За гранью - Василий Седой
Врачи наконец дали добро на перемещение меня в Москву, и началась подготовка к транспортировке моей тушки по воздуху. Как будто дожидаясь этого момента, меня плюсом ко всему попытались похитить, как я понял, немецкие диверсанты, переодетые в форму сотрудников НКВД.
Надо сказать, у них все могло получиться, не будь здесь, в госпитале, охраны из ведомства Берии.
Дело в том, что конкретно наших людей из моей теперь уже бывшей дивизии здесь по понятным причинам было немного, всего бойцов пять, а диверсантов прибыло два десятка человек. Соответственно, начни они штурм, и все у них могло получиться, но им крепко не повезло.
Охрана, приставленная ко мне наркомом, которая сторожила внешний периметр, на требование возглавлявшего диверсантов майора государственной безопасности НКВД подготовить меня к транспортировке в другой госпиталь отреагировала очень правильно. Заинструктированные напрочь бойцы, пока руководители подразделений диверсантов и охраны выясняли отношения, подогнали ко входу два броневика и предложили прибывшим сдать оружие до выяснения всех обстоятельств.
В итоге завязался бой, в ходе которого диверсанты были уничтожены, при этом их главного удалось взять живым. От него, собственно, мы ю и узнали, что это была немецкая диверсионная группа, направленная сюда с целью моего захвата или уничтожения в случае, если взять в плен меня не удастся.
В общем, все обошлось. Не зря, оказывается, любой чих в отношении меня сейчас согласовывается непосредственно с наркомом, верным оказалось, как ни крути, такое его решение.
После этого происшествия, пока шли все необходимые согласования по моей транспортировке в Москву, у меня наконец-то появилось время основательно подумать над своими дальнейшим шагами. Всё-таки с этим поглощением энергии душ многое для меня изменилось, и мне поневоле нужно было для себя решить, как быть и что делать в дальнейшем. Нет, понятно, что мысли в эту сторону поневоле сворачивали время от времени, но вот основательно подумать над возникшей проблемой раньше действительно не было никакой возможности.
Отмеренные мне здесь десять лет жизни — это вообще ни о чем, поэтому нужно основательно подумать, как распорядиться этим временем с умом.
На самом деле, не будь у меня здесь любимого человека, я, наверное, был бы только счастлив от открывающихся перспектив. Всё-таки прожить на халяву несколько дополнительных полноценных жизней, да ещё и не теряя приобретенный опыт, дорогого стоит, мало кто от подобного откажется. Да и будущее перемещение в неизвестность, как ни странно, почему-то не особо меня пугало.
А вот от одной мысли, что жена здесь останется в одиночестве, да ещё с моим ребёнком на руках, я чуть не сходил с ума.
Понятно, что все мы под богом ходим, а уж в моем случае и вовсе погибнуть на войне можно в любой момент, но это, как по мне, другое. Одно дело — когда не знаешь, что тебе на роду написано, и совсем другое — ждать смерти, точно зная отмеренные сроки. Жуть жуткая, по-другому не скажешь.
Как бы там ни было, а мне предстоит придумать, как обеспечить безбедное и безоблачное будущее родных людей. Мне просто край необходимо быть спокойным хотя бы в этом отношении. Самое противное, что речь идёт не только о материальных вещах, уж найти кучу кладов и засыпать ценностями жену с головы до пят проблемой для меня не станет, а вот сделать так, чтобы они с дитём жили в нормальной благополучной стране, — вот это проблема проблем.
Нет, вывезти родных в любую другую страну мира тоже несложно, и я не сомневаюсь, что при необходимости справлюсь с этой задачей играючи, только вот это не выход из положения. Я свою жену знаю и на все двести процентов уверен, что она не поменяет родину ни на какую, даже самую благоприятную чужбину, да и мне самому, если честно, не хочется, чтобы мой ребенок воспитывался вдали от родины, чуждый менталитет ведь никто не отменял.
Вот и встаёт вопрос, как сделать так, чтобы близкие после моей смерти жили в своей родной благополучной стране, и как изменить отношение государства к людям. Говоря по-другому, как устроить все так, чтобы страна была для людей, а не люди для страны. Задача из серии невыполнимых, сказка, которую мне нужно превратить в быль, об этом у меня и болела теперь голова, знаю ведь, как оно будет в будущем, поэтому и переживаю, как никогда раньше.
Уже перед самым отъездом на аэродром я решил поговорить на эту тему с Афродитой, может, она подскажет направление, в котором мне надо двигаться, она всё-таки представитель гораздо более развитого мира, может, для них это вообще не проблема.
Так уж получилось, что именно в самом начале нашего с Афродитой разговора возник Арес, у которого тоже появилось ко мне неотложное дело. При этом он, появившись снова неожиданно, не успел даже поздороваться, просто сразу озвучил волновавшую его проблему.
— Сергей, нам дали полный карт-бланш на работу с тобой и даже по поводу пяти дополнительных жизней не спорили, на все согласились. Более того, нам выделят на время эксперимента дополнительные вычислительные мощности и любое нужное нам количество энергии, поэтому я теперь в полной мере готов заключить с тобой соглашение, но есть одна проблема. В твоём мире идёт война, в которой ты принимаешь активное участие, а значит, можешь погибнуть в любой момент, что, как ты понимаешь, для нас неприемлемо. Нам по нашим законам запрещено вмешиваться в жизнь разумных, но менее развитых цивилизации и тем более влиять на их разум. Можешь себе представить всю важность будущего эксперимента, учитывая тот факт, что мне разрешили задействовать любые ресурсы и в этом направлении тоже? В общем, наши аналитики считают, что нам нужно повлиять на твоё руководство и таким образом изолировать тебя от боевых действий, чтобы исключить, насколько это возможно, риск твоей преждевременной гибели…
Арес выпалил все это, буквально захлебываясь словами, настолько он был взволнован, да и Афродита не скрывала своего удивления, я же слушал его спокойно до момента, когда он озвучил желание оградить меня от опасностей войны и, не сдержавшись, перебил его на полуслове.
— Арес, ты меня, конечно, извини, но нет. Я готов отказаться от сделки, если вы начнёте влиять на руководство в этом плане. Я понимаю всю важность для вас этого эксперимента, но и отказаться от участия в войне не могу, это не обсуждается.
— Но почему? Ты
