Позывной «Минус» 2 - Валерий Камнев
— Конечно, странный, — Серёга усмехнулся. — Какой бы нормальный в это дело полез⁈ Я всегда знал, если что делать для государственной пользы, то выходит себе в убыток. Но и мимо пройти не получилось. А гарантии… Гарантий и вправду нет. Но держать вашу дочь в заложницах не собираюсь. Я говорил с Алексеем по телефону и верю, что адъютант завладел письмом по собственной воле. Я не держу зла за то, что случилось, и хотел бы чтобы и вы не держали его на меня.
— За вами убийство сотрудника охранного отделения. Вы хотите, чтобы расследование дела было прекращено?
— Он сам напросился, — Минус пожал плечами. — Уж лучше он, чем я. Я скажу, чего хочу — мне нужно время, чтобы уехать навсегда. А потом делайте, что посчитаете нужным. Можете закрыть, а можете меня в розыск объявить. Это на ваше усмотрение. Мне на этого Михеева, что меня караулил, вообще плевать. Меня больше Киевские дела интересуют. Кулябко или Курлов, к примеру, да люди их. Вот эти дела я бы попросил придержать. В конце концов, я не для себя старался.
— А Спиридович?
— Не я, — Минус мотнул головой. — Я в театре был, а стреляли с дома напротив. Не знаю, кто, — соврал Серёга, — но это не моё дело.
— А в театр зачем пошли?
— Признание отдать хотел, но подходить не стал. Не было возможности. Всё на виду. И реакцию вашу не знал. Вдруг, думаю, отдам, а меня под арест. Решил, что после передам.
— А кто вам о покушении рассказал? — Столыпин испытыюще поглядел на него.
— Знакомый мой. Убили его. Я знал только кто стрелять будет и в какой день, а больше ничего. Потом уже копать начал.
— А в охранное отчего сразу не пошли?
— Ясно же, что если в театр пройдёт, то кто-то из охраны заодно. А кто именно не знал. Вот и не рискнул. Впрочем, какая теперь разница, — Минус махнул рукой.
— Есть разница, — Пётр Аркадьевич задумался. — А зачем же вы решили мне помочь? Ведь всем известно, что я изверг ещё тот. Вешаю людей без счёта… Зачем же спасать?
— Мой знакомый сказал, что вы можете предотвратить войну с Германией, а вот если убьют, то она начнётся обязательно. Я не знаю, так ли это, но решил вмешаться.
— Если бы… — хмуро произнёс Столыпин. — Но ваш знакомый очень разумный человек. Откуда он знал о покушении?
— Не успел спросить, — соврал Минус, — не до того было. А потом уже поздно.
Пётр Аркадьевич замер, раздумывая. Он ещё раз поглядел на Серёгу и проговорил:
— Хорошо. Я даю вам слово, что моё ведомство сейчас не станет вас преследовать. Вы вольны уехать из России. Что касается розыска впоследствии, то не имею возможности обещать.
— Сколько у меня времени?
— А сколько нужно? Вы ведь, я так понимаю, давно определились, куда направитесь? — Столыпин прищурился.
— Нет, — Минус покачал головой. — Я никуда не собирался. Мне здесь нравится. Не знаю, куда поехать. Но я что-нибудь придумаю. Можно мне хотя бы пару недель? Вид у меня сейчас аховый для зарубежных поездок.
— Можно, — Пётр Аркадьевич кивнул. — У вас три недели. Я прошу известить, когда вы покинете Россию. А до того момента я даю слово, что вы можете спокойно чувствовать себя.
— И девушки, которые помогают мне?
— Разумеется.
— Договорились, — Минус протянул руку.
Столыпин всё же пожал её. Он вопросительно взглянул на Серёгу:
— Когда вы сможете отпустить Лену?
— Хоть сейчас. Можем прямо сейчас поехать и вы её заберёте. Так будет правильно.
— Я согласен, — произнёс Пётр Аркадьевич недоверчиво. — В вашем моторе или в моём?
— Лучше в моём. А то она в вашем не поедет, — Минус кивнул головой в сторону Либы. — Но там лишь четыре места. Из сопровождающих можем взять только одного.
— Кого? — внезапно спросил Столыпин.
— Я откуда знаю? — Серёга пожал плечами. — Мне без разницы.
Пётр Аркадьевич махнул рукой, подзывая к себе мужчин, ожидающих в машине.
— Не подумал я, — проговорил Минус. — Ведь обратно двух женщин везти. Придётся или никого не брать, или ехать двумя машинами. Ваши сопровождающие точно меня не сдадут? Что-то мне лишний раз их проверять не хочется.
Столыпин задумчиво посмотрел на идущих к нему полицейских.
— Трудно ручаться за других, — произнёс он негромко. — Будь по-вашему. Я еду с вами на вашем моторе. Сейчас прикажу людям ожидать меня здесь.
Фон Коттен молча кивнул головой, выслушав министра. Ротмистр Офросимов бросил злой взгляд на Минуса и едва не вытащил револьвер из кобуры. Серёга не сводил с него глаз. Правый карман пиджака оттягивал люгер, но Минус надеялся, что всё пройдёт благополучно.
Серёга едва успевал за размашистым шагом Столыпина. Он увидел округлившиеся от удивления глаза Либы и усмехнулся про себя, но вспомнив про К6, заговорил:
— В машине оружие, но это просто для страховки.
Пётр Аркадьевич промолчал. Он разместился на переднем сиденье и Либа недовольно уступила Серёге водительское кресло, демонстративно забрав с собой пистолет-пулемет. Столыпин с интересом покосился на К6.
— Хорошая штука получилась, — произнёс Минус, трогаясь с места. — Я бы хотел изготовить ещё один такой и передать кому-нибудь, чтобы на вооружение приняли.
— Это не так просто, — ответил министр. — Ведь, я так понимаю, вы сделали копию. Какая страна выпускает его? Никогда такого не встречал.
— Наша, — Серёга усмехнулся, глядя на удивление Столыпина. — Но их только два. Это моё изобретение. Таких пистолетов-пулеметов нигде больше нет. Вот я и хотел, чтобы мы первые приняли на вооружение. На случай войны — отличная вещь. Хоть при штурме, хоть в обороне.
— Он стреляет очередью?
— Да, — кивнул Минус. — Можно очередью, можно одиночным огнём. Магазин на двадцать четыре патрона. Боеприпас девять на девятнадцать. Ну и глушитель, но это если для диверсантов. Куда мне только его отправить, чтобы на полку не положили? Пока у противников такого нет, но ведь рано или поздно сделают подобное. Надо, чтобы
