Потоп - Андрей Готлибович Шопперт
Как губернатор я выполняю царские указы. Недавно учредил жандармское отделение. Начальник с десятком толковых людей будут заниматься обеспечением безопасности высших чиновников и важных объектов, а то вражеских шпионов вокруг пруд пруди. Англичане, голландцы и прочие немцы так и вьются вокруг верфей, арсеналов и военных мануфактур, стараясь добыть образец или чертёж, а ещё «лучше» склонить к побегу мастера. Обещают за границей двойное жалование. Это они у нас переняли. Мы за двадцать лет, таким образом, тысячи мастеров, и специалистов оттуда переманили.
Главным кораблестроителем Адмиралтейства(Усть-Луга) стал англичанин Финеас Петт, который за пятнадцать лет уже пустил корни в России и построил два десятка кораблей в Виндаве, Риге и Усть-Луге. Я с помощью Петта написал книгу-учебник «Учение о строительстве кораблей», в которой написал всё, что знал в этом деле.
Лет пять назад в навигацкой школе в Риге случился казус. Вместо сына курляндского дворянина, которого родители не хотели отдавать в армию, на занятия ходил его слуга латыш Лабус Фишер. Сын бывшего хозяйского крепостного ходил на занятия, а молодой барин развлекался на балах и на охоте. И вот на экзамен в Ригу случайно заехал мой сын — российский царь Виктор. Спросил о чём то у выпускника-барина, а тому слуга подсказывает ответ. Так вот сын присвоил этому Фишеру звание мичмана, а барина отправил в учебный полк простым солдатом. А Лабус этот оказался способным офицером — сделал улучшения к царскому указанию «О передаче сигналов флагами». Теперь уже в лейтенантах на царском флагмане.
Место действия: остров Крит.
Время действия: сентябрь 1616 года.
Кеманкеш Кара-Мустафа, визирь, командующий османским войском на Крите.
Абдулмалик ибн Умар ибн Абдульазиз — считается самым молодым визирем в истории Ислама. В шестнадцать лет, во время правления своего отца, стал командиром его войск и лучшим помощником.
В октябре 1614 года после смерти великого визиря Гюмюльджинели Насух-паши, я занял его место, женившись на его девятилетней вдове Айше-султан, дочери султанши Кёсем. Так в двадцать два года я стал великим визирем — важнейшим министром в султанском Диване. Сановники столицы особо не протестовали против моего назначения. Они надеялись, что я не буду их трогать пока они осторожно растаскивают султанскую казну. Перво наперво, я увеличил итак большое жалование янычарам. Если они взбунтуются, то смена власти в столице будет вполне реальной. Лучше иметь янычар на своей стороне.
Заручившись поддержкой в столице я подавил восстание в Палестине и продолжил строительство нового флота. За два года были построены два фрегата и шесть бригов. По сравнению со старыми галеасами и галерами это был большой шаг вперёд. Только вот научится сражаться в линии, как это делали русские, пока плохо удавалось.
Вот и в этом сражении всё не задалось с самого начала. Венецианская гребная эскадра в почти полный штиль утром появилась неожиданно. Наши корабли едва сумели поднять якоря, как начался бой. Если бы не подход русской эскадры, поймавшей слабый ветер, но наш флот у Крита был бы разгромлен.
А дальше нам просто повезло в том, что венецианцы(30 кораблей) начали атаку турецкой эскадры(20 кораблей) в одиночку. Генуэзский адмирал, командующий флотом Генуи, Неаполя и Сицилии, не поддержал их атаку. Генуэзцы и венецианцы были заклятыми врагами в Средиземье даже когда входили в различные союзы. С помощью русской эскадры(10 кораблей) нам удалось отбить атаку венецианцев. Вскоре русские захватили флагманский корабль противника. Галеасы и галеры венецианцев бросились наутёк, но не всем удалось уйти. На этом первая часть сражения закончилась.
Если бы генуэзский адмирал(90 кораблей) ударил по нам в этот момент, то мог бы добиться победы. Но ветер был на нашей стороне и пока чужая эскадра делала манёвры, пытаясь выйти на хорошую позицию — мы успели привести корабли в порядок: заделали пробоины и заменили рваные паруса. Русский царь на следующий день предложил ударить по генуэзцам первыми. Сначала его эскадра, поймав ветер, осыпала чужие корабли дождём ядер, брандскугелей, книппелей и картечи. А следом и наши фрегаты и бриги, после залпа в упор, пошли на абордаж. Часть неприятельского флота, поняв, что сражение проиграно, бросилась в рассыпную. Но быстроходные русские корабли ловили их и заставляли сдаться.
В этих сражениях за два дня мы потеряли три корабля(турецких) и около тысячи человек убитыми и раненными. У русских же потери были ничтожны. Наш противник за два дня потерял больше половины объединённого католического флота: из ста двадцати кораблей и транспортов утонуло 26, а 44 были захвачены на абордаж, либо сдались без боя. Из пяти тысяч пленных моряков и солдат многие, получив предложение от русского царя о службе на кораблях его черноморского флота, перешли на сторону России на хорошее жалование. Царь не скупясь привлекал в Россию специалистов всех мастей и даже просто грамотных людей для работы на новых российских землях.
Наши люди, что побывали в российских Крыму и Таврии, сообщили о больших переменах в этих провинциях. Всюду строились мануфактуры, верфи, склады, казармы. Расширялись порты и ремонтировались дороги, открывались лекарни и школы. В каждом городе была открыта контора по приёму на военную службу во флот или в армию. Находилось много желающих служить за хорошее жалование, но по договору нужно было сначала отслужить в учебном полку, изучая русский язык и военные команды.
Нам тоже нужно в европейских провинциях внедрить такое. А то в нашем войске говорят на десятках языков. Порой даже офицеры не понимают друг друга.
Перед походом на Кипр русский царь встречался в Стамбуле с нашей султаншей Кёсем. Принёс соболезнования в связи со смертью нашего юного султана. Во время похода на Краков его зарезала польская девушка-наложница. Сдаётся мне, что не всё в этой смерти было просто. Кому-то, возможно Кёсем, нужно было устранить султана, чтобы посадить на трон ещё более юного сына нашей султанши.
Кёсем(она разрешает мне так называть её, когда мы наедине) встречалась с русским царём. Моя Госпожа смеялась при разговоре и иногда била царя по плечу. Мне говорили что они друзья детства а я не верил.
Я поднялся из грязи в князи. У царя и султанши был ещё более крутой путь наверх.
Место действия: Москва.
Время действия: ноябрь 1616 года.
Александр, российский царевич.
Меня, как наследника престола,
