Черноморский призрак 2 - Сергей Васильевич Лысак
— Юрий Александрович, англичан из воды вылавливать не будем?
— Не будем, Федор Федорович. Вода теплая, погода тихая, вскоре их свои подберут. В этом «цыганском таборе» англичан, французов и турок десятки тысяч. Куда мы их девать будем?
Вопрос риторический, поскольку девать такую ораву пленных некуда. О чем у меня был разговор с Новосильцевым. Он поначалу тоже собирался вести бой «по правилам». Но когда я ему на бумаге сделал полный расклад, указав численность экипажей наших пароходов, их грузовместимость, а также численность десанта и экипажей на кораблях противника, отставной каперанг призадумался. Как ни крути, выходило, что после утопления десятка транспортов с десантом у нас на борту начнется вавилонское столпотворение, если выловить из воды хотя бы половину из тех, кто там находится. И как эту толпу контролировать? Да и как заниматься спасательными работами в ходе боя, когда в любой момент можно подвергнуться атаке превосходящих сил? Поэтому решили никого не спасать. Сумеют спустить шлюпки и добраться до берега — их счастье. Не сумеют — значит судьба у них такая. Приказ довели до всех капитанов «хулиганской флотилии», популярно объяснив, чем может закончиться неумеренное увлечение гуманизЪмом. Вроде, дошло.
За весь день ничего важного не случилось. Мы также шли впереди вражеской эскалры, оставаясь за пределами дальности стрельбы ее орудий, эскадра тащилась за нами черепашьим ходом при слабом ветре, а наш Черноморский флот отсутствовал. Но для него еще рано, даже если бы он стоял в полной готовности к выходу. А такое маловероятно. «Пересыпь» по времени уже должна прийти в Севастополь. Вот теперь и посмотрим на поведение некоторых. Если Меншиков не станет заниматься саботажем, отговариваясь большим количественным и качественным превосходством противника, а сразу отдаст приказ выйти в море, то самое позднее через два дня Черноморский флот должен появиться. Если же не появится… То, скорее всего, уже вообще не появится…
Когда время перевалило за полдень, впереди появились дымы. Ганс подтвердил, что приближается «хулиганская флотилия». Шесть пароходов шли строем фронта на расстоянии порядка трех-пяти миль друг от друга, прочесывая широкую полосу. Даже если бы эскадра и попыталась проскользнуть незамеченой, у нее все равно бы это не получилось. Теперь держаться в пределах видимости противника смысла не было. «Лебедь» дал полный ход и пошел навстречу своим. Следовало как можно скорее сообщить последние данные и согласовать порядок дальнейших действий.
Нас тоже обнаружили издалека по густым клубам дыма, поэтому пароходы стали смещаться в нашу сторону. «Измаил» шел в центре ордера. Поравнявшись с флагманом, развернулись на обратный курс и подошли поближе, уменьшив ход, чтобы можно было общаться через рупор. Доложил Новосильцеву численность кораблей противника, походный ордер, а также то, что эскадра «цивилизаторов» уменьшилась на два парохода, что привело Новосильцева в хорошее настроение.
К этому моменту подошли остальные пароходы, и следовали параллельным курсом, уменьшив ход до самого малого. Выяснив порядок построения, решили атаковать хвост эскадры. Там скопилось много отставших судов с десантом, которые сопровождаются всего лишь четырьмя парусными фрегатами. Тактику предстоящего боя согласовали еще в Одессе в зависимости от ситуации, а сейчас лишь уточнили обстановку. Шесть пароходов разделяются на две группы по три в каждой и нападают на десантные суда, оставаясь все время на ветре. В бой с линейными кораблями и фрегатами не ввязываются. Никакого сражения «по правилам», как привыкли воевать «цивилизованные» европейцы, удерживая свое место в строю, чего бы это ни стоило. Мы же будем действовать малыми группами по принципу «ударил — удрал». И так раз за разом. Кружить, как волки вокруг стада, загрызая отбившихся. «Лебедь», как наиболее быстроходный и лучше вооруженный, действует автономно, прикрывая остальных. Не отвлекается на суда с десантом, а отражает попытки вражеских пароходов помешать обеим группам. Поскольку реальную опасность для нас могут представлять только пароходы. Маневры парусных линейных кораблей и фрегатов будут скованы встречным ветром, а натравливать на нас три винтовых линейных корабля — это расписаться в собственном бессилии. Именно три, поскольку от французского «Монтебелло» толку нет. В создавшейся ситуации он мало отличатся от парусника.
Следуем кильватерной колонной встречным курсом на виду у противника, оставаясь на ветре и за пределами дальности стрельбы его орудий. Англичане и французы уже не пытаются отогнать нас атакой многочисленных, но слабо вооруженных пароходов, некоторые из которых имеют всего по две пушки. Вместо этого стараются сохранять строй, загнав транспорты с десантом на другой борт — подальше от нас. Но это удается сделать далеко не всем, поскольку три сотни с лишним коммерческих парусников, экипажи которых не имеют опыта следования походной колонной с сохранением своего места в строю, растягиваются на большое расстояние. Вот туда мы и направляемся. Нельзя сказать, что англичане и французы вообще ничего не делают. Пароходы подняли пары в котлах и ждут команды. Те парусники, что идут впереди, убавляют паруса, чтобы дать возможность отставшим догнать главные силы. Но время…
Проходим вдоль строя военных кораблей, идущих впереди. «Лебедь» убавляет ход, разворачивается, и ложится на параллельный курс с эскадрой. Наша задача — наблюдать за противником. И если он попробует атаковать, бить его на дальней дистанции, максимально используя свое преимущество в скорости и дальнобойности орудий. А остальная флотилия проскакивает вперед, и лишь поравнявшись с отставшим «обозом», разделяется на две группы и идет на сближение. «Измаил», «Очаков» и «Аккерман» атакуют головную часть «обоза» с правого борта. А «Херсон», «Скадовск» и «Тарханкут» проходят в самый конец и начинают громить хвост. В «обозе» паника. Парусники с десантом пытаются выйти из-под обстрела и сбиваются в кучу. Уже замечены столкновения. Четыре английских фрегата, прикрывающие «обоз», не в состоянии это сделать, поскольку «обоз» растянулся на большое расстояние, и слабый ветер не позволяет им развить большую скорость. К тому же, наши пароходы находятся на ветре, и все маневры фрегатов скованы встречным ветром. Стрельба англичан всем бортом не дает никакого эффекта — ядра падают с недолетом. В то же время, бомбы наших нарезных орудий
