Американский наворот - Сергей Вихорев
Сходство было не случайным — корпус должен был воспринимать чрезвычайно высокие, в том числе и динамические нагрузки — энерговооруженность позволяла кораблю, как заявлялось выжимать без малого одиннадцать единиц при разгоне или торможении.
Дополнительное сходство с биологической структурой придавали магистрали-фидеры, тянувшиеся в разные уголки аппарата, словно немногочисленные сосуды какого-то примитивного организма. Шли они к конверторным камерам, — тем из которых били лучи-потоки выхлопной плазмы.
Все это вызывало такие чувства, будто человеку, в данном случае Оппенгеймеру, не видевшему ничего кроме конной повозки и паровоза и то издали, вдруг показали шикарный наполированный движок V-12, красующийся под капотом пока не собранного кара. Движок, уже способный дать пробные обороты. Тут и тачка, пусть в процессе сборки и движок и его работа.
Досаждало то, что с самого начала Войны у AEX было два прототипа корабля для межпланетных полетов, выглядевших внешне очень похожим образом. Все годы Войны те два шаттла проболтались абсолютно бесполезным балластом. Один стоял в Неваде, второй они запульнули куда-то по орбите в солнечной системе. Точнее, не куда-то, а около Марса.
По их заявлениям, корабли были полностью непригодны для каких-либо военных целей. В тех «звездолетах», правда, были установлены обычные ядерные двигатели, грязные даже по меркам Войны, так что вполне себе состоятельное оправдание у них было.
Задумывались те шаттлы, как транспорт исключительно от Луны и до других планет. Тем не менее, при таком разном функционале и двигателях, внешний вид тех машин был очень сходным с новым шаттлом. Это наводило на определенные размышления. Что и как разрабатывали эти констеллейшны в рамках своих частных исследований не было полностью транспарентным даже для президента США. Это и досаждало.
Что они, констеллейшны, придумали по гибким ассигнованиям? — наконец обратился президент к Нордвуду. — Дай угадаю, они высказались за расширение налоговой франшизы. Если так пойдет и дальше, то национальные государства рано или поздно будут вовсе отменены, причем без лишних действий вроде создания конфедерации, — усмехнулся Оппенгеймер.
— Совсем не об этом, — ответил вежливо усмехнувшийся невеселой шутке Нордвуд. На этот раз свою идею выдвинули штабы и это касается исключительно военных действий.
— Нас вроде бы интересовала экономика и расходы на все это великолепие. На шаттл. На шаттлы.
— Это в определенной мере и призвано разгрузить производственный комплекс, — ответил Нордвуд. — Новая концепция носит наименование тыловой локализации.
— Очередное сочетание слов. Пора бы уже всем этим словосочетаниям придумать какие-то простецкие названия. Я удивляюсь как обычные люди в этом не путаются.
— Не надо недооценивать простых граждан. — примирительно вставил Нордвуд. — Итак, центральная идея состоит в переносе основной нагрузки Военного Процесса в так называемое очаговое противостояние. Выбирается определенный район в тылу, желательно имеющий надежную стратегическую защиту. Оттуда наносится серия наступательных ударов вооружениями вроде авиации и баллистических ракет малой дальности. Удар наносится по каким-либо инфраструктурным объектам противника. Возможен вариант с атакой прифронтовых фортификаций, но желательно углубиться. Локализация нашего удара при этом условно очерчивает аналогичный район из которого противник будет предпринимать симметричные действия. В результате мы получим конвенциональное противостояние в несколько суток и финал в виде локальной победы одной из сторон. Война в миниатюре. Также я бы охарактеризовал это, как наспех состряпанный вариант конверсии. Мои слова в данном случае не носят уничижительного контекста. Я имею ввиду не то, что планировщики его наспех состряпали, а то что, с позиций непосвященного среднего обывателя и даже исполнителя это может восприниматься именно так. Нагрузка на фронт при этом ослабляется. Военно-промышленный комплекс также может выдохнуть и переключиться на более интересные задачи.
Оппенгеймер задумчиво покачал головой.
— Я уже не в первый раз выслушиваю какую-то чушь, которая потом оказывается вполне работоспособной. Тем не менее, сейчас у меня ряд вопросов. Первый — это каким образом мы можем быть уверенны в том, что своей атакой, своими ракетами, мы как указкой очертим тот самый район для противника, их которого будет исходить его атака? Я правильно понимаю, речь идет о стратегической атаке. Это ведь носители?
— Скорее речь идет о вооружениях средней дальности. Главным образом секрет здесь заключается в том, что очерчивать мы будем не что-то случайное, а будем выбирать исходя из наших данных о тылах противника. Несмотря на все игры по информации — дезинформации это реализуемо. Завод под простыню не спрячешь. Или мост стратегического значения. Равно как и противоракетные терминалы. У противника должно создаваться впечатление, что атаковать он будет с паритетных условий. С локализованного сектора тыла с защитой, условно паритетной нашему, так сказать, плацдарму. Очагу.
— Другое дело. Теперь второе. Какова страховка от непредсказуемой эскалации?
— Здесь я отвечу просто — Война идет уже седьмой год, сэр. Кому такая эскалация нужна?! — он вежливо усмехнулся.
— Оппенгеймер также несколько ожил.
— Значит, без определенного двухстороннего процесса над белым континентом здесь не обойдется?
— Разумеется, Сэр, иначе зачем ему там летать все эти годы.
— А ведь и вправду, это чем-то сродни конверсии, только вместо орбиты и дальнего околоземного пространства у нас теперь эти как их назвали? Очаги? Уже определено где новая стратегия будет опробована.
— Да, сэр, — ответил Нордвуд. — Окрестности ракетодрома «Кеплер-Запад».
— Да… Эти места… Я о них наслышан, — жизнерадостно ответил Оппенгеймер. — Лишь хочу отдельно заострить внимание на том, чтобы наиболее важные шаттлы были вовремя эвакуированы, а лучше заранее.
— Сэр, разумеется. Вообще, там теперь введены в строй лазеры-селекторы. Помимо своего прямого назначения они прекрасно подбивают гиперзвуковые дроны. Правда, если те не слишком низко над горизонтом и нет облачности.
— Не так уж и прекрасно, хотя ладно. И еще. В порядке маленьких радостей жизни. Местным в случае этой локальной победы не помешало бы устроить какую-нибудь маленькую разрядку. Ну там празднование, выходные. Что-то вроде этого. У всех остальных также сформировать чувство сопричастности. Людям это нужно. Я имею ввиду всех остальных и американцев в особенности.
— Хорошо, я передам ваше пожелание. Это не составит ни труда ни затрат.
— Да, кстати результат предсказуем или все будет происходить… на паритетной основе?
— Конечно на паритетной основе. Теоретически возможно что-то вроде поражения, если противник переусердствует с наступательной активностью, но… Как уже было сказано, приоритет в выборе должен быть отдан защищенному району. «Кеплер-Запад» в этом смысле подходит как нельзя лучше — тут и оборона и оптимальная дистанция до линии фронта. — Еще один немаловажный момент, — Нордвуд
