Меч Тамерлана - Роман Валерьевич Злотников
Действительно, мраморные античные красавицы, столь изысканно обнаженные и выполненные в полный рост, не могут не притягивать мужского взгляда…
– Прошу отведать наших угощений, синьор Едигей! Не бойтесь, свинины в наших яствах нет, – как и вина…
Джианнони немного слукавил, ибо перед самим консулом слуги поставили блюдо с нежнейшей ветчиной-прошутто из Пармы. А также бокал сладкого белого вина, производимого в венецианских землях еще со времен Древнего Рима… В античность оно было известно как пуччино, но теперь сорт винограда «просекко», из которого делают вино, дал напитку новое название.
И мало кто знает, что виноград сей изначально произрастал у славянской деревеньки Просека под Триестом…
– Прошу, вкусите наших традиционных яств! Паста со сливками, фасолью и твердым пармским сыром, сдобренная восточными специями! Фегато-венециано по классическому рецепту наших бывших соперников, маринованные адриатические сардины и оливки… Впрочем, вижу, что запеченный на углях ягненок и свежий кумыс будут привычнее вашему вкусу.
Консул изобразил вымученную улыбку, с явным неудовольствием отметив, что повара приготовили его любимые блюда, но ведь поданные темнику сардины маринуются в вине! Впрочем, татарин даже не посмотрел на рыбу, как и на искусно сваренную в сливочно-сырном соусе пасту (наверняка альденте!) и печень по-венециански, томленную в оливковом масле с луком. Зато добрый кусок ароматной, донельзя сочной баранины, еще пышущей жаром после вертела, Едигей уложил на свежую, хрусткую лепешку-фаринату, замешанную из нутовой муки с оливковым маслом и морской солью. В родной Генуе ее называют солнцем Пизы в честь победы над последней…
Джианнони не мешал гостю вдоволь насытиться ягненком, лениво потягивая вино и с удовольствием смакуя тончайшие ломтики прошутто; наконец, когда Едигей закончил трапезу, сыто рыгнув, консул вежливо уточнил:
– Итак, уважаемый темник. Теперь-то я могу узнать у вас цель столь внезапного визита?
Выслушав перевод, татарин согласно, с этакой хозяйской ленцой кивнул:
– Я хочу предложить союз. И потребовать серебра за мою помощь.
Консул с трудом подавил разом скрутившее его раздражение и, шумно выдохнув, уточнил:
– Но разве темник может предлагать союз консулу Каффы через голову хана?
А заодно и требовать его серебро! О последнем, впрочем, Джианнони благоразумно промолчал…
Едигей согласно кивнул:
– Может. Ведь хан обязался выполнить волю эмира великого Турана. И уже в следующем году он собирается уничтожить и разорить города Газарии, оборвав ведущую в ваши порты ветвь Шелкового пути.
Джианнони дель Боско с трудом осознал слова, изреченные явно изумленным толмачом, после чего с удивлением переспросил:
– Прошу меня извинить, темник… Но, как я уже сказал, у нас с ханом Тохтамышем заключен взаимовыгодный мир и союз. И я не понимаю: почему чистокровный хан-чингизид должен выполнить волю эмира Турана?
Едигей шумно прихлебнул студеного кумыса из пиалы, после чего неспешно ответил:
– На самом деле чистота ханской крови не имеет значения, если в его руках нет достаточной силы. Мамай правил от лица Мухаммеда Булака, Тимур правит от лица Суюргатмыша… А Тохтамыш смог занять престол Золотой Орды лишь с помощью Тимура, и тот потребовал справедливую плату за оказанную им помощь. Ее цена – уничтожение ветви Шелкового пути, ведущей в ваши города. С последующим их штурмом и разграблением… Правда, хан не желал сдержать некогда данное эмиру обещание.
Еще один неспешный глоток из пиалы, после чего татарин продолжил:
– Но поражение от урусов в Булгаре все изменило. Вновь моля Тимура о помощи, Тохтамыш был вынужден признать его волю. Так что следующей весной сам великий эмир явится под стены ваших крепостей с многочисленными осадными пороками… У Тимура есть мощные, дальнобойные манжаники, известные у вас как требушеты, а также железные тюфенги, с громовым грохотом извергающие каменные ядра! Также хватает и запасов «греческого огня», что вода потушить уже неспособна… Наконец, его осадные мастера способны возводить осадные башни и тараны, так что стены Каффы, как и прочих ваших крепостей, не смогут сдержать натиска Железного хромца…
Заметно побледневший консул с трудом сглотнул, выслушав перевод толмача, после чего, чуть запинаясь, уточнил:
– Н-но… Но откуда вам все это известно?
Едигей лишь усмехнулся, вновь прищурив глаза:
– Я был в тронном зале Тимура, когда униженный им Тохтамыш вновь молил эмира оказать ему помощь… И Тамерлан отрядил меня на помощь хану, да заодно полнокровный тумен отборных наемников-гулямов и сородичей-ногайцев. Без нашей помощи урусы и булгары разбили бы Тохтамыша и взяли бы его столицу…
Консул почуял, как ему внезапно стало очень жарко.
– Тогда… Тогда почему вы говорите об этом мне?
Темник широко улыбнулся, продемонстрировав кривые желтоватые зубы с крупными клыками, отчего стал еще сильнее походить на затаившегося в засаде тигра, отбросившего напускную расслабленность.
– Потому что я сам хочу стать великим эмиром… Или всевластным беклярбеком, каким некогда был Мамай. Буду править от лица полностью зависимого и подконтрольного мне хана… Коим Тохтамыш никогда не станет. И править стану без оглядки на великого эмира, пользуясь всеми преимуществами торговли по Шелковому пути!
Джианнони украдкой, но с явным облегчением выдохнул. Как кажется, теперь все стало на свои места…
– Но позволь узнать, мой дорогой союзник, как ты сможешь помочь нам и стать владыкой Орды, если твое войско принадлежит эмиру Тимуру?
Темник ответил после недолгой паузы, вновь вкусив кумыса:
– Как я уже сказал, гулямы – это наемники, а ногайцы есть мои соплеменники. И нескольких пудов серебра должно хватить, чтобы купить наемников с потрохами и обеспечить полную лояльность моих сородичей… Ведь ногайцы – одно из самых многочисленных и сильных племен Золотой Орды; они с радостью поддержат своего ставленника на ханском престоле.
– И что же, этих сил будет достаточно, чтобы противостоять зак… и Тохтамышу, и великому эмиру?
Консул едва не произнес «законному хану», но вовремя одумался. Едигей же отрицательно мотнул головой:
– Конечно же нет! В открытом бою эмир раздавит войско ВСЕЙ Золотой Орды, в том я абсолютно уверен… Но когда Тимур осадит Каффу, то приведет с собой мой тумен, а заодно и многие тысячи моих соплеменников… Я же вхож в личный круг эмира и смогу оказаться подле его шатра в нужное время с отрядом лучших, верных лично мне нукеров. А заодно и у шатра Тохтамыша…
Сделав короткую паузу, темник продолжил:
– Когда же я повергну обоих вождей, в осадном лагере начнется паника, и верные мне гулямы и ногайцы нападут на преданных эмиру воинов… Нападут внезапно, вооруженные и готовые к битве, фрязи же откроют ворота и ударят по татарскому лагерю извне. Вместе мы сумеем сокрушить всех наших врагов! И продолжим жить в добром соседстве и союзе…
Консул пригубил вина
