Куратор 2 - Никита Киров

Ну и вполне серьёзные разборы от разных военкоров и волонтёров, некоторые из которых уже обращали внимание на подобные странности. Они писали, что нужно принимать меры, ведь эту схему использует не только «тот ряженый клоун из Кислевска».

Короче, все эти сотни его снимков, которые он так старательно делал, сейчас использовали против него.

— Мемы мемами, — сказал я, вернув Олегу телефон. — А что-нибудь серьёзное делают?

— Ну да, — Олег начал листать дальше. — Вот смотри, Толян, пишут, что председатель Следственного комитета приказал возбудить уголовное дело, ФСБ тоже затребовала материалы.

Здесь подсуетился Степанов, который намекнул коллегам, куда можно покопать.

К вечеру следующего дня стало известно, что записанный на жену Шустова «Лексус» арестован.

От Шустова отвернулись все его товарищи, и даже, наоборот — будто помогали его топить. Наверняка подумали, что чем быстрее его загасят, тем меньше забрызгает остальных той самой субстанцией, в которой сейчас барахтался сам Шустов.

А он уже погрузился в неё почти на самое дно.

Но ещё не целиком, ведь из этой жижи у него ещё торчала макушка. Пусть Игнашевич праздновал победу, думая, что Трофимов уже не захочет связываться с этим человеком, для меня наступал третий этап.

Реакция Трофимова была неизвестной, но не похоже, что он будет выручать подельника после такого.

А вот надо бы его зацепить. Чтобы Трофимов подумал, что и сам под угрозой, чтобы отвлечь от настоящего удара.

Поэтому перед началом этапа номер три мне нужен ещё один личный разговор с этим хитрым Шустовым.

* * *

На следующий день я снова преобразился так, чтобы Шустов меня узнал. Разве что под пиджак надел водолазку, потому что в городе сегодня прохладно и пасмурно.

Шустов вышел из квартиры ранним утром.

Сейчас такое время, что память у людей короткая. День-два — и все забывают, если это не особо резонансный случай, и переключаются на другое. Поэтому Шустов начал выходить чаще, не беспокоясь, что его до сих пор обсуждают.

Если бы не уголовное дело, от него бы уже отстали, и он бы спокойно продолжал заниматься своими делами дальше. Хотя тряпки будут вспоминать годами, вот это как раз запомнится сильно.

Но мы только начали. Вот сейчас-то он достаточно подготовлен, чтобы сделать то, что нужно.

Раз уж «Лексус» больше недоступен, он ездил на старой «девятке» тестя. Он выехал на ней из гаража, огляделся, вздохнул, но уехать не успел.

Я нагло сел на переднее сиденье. Шустов уставился на меня, широко раскрыв глаза. Наконец, узнал.

— Это всё ты устроил, — проговорил он со злостью.

— Сидеть и не дёргаться, — сказал я. — ФСБ, майор Климов.

Я показал свой студенческий билет в красной обложке и сразу убрал. Если не всматриваться, то сойдёт.

Сошло. Шустов перепугался, даже не посмотрел внимательнее

Да и ему не до того, чтобы проверять. У него стресс, он много пьёт и боится, что вылезет что-нибудь ещё.

А это моё появление даже в какой-то степени логично для него. Ведь все проблемы начались после той встречи со мной.

— Это ещё не всё, — продолжил я тоном заговорщика. — Думаешь, что это проблемы? Ещё нет. Знаешь, что может быть хуже?

— И что? — пробормотал Шустов робким голосом.

— То, что Трофимов решил, будто ты хочешь его сдать. Он думает, что ты попробуешь торговаться, чтобы выпутаться и избавиться хотя бы от уголовных дел. А кто, как не ФСБ, может в этом помочь? Ведь ФСБ рыщет вокруг Трофимова. А ты много чего знаешь про него.

Шустов побледнел. По виску медленно скатилась капля пота. И так загнали в угол, а тут такое.

С подобным давлением он ещё не сталкивался.

— Ну я… так… я же не знаю, чем он занимается? — пробормотал он.

— Что-то ты знаешь, — я усмехнулся. — Точно в курсе, кто это, и как он разделывается со своими врагами. Лучше поговори со мной, не под протокол. Ведь если я уйду, другого шанса не будет, а Трофимов выберет момент получше и приедет к тебе лично. Лучше говорить сейчас. Или будет поздно.

— Но я… я просто помогаю ему… с одним делом. И всё.

— Этого уже хватит.

Перспектива, что к нему приедет сам Трофимов, очень его напугала, пусть даже сам Трофимов об этом ещё не знал.

И он заговорил, пусть и не сразу. Но он даже не знает, что и это ещё не всё.

Глава 17

— Телефон, — сразу потребовал я, протянув руку.

— Зачем? — Шустов непонимающе уставился на меня.

— Чтобы тебя ничего не отвлекало, — я усмехнулся. — А то молодёжь постоянно в экран смотрит.

Телефон я забрал не просто так. Как раз утром подготовил один из купленных тогда чехлов и снова зашил в него жучок — поменяю ещё раз, раз у того села батарейка.

Шустов должен сделать для меня кое-что ещё.

— Ну и чем ты ему помогал? — спросил я.

— Разные варианты, — начал он, нервно поглядывая на свой смартфон в моих руках. — Пожарную инспекцию принять, участок подготовить…

— Давай конкретику, — перебил я.

— Ну… — Шустов откашлялся, заговорил уже по-другому, более официально, как привык на работе: — Производил согласование актов приёмки выполненных работ без фактического осмотра объектов. Утверждал технические задания на установку систем видеонаблюдения с нарушением сроков проведения конкурсных процедур. Согласовывал разрешения…

Он продолжал сыпать чиновническим канцеляритом. Если разобрать этот безжизненный казённый язык, то все дела, которые он перечислял, были незаконными. За это его могли дополнительно нахлобучить или даже посадить, если бы не было этой истории с воровством гуманитарки.

Но это не то, что меня интересовало. Я не собирался идти в суд и делал всё не для того, чтобы ему объявили выговор в личное дело.

Мне неинтересно, как Трофимов и компания обходили бюрократию. Меня интересовало другое: связан ли Шустов с чем-то ещё. А он должен был участвовать в их делах более плотно, даже если его не ставили в курс дела.

Его должны были привлекать для чего-то более серьёзного. Нет, конечно, Шустов делал и то, что сейчас перечислял, но вся эта бюрократия — просто фон для другой работы. Ведь у них были совместные дела в 90-е, а Трофимову были нужны лояльные люди, которых он знал и которые сидели у него на крючке.

Пока же я ничего такого не услышал. Разве что он вспомнил про Никитина, которого знал под фамилией Михеев.

Но ту схему я знал, и Шустов закрыл оставшиеся белые пятна. Чиновник должен был помочь оружейному