Американский наворот - Сергей Вихорев

— Все, достаточно, объявил Бандон, — сохрани эту подборку, досмотрю позже.

AI погасил телеэкран. Бандон встал и направился к проему, ведшему на балкон-террасу.

В который раз он бросил взгляд на белевшую в стороне модель уже строящегося шаттла, установленную на специально для того сделанной тумбочке из железного дерева. Замечательный во всех отношениях проект визуально напоминал довоенный марсианский корабль и шаттл mod.118, подобный в очертаниях уже ему.

Все просто не может не получиться, — произнес про себя Бандон. Удивительная технология изменит человечество навсегда. По прошествии веков все забудут что в годы появления кораблей была какая-то Война. Когда-то Европа, этот передовой край человечества, погрузилась в столетия кризисов, религиозных войн, истощения ресурсов, и тогда немногочисленные отряды отважившихся направились в судьбоносное путешествие на другой континент. Пройдя ряд эволюционных этапов эти сообщества основали государство, на протяжении по меньшей мер двух веков занимавшее да и занимающее место безоговорочного лидера. И вот пришло время когда надо собирать новые отряды для нового путешествия. Это будет уже Америка континента, а Америка космоса.

В отличие от других премьер-директоров, всех этих многовековых семейств, относительно недавно вышедшие на авансцену три поколения Бандонов всегда устремляли свой взгляд за пределы Земли и пределы настоящего — в космос и в будущее. Это было не удивительно — Рейдженальд Бандон с самого момента старта своего бизнеса был вовлечен в сферу высоких технологий и футуристики. Доведись ему увидеть начало двадцать второго века, он наверняка по достоинству оценил бы пройденный путь. Путь, пройденный не Бандонами и AEX, а западным обществом в целом — социальный инжиниринг, централизованное цифровое управление экономическими процессами, демографическая оптимизация. Все это было только первыми шагами того пути, пройдя который человечество, воплощенное в своих избранных и лучших представителях, навеки освоится в космических далях.

Глава 16

Тыловая локализация военного процесса

Дата 15.02.2120. Президентский борт Air Force One

Самолет набирал высоту. Под крылом проплывала отблескивающая в лучах вечернего солнца гладь озера Онтарио.

— Огорчает только одно, — произнес Оппенгеймер, обращаясь к Нордвуду. — Это то, что они не могут предоставить 3D модель. Я бы потратил не один час на это.

— Что поделаешь, тотальная секретность, — ответил Нордвуд. — Это уже не прихоть их частной исследовательской программы.

Шаттл произвел неизгладимое впечатление. Внешне он напоминал уже давно стоявший на вооружении AEX-mod.118, шаттл третьего поколения. Сходство, однако было лишь в очертаниях — даже размерами эти две машины значительно разнились — этот, новый, был почти вдвое выше да и несколько более раздавался вширь, нежели остроконечная башня mod.118.

Своим силуэтом, если бы он стоял черной громадиной на фоне яркого заката, новый шаттл скорее бы напоминал поставленный торчком гиперзвуковой бомбардировщик, только носовая часть у силуэта шаттла была архаичная, почти остроконечная с едва заметным округлением-полусферой на самой вершине, а не обрубленная прямоугольная, как это часто бывало у гиперзвуковой авиации.

Если шаттлы второго и, тем более, первого поколения были «баночной», то есть цилиндрической компоновки, то этот, как и шаттлы третьего поколения, был адаптирован к гиперзвуковому атмосферному маневрированию.

Обеспечивалось это своеобразными выступами, и формировавшими силуэт. Это чем-то напоминало старинную ракету с коническими боковыми блоками, только теперь эти блоки никуда не отстреливались, а составляли единую конструкцию с остальным корпусом аппарата. Теперь эти боковые блоки не были ни коническими ни цилиндрическими, а выглядели словно вырубленные зубцы, сужающиеся к верху. Они-то, эти своеобразные примкнувшие к такому же рубленому центральному телу выступы и играли при гиперзвуковом полете роль своеобразных крыльев.

Внизу этих заканчивающихся наклонными срезами выступов размещались опоры — так было, в частности и у шаттла mod.118.

Внутри выступов у «118-го» размещались баки с рабочим телом для ядерного орбитального двигателя — это были баки с жидкостью, которые не нужно было наддувать и которым можно было придавать форму, значительно отличную от распираемой давлением бочки или шарообразного резервуара.

В новом супершаттле, повергшем президента в такой восторг, даже массивных баков с рабочим телом-то было не нужно — этот бак занимал очень скромный объем и терялся на фоне остальных узлов. Высвободившееся пространство было занято фидерами, отводившими «холодную» плазму к конверторам — камерам двигателей, которые, как и фидеры, могли функционировать лишь с новыми сверхпроводниками.

Туда же, в эти магнитные камеры инжектировался тонкий поток рабочего тела — тоже плазмы, но обычной. Происходило взаимодействие с уводом энергии из той странной «сверхтекучей» плазмы и выбросом вторичного вещества — то есть, говоря по-простому, выхлопа, тоже плазменного, но уже состоявшего из перекачанной тепловой энергией обычной плазмы.

Выхлоп этот был подобен лучу, уходящему прочь из камеры двигателя. Лучу, дрожащему в горевшем вокруг него воздухе. С увеличением расстояния луч расширялся, рассеивался и в конце концов уходил в полупрозрачное светящееся облако раскаленного воздуха, которое, по сути, раз за разом взрывалось, будучи обстрелянным энергией от вторгающихся в спокойный воздух частиц плазмы.

Включи такой шаттл свой главный двигатель стоя на поверхности, пусть и на стойках, он спровоцировал бы мощный взрыв, уничтоживший бы и сам корабль. Предварительно он бы прожег яму в несколько десятков метров. Испарившиеся газы, исходившие бы от выгорающих твердых пород и создали бы взрывную волну. Чтобы такого не происходило, были предусмотрены малые стартовые двигатели, располагавшиеся в угловатых выступах в верхней части корабля. По очертаниями выступы чем-то напоминали переднее аэродинамическое оперение обычной боевой ракеты, но аэродинамика тут была ни при чем.

Отчасти, правда, выступы все же выполняли сходную рулевую функцию — будучи разнесенными в направлениях под углом к центральной оси аппарата, они, кроме всего прочего, позволяли осуществлять маневрирование. Хоть в космосе, хоть в атмосфере.

Четыре небольших двигателя, вернее камеры, обеспечивали достаточную тягу, чтобы вытащить корабль на высоту порядка тысячи футов, где уже можно было плавно перейти вначале на дополнительные боковые камеры, расположенные в срезах боковых выступов, а затем и на маршевый двигатель. Правильнее было бы также сказать камеру — двигатель-то был, по сути, один, и им был реактор.

То что продемонстрировали Оппенгеймеру было работой крупного «сопла», камеры, располагавшегося в боковом блоке. По размеру ее превосходила только маршевая камера. Сам же реактор размещался в центральном теле аппарата. На момент посещения темный цилиндрический блок еще можно было рассмотреть стоя поодаль — часть корпуса и обшивки еще не была установлена.

Внутри устройство шаттла имело очень мало общего с ракетной системой, пусть даже и ядерной — даже в ней был массивный сопловой аппарат и