Шерстяная «сказка» - Кира Страйк
Глава семьи Лапьеров на меня не смотрел. Он вообще ни на кого не смотрел. Зато было очевидно, что он сейчас бурно размышляет сам с собой, ибо по лицу его проносились эмоции весьма богатого спектра. И если мой опыт в расшифровке физиогномики хоть чего-то стоит, я бы описала их примерно так: «Нет, ну идея-то хорошая… грамотная… Но барышня – у руля целого производства – это нонсенс… нонсенс. Хотя, Корин, конечно, девочка неглупая, сама ведь всё придумала… И всё же, как это возможно? Как? Этот мир сошёл с ума. Не знаю, не знаю, что сказать вам, господа…»
Андрэ… Барон спокойно так, хоть и не совсем прилично за столом, опёрся о столешницу локтями, уложил на сомкнутые кулаки подбородок и задумчиво посматривал то на меня, то на Ральфа. Губы его сложились в сдержанную улыбку… да, такую… чёрт её знает, какую, но, главное, она не была насмешливой. А вот взгляд, ой! Он был полон одобрения и даже, не побоюсь этого слова, некоторого восхищения. При этом такой, словно барон с большой заинтересованностью силился пробуриться мне в черепную коробку, чтобы там уже на совесть препарировать мозг и понять, что с ним, с этим моим мозгом, не так. Отчего он работает как-то неформатно?
Впрочем, это ещё ничего не значило. Андрэ мог всего лишь одобрять сами мои смелые, так сказать, устремления к саморазвитию. А это вовсе не гарантировало, что он обязательно захочет связаться со мной финансовыми соглашениями. Диалектика, знаете ли, «мух и котлет».
В любом случае, никто пока не проронил ни слова – все ждали реакции Ральфа на заданный мною вопрос. Я помнила, что брат уже научился принимать отчаянные решения. Но до сих пор это происходило либо там, где он хоть мало-мальски прощупал почву, либо просто с психу. Единственное, на что я могла рассчитывать в данной ситуации – на его доверие ко мне, к моему чутью, на нашу сложившуюся тесную духовную связь, на простое человеческое желание поддержать сестру.
В общем, на эмоции. Потому что, не дай бог ему включить практичную логику, он ведь из тех же самых добрых побуждений мог решить поберечь меня от опрометчивых шагов.
Все эти наблюдения с размышлениями заняли считаные секунды, ну может, минуту. Но мне казалось, что они неимоверно «резиновые».
- Корин, я не считаю себя вправе запретить тебе распоряжаться собственным домом… - наконец, заговорил Ральф.
- Ура! – мысленно выдохнула я, - Первый бастион пал! Точнее, уже второй.
- Но признаюсь честно, всё это кажется мне совершенным безумием. – он закончил начатую мысль.
Ну что, никто и не обещал, что будет легко.
- Ральф, не стоит даже сомневаться, всё получится! Если всё выстроить так, как я просчитала, то…
- Зачем?.. – брат встал, приблизился ко мне и серьёзно, внимательно заглянул в самую душу, - Наш достаток позволяет содержать всех членов семьи. Может быть, в том моя вина, я что-то сделал неправильно? Право, неловко от того, что моя сестра ищет пути…
- Нет, дорогой мой, родной человек, ни в коем случае, дело совсем не в том!
- Тогда в чём? Просто скажи, зачем тебе это всё?
- А… зачем ты создаёшь свои цветы? – судя по тому, как резко расширились зрачки Ральфа, как запылало его лицо, дальше можно было ничего не говорить. Но я всё же закончила:
- В том ведь тоже нет никакой нужды. Ты просто талантлив, и твой дар заставляет тебя творить. Ты не можешь этого не делать. Так и я не смогу быть счастливой, оставаясь запертой в рамках своей нынешней обыденности.
- Мне казалось, что тебе приятно помогать мне с цветами…
- Не казалось, Ральф. Мне действительно приятно ПОМОГАТЬ ТЕБЕ. И я буду продолжать это делать – поддерживать своего брата. Но это ТВОЁ увлечение. А моя голова устроена по-иному, и, ну как сказать…
- Я понял. Твои собственные способности и мечты в другом.
- Верно.
- Корин, ты – удивительная. У тебя действительно всё получится. И знаешь, что, сестра… - Ральф как-то неожиданно плюнул на всякие условности и впервые обнял меня. Спокойно так, уверенно, крепко, - Даже если что-то пойдёт не так, я никогда не стану осуждать тебя. Никогда. И бог с ним, с твоим домом. У тебя есть мой и дом, и хлеб. Тебе, случись что, всегда найдется место под моим кровом.
- Браво! Браво обоим! – первой не выдержала Кларисс и в эмоциональном порыве даже хлопнула в ладоши.
- Поддерживаю. – серьёзно, весомо кивнул головой Андрэ.
- Присоединяюсь к большинству. – это уже «капитулировал» Франсуа.
- Господин Ральф, мадам Корин! У меня просто… я не знаю, вы просто… - Ноэль пылал чистым восторгом, - Вы – мои герои!
- Ну что, господин барон, - я повернулась к Андрэ, и теперь уже в моих глазах плясали подначивающие искринки, - Настал черёд для вашего слова. Но предупреждаю сразу…
- Ой! Звучит устрашающе! – мой визави в шутливом примирительном жесте выставил открытые ладони, и по лицу его расползлась широченная улыбка.
- А то как же! – я поддержала игру, - Прежде чем принять окончательное решение, имейте, наш дорогой друг, ввиду: с такой-то поддержкой, да моей жгучей жаждой действий, я всё равно найду, куда с пользой приложить свой капитал.
- Нисколько не сомневаюсь.
- Но искренне хотелось бы поработать именно с вами.
- Польщён.
- Мне просто тема шерсти очень к душе.
- Оу, ясно. А я-то возомнил.
- Так каков будет ваш ответ?
- Я скажу… - Андрэ сбавил обороты увлекшей нас всех весёлости, - Скажу, что умеете вы, мадам Корин, разжечь в людских душах огонь. В этом мы имели удовольствие убедиться уже неоднократно. А если серьёзно, это предложение действительно кажется мне привлекательным. Но сперва нам потребуется кое-что обсудить. Вы тоже должны меня выслушать. Не сейчас, позже. Сейчас – тост! – он приглашающе поднял свой фужер:
- За близких, за друзей, за первозданную, истинно божественную любовь, силу человеческого духа и преданность.
36
Это был один из тех поворотных дней в судьбе, которые врезаются в память навсегда. Такие воспоминания потом долго согревают душу, придают веры в собственные силы в трудные времена.
Мне удалось совершить маленький переворот, который должен
