Среди множества миров - Игорь Семенов
Да, в чем-то те сны стали для них тем, чем для многих — религия. Только те люди верили в помощь высших сил. А они с Викой ни в кого не верили, но те сны как бы показали им, что и Долгую зиму можно пережить. Что нужно лишь бороться и даже в самой, казалось бы, безнадежной ситуации не сдаваться до конца.
И все же до тех снов им было далеко, а все их промышленные достижения были сущим пустяком на фоне индустриальной мощи того Советского Союза… Вон хоть те же лампочки… Да, когда-то у них в городе их массово выпускали на Рефлекторе. Но много ли с того толку? Если сырья, хоть того же вольфрама, у них все равно нет? Да, кто-то вспомнил про лампы Нернста… Но и их в привычном виде, упоминание которого нашли в библиотеках, воспроизвести было невозможно из-за отсутствия нужных редкоземельных металлов. В итоге пришлось обходиться обыкновенной керамикой — причем, сначала даже без стеклянного колпака. Его начали делать уже позже — как наконец-то, с большим трудом, восстановили какое-никакое производство на Техстекле. За то теперь можно было с гордостью можно было говорить, что у них единственный действующий стеклозавод на всем постсоветском пространстве… Хотя «радостью» это было весьма условной.
Но вот сделали они эти лампочки, они даже стали «экспортным» товаром… Вот только даже по сравнению с обычными «лампами Ильича» это было шагом в прошлое, а уж если сравнить их с теми светодиодными лампами из снов? Самое интересное — Вика даже смогла «вытянуть» из тех снов достаточно подробное техническое описание — что они из себя представляют и как работают. Вот только много ли с того толку? Сам Михаил вон, например, также «вытянул» информацию о станках «водно-абразивной резки металла», идею которого, судя по тем же снам, когда-то он сам и предложил советскому руководству. Но толку один фиг ноль… Все это легло в записи в их тетрадях, вот только об осуществлении этих идей не могло быть и речи…
— Эх, Вика-Вика, — усевшись за стол, тихо произнес мужчина. — Как бы я хотел сделать все как в тех снах… Только, увы, всей жизни не только нас, но и наших детей, не хватит на то, чтобы возродить былую мощь Союза… Чтобы сделать все так, как там.
— Не хватит, — согласилась женщина. — Я это прекрасно понимаю. Но… Мы хотя бы начали это дело. А, значит, есть надежда на то, что наши потомки все же сделают это. Что мы снова будем летать в космос и строить атомные электростанции, создавать новые города и заводы… Что все еще будет хорошо!
В такие моменты Вика порой удивлялась самой себе… Казалось бы, давно не маленькая девочка, уже и не перечислить, сколько всего и всякого повидала за свою жизнь… Но порой все равно хотелось помечтать о чем-то добром и хорошем, о светлом будущем… Даже прекрасно понимая, что этого будущего может и не быть. Уж сколько за эти десятилетия сгорело надежд, сколько порушилось планов… Но, может быть, именно эти мечты — это и есть то самое, что не давало опустить руки и плюнуть на все, что требовало идти вперед? И не давало превратиться в законченных эгоистов, думающих лишь о том, как бы поудобнее пристроиться самим, о своей собственной шкуре?
А ведь была у них и такая возможность… Ведь Михаил был тем, кто обладал фактической властью у них в районе. Кто даже в тех условиях мог устроить себе любимому красивую жизнь — как это успешно сделали многие главы сел, «общин» или различных банд, а то и целых «республик» и «княжеств» с «ханствами»… Ну а все остальные… А что остальные? Их проблемы! И это было бы куда проще и безопаснее, чем ломать уже ставшие привычными большинству порядки нового мира и пытаться возродить рухнувшую цивилизацию ХХ века… Но, может быть, потому жизнь и свела их, что они не привыкли опускать руки и плыть по течению?
Глава 11
Белый Кондор… Именно под таким именем сейчас его знали все окружающие. Вот только имя это было ненастоящим — и вот уже про это не знал почти никто. Ведь, бежав в город, он сменил его, тем самым как бы отрекшись от прошлого. От племенных порядков…
Откровенно говоря, Белый Кондор уже и не знал толком, как жили его предки до Великой Зимы… Да, что-то можно было прочитать в книгах, но где гарантия того, что все это — правда, а не домыслы ученых или, тем более, писателей? За то он прекрасно знал, как жили они после краха США. И тут все решало право силы! То единственное право, что только и осталось на обломках мира. Когда слово вождя было законом, ибо оно было подкреплено силой, и никто в целом племени не посмел бы его перечить. И тех, кто осмеливался идти против, чаще всего попросту убивали. Дабы еще больше запугать рядовых членов племени и тем самым держать их в повиновении.
Однако прошло время, и на эти Земли пришла Советская власть… Сначала, можно сказать, еще робко и неуверенно. Создали несколько поселков, где жили советские ученые и военные, построили несколько промежуточных баз снабжения, кое-где малость подлатали дороги, но полноценного освоения не было. Как практически не было и контактов с местным населением. Тогда они жили словно не замечая друг друга… Советских интересовала исключительно наука. А племена с общинами не хотели ссориться с теми, за кем стоит могучий Советский союз, и в то же время надеялись, что они либо скоро уйдут, выполнив свою задачу, либо так и останутся малыми группами, на кого можно не обращать внимания.
Все изменилось после того, как в СССР приняли решение о создании Североамериканской ССР, и на эти земли поехали переселенцы. Кто-то из них ехал сюда за «длинным рублем», кто-то из желания перемен в жизни, бывшие уголовники ехали потому, что в родных местах им просто не дали бы жизни, а кто-то и стремился вернуться на «землю предков»… И в какой-то момент и племенам с общинами стало ясно — Советы здесь всерьез и надолго. И с каждым годом их будет все больше и больше. Тогда-то они и разделились на три лагеря. Кто-то попытался с оружием в руках бороться против «нашествия чужаков» — и был уничтожен советской армией. Кто-то бежал в Дикие земли через
