Милан. Том 4 - Arladaar

Брон посмотрел на свою топовую группу, которая не переставала шушукаться, невзирая на грозный взгляд тренера, особенно Смелая, что-то шептавшая Сотке. Дисбаланс выглядел на все сто, и внимательный болельщик, конечно же, видел его воочию. Бронгауз был тренером девушек-чемпионок. С парнями у него пока ещё нифига не получалось. Девчонки в 15–16 лет берут все мировые титулы, парни… Они в этом возрасте едва ковыляют по юниорскому разряду, а выходя во взрослые, даже в 19–20 лет обладают лишь медалями водокачек, турниров серии В и иногда бронзой этапов Гран при. Чемпионаты Европы и мира: мимо кассы. Здесь царили иностранцы, и… Соколовская.

Почему так? Бронгауз этого не знал… Вроде бы все его парни и мастеровитые, и даже относительно стабильные, и хореографично-артистичные, но… Вот не получается, и всё! Хоть тресни! В самый ответственный момент могут налажать и слить прокат, а потом хлопать глазами: «Я не знаю, что случилось. Простите позязя». В федерации уже косятся и наверняка шушукаются, недоумевая, почему сдали итальянцу медаль на Оберстдорфе, не говоря уж про фанатские сообщества, которые Бронгауз периодически почитывал и которые откровенно называли его тренером однодневных чемпионок… Не… Всё правильно! Надо всю эту тёплую компашку после тренировки к спортивному психологу: настают ответственные старты, и сбой в этом сезоне, да и в стартовавшем новом олимпийском цикле недопустим.

— Котова! На старт! Прыгаешь каскад тройной лутц — тройной риттбергер! — распорядился Брон и указал в центр арены.

Ксюшка Котова, среднего роста тоненькая девчонка в чёрном тренировочном костюме и с блондинистым хвостиком на затылке, согласно кивнула головой, блеснула голубыми глазами и покатила на старт. Каскад стоял у неё в конце программы, и нужно было поймать место, с которого на него нужно заходить. Судя по всему, это место находилось в правой части арены, почти у самого бортика. Доехав до него, Ксюша на миг остановилась, словно вспоминая ход программы, сделала на месте моухок и стала разгоняться к центру арены. Ну вот и началось…

Глава 27

Увлекательные соревнования и психология спортсмена

Ксюшка начала быстрый и резкий юниорский разгон от правого короткого борта к центру арены. Быстро-быстро перебирая тонкими ножками, проехала передними перебежками до центра арены, встала моухоком на ход назад, переступила на левую ногу, ударила зубцом правого конька по льду, и прыгнула каскад тройной лутц — тройной риттбергер. Чисто!

Сложнейший каскад, доступный лишь единицам! Сложность его была в том, что, приземлившись после лутца на правую ногу, нужно было сразу же, не теряя скорость и вращательный момент, полученный от лутца, оттолкнуться этой же ногой от льда, а левой ногой, лишь слегка задев лезвием лёд, закрутить себя во вращение.

Базовая стоимость каскада 10.8 баллов. А если считать, что чисто сделанный, он приносил как минимум, ещё 2–3 балла бонусов и надбавку в 1.1 балла за исполнение во второй части программы, то стоимость каскада равнялась как средне сделанному каскаду с четвертым прыжком в первой части программы. Правда, в случае с Ксюшей Котовой Бронгауз обнаружил недокрут.

— Не докрутила! Считаю с одной галкой! Всего 11 баллов. Иванова на старт! Прыгаешь тройной лутц — тройной тулуп.

У Агаты Ивановой её самый дорогой каскад, похоже, стоял в начале программы, так как она покатила к центру арены. Точно так же на миг остановилась, сделала пируэт, как будто входящий в её постановку, и по дуге начала разбег к левому короткому борту, у которого прыгнула каскад тройной лутц — тройной тулуп. Чисто! Сделав чистый рёберный выезд в ласточку, Агата остановилась и перебежками покатила к Бронгаузу.

— Молодец! Плюс два с половиной балла, итоговая 12.6! — похвалил Брон. — Москвин, на старт! Прыгаешь каскад четверной лутц — тройной тулуп.

В случае с Котовой и Ивановой воочию было видно, что если сложнейший каскад лутц — риттбергер в надежде на высокие плюшки оставлен на вторую часть программы, то он требует безукоснительно чистого исполнения, иначе более простой каскад с тулупом, исполненный в первой части программы, принесёт больше баллов. И это ладно, если судьи поставят за недокрут одну галку, а ведь могут и две, и тогда минусы окажутся более значительными и даже может сняться базовая стоимость! А в случае с риттбергером такая опасность очень существенна — этот прыжок чаще всего страдал от недокрутов в связи с самой техникой прыжка.

Андрей Москвин, высокий черноволосый парень в дорогом синем тренировочном костюме, шутливо помахал всей группе, поклонился и покатил к центру арены. Естественно, самый дорогой элемент у него стоял в начале программы. Андрей разогнался сначала к левому короткому борту, у него развернулся задними перебежками и покатил к центру арены, у которого развернулся моухоком на ход назад, на длинную пологой дугу «назад-наружу» и у правого короткого борта прыгнул каскад четверной лутц — тройной тулуп. Чисто! Прыгнул, как гвоздь забил! Это была заявочка!

Бронгауз вдруг подумал, что Москвин, ещё не участвовавший в соревнованиях, имеет все шансы в этом сезоне на успех. У парня предстоял первый старт на Скейт Америка вместе со Смелой и Соткой. Вот там и выяснится его стабильность. По крайней мере, парень на тренировках грубых ошибок ещё не совершал, да и на контрольных прокатах выступил достойно, с небольшими помарками. Правда, понятие «плюс-минус стартовый» ещё никто не отменял, тренировки — это тренировки… Есть даже чемпионы тренировок, которые по тренировочным прокатам — боги фигурного катания, но которые на соревнованиях остаются вне призовых мест. Москвин… Судя по прошлому сезону, он, как и все его парни, мог и налажать, или выдать прокат жизни. Вот пойди и разберись…

— Молодец, Андрюша, — похвалил Бром. — Ставлю тебе 17 баллов. Кроме базы в них входят три балла GOE. Сделал прекрасно. Самсонов, на старт! Прыгай четверной лутц!

Четверной лутц Самсонова стоял первым в короткой программе, а каскад он прыгал относительно несложный для мужчин: четверной сальхов — тройной тулуп, поэтому Брон решил, чтоб Дима прыгнул самый сложный прыжок в своих программах.

Самсонов покатил к центру арены, откуда, практически не останавливаясь, начал разгоняться сначала к левому короткому борту, там развернулся перебежками и начал заходить к правому короткому борту абсолютно таким же заходом, как и до него заходил Москвин. «Бронстайл», — с усмешкой подумала Смелая, глядя на его заход. Действительно, начальные части программы и Москвина, и Самсонова были похожи как две капли воды, несмотря на то что исполнялись