первому космонавту, к Первой в мире атомной электростанции… даже все свои промышленные проекты он оправдывал ещё и тем, что они-де множат в России численность передового отряда всего прогрессивного человечества — рабочего класса, и тем самым приближают социалистическую революцию… и вот на тебе! Готов ли он положить на алтарь победы революции своих близких? Свою кровь? Своих потомков? Не было такого уговора!
Данька вскинул руки и с силой потёр горящие щёки. Потом резко развернулся и принялся ходить по своему кабинету из угла в угол. Раз, другой, третий… двадцатый. А потом резко развернулся и двинулся к столу. Опустившись в кресло, он резким движением выдернул из пачки чистый лист, и придвинув к себе, ухватил перо, обмакнул в чернила и твёрдо вывел сверху: «Что нужно сделать…»
Спать он лёг в четыре утра, доползя до своей спальни и слегка расстроившись тому, что Ева Аврора не ушла спать, а дожидалась мужа в его спальне. Жена, не раздеваясь, прилегла на его кровати поверх покрывала, но едва только Данька открыл дверь, как она вскинулась и села. И молча сидела, глядя на него, пока он не начал раздеваться… а сразу после этого — вскочила, быстро убрала покрывало, разделась сама и легла рядом, обхватив его обеими руками и положив свою головку ему на грудь. Всё так же молча. Но этот молчаливый жест сказал больше, чем любые слова — я здесь, я рядом, я с тобой, и если весь мир против тебя — я молча встану за твоей спиной и буду подавать тебе патроны… Чёрт — ну вот за что ему досталось такое счастье⁈
Утро началось поздно. Часов в одиннадцать. И с примерки свадебного платья. То, что шилось по поручению императрицы, сразу же начавшей принимать деятельное участие в подготовке свадьбы старшего сына, Ева Аврора деликатно отвергла. Потому что, как выяснилось, за время путешествия из Александровска до Петербурга, пытаясь отвлечься от тяжёлых мыслей уже придумала своё… Да и вообще — разве можно было представить, что легендарная «Богиня утренней зари Европы» будет выдавать замуж дочь в платье, которое сошьёт кто-то посторонний?
И это была первая после их возвращения его встреча с дочерью. Потому что вчера, сразу после прибытия он прямо с вокзала помчался в Зимний ругаться с императором, а по возвращении сразу же заперся в кабинете.
— Ну
