В трех шагах - Герман Иванович Романов
— Господин адмирал, американский самолеты атаковали 1-й флот, несколько раз попали в «Хирю» бомбами, но авианосец успел выпустить вторую ударную волну.
От сообщения начальника штаба Одзава вначале пришел в ужас, сердце словно сжала невидимая рука, но тут же пришло облегчение — «Летящий дракон» оказался «пустым», авиагруппа выпущена. А потому не будет костров от полыхающих самолетов, от взрывов подвешенных бомб и торпед. Теперь и он должен поторопиться выпустить вторую половину ударного крыла, и остаться только с истребителями воздушного патруля. Но дают отмашку, все самолеты подняты на верхнюю палубу, и готовы с интервалом в пятнадцать секунд один за другим подняться в воздух. Адмирал машинально взглянул на небо, пока авианосец развернулся на ветер и стал набирать ход — начался отсчет. И первым сорвался флагманский разведчик — адмирал увидел за стеклом кабины улыбавшегося Футиду. А за ним последовали и другие — ревя моторами торпедоносцы, пикирующие бомбардировщики и истребители стали подниматься в воздух, огромная верхняя палуба «Счастливого журавля» быстро пустела, теперь на нее можно было принимать самолеты «первой волны», до подлета которых остается примерно полтора часа…
Японский авианосец «Хирю» после нанесения по нему бомбового удара американскими пикирующими бомбардировщиками «даунтлесс» — весь носовой участок верхней палубы напоминает ржавую консервную банку, вскрытую ножом, и при этом хорошо выпотрошенную тушку…
Глава 22
— Успели, лед у восточного побережья еще не встал — вот почему торопились американцы. Да и сегодня погода нам способствует, хотя производить высадку зимой на здешних широтах сплошное безумие.
Командующий СТОФ говорил звенящим от волнения голосом, пристально смотря за происходящими на берегу событиями. Хотя ничего такого, вроде вражеских контратак не было видно, линкоры и тяжелые крейсера давно перенесли огонь вглубь островов — отправляемые в полет снаряды весом в шесть с половиной центнера производили своими взрывами жуткое впечатление. И хотя сейчас Шумшу обстреливали всего десять таких орудий «Петропавловска», но зато огнем из своих восьми 406 мм помогал «Мэриленд», а там снаряды вообще весом в тонну. Так что картина была устрашающей, и можно было представить, что чувствуют под таким обстрелом японцы, когда земля уже не столько трясется под ногами, а напоминает жидкую грязь, а кости в ногах начинают превращаться в плавленый воск. Даже сейчас, находясь в ходовой рубке линкора, оба советских адмирала прилагали невероятные усилия, чтобы не вздрагивать от каждого залпа главным калибром. Двух линкоров для обстрела островка неправильной окружности, с общей площадью меньше четырехсот квадратных километров, вполне хватало для того, чтобы придать ему лунный пейзаж. Японцы уже не сопротивлялись целую неделю — их авиация просто не могла долететь с Хоккайдо, а те немногие самолеты, которые изредка появлялись с Итурупа, быстро сбивались американцами. Единственная опасность исходила от атак подводных лодок — но две субмарины янки вроде потопили, охота за ними велась настойчиво и упорно, эсминцев и конвойных кораблей у них хватало с избытком.
Соседний, впятеро большой по площади остров Парамушир представлял картину апокалипсиса — восемь 16-ти дюймовых и шестьдесят 14-ти дюймовых орудий шести американских линкоров превращали его в такой же «лунный» ландшафт — снаряды американцы не жалели. Но огонь уже перенесли вглубь острова, к берегу шло множество небольших, в триста тонн водоизмещения, пехотно-десантных кораблей, каждый из которых мог принять полностью экипированную и вооруженную до зубов стрелковую роту. А из Петропавловска продолжали выходить пароходы, чтобы доставить на берег уже тяжелое вооружение — гаубицы и легкие танки, последних американцы решили отправить два десятка, посчитав, что этого вполне достаточно для поддержки русских союзников. Ведь по сведениям американской разведки на двух островах закрепилась целая японская пехотная дивизия с частями усиления — береговыми артиллерийскими батареями, чуть ли не танковым полком из сорока машин, аэродромными службами без самолетов, зенитными батареями и даже метеорологической станцией. В общем, окопались и укрепились знатно на островах, где совершенно не имелось леса, и просматривались они, как говорится, «насквозь».
— Пошел десант, пошел, Иван Степанович. И вроде батареи подавлены, не вижу, чтобы японцы стрельбу открыли.
Только и сказал Левченко, хорошо видя в бинокль, как в прибой утыкаются носами небольшие десантные корабли с уже заранее спущенными сходнями. Вроде и неказистая конструкция, но на советском флоте подобных им вообще не имелось. А вместе с ними подваливали десантные катера, похожие на плашкоуты, они переходили от близкого берега Камчатки, принимая на борт по взводу пехотинцев, но в основном доставляли полковое вооружение, такое как «бобики», «сорокапятки», и 120 мм минометы. В общем, можно было удивляться тщательному планированию и обеспечению десантной операции, тому объему подготовительных работ, которые осуществили американцы всего за пару месяцев. И за это время вели боевые действия против японцев практически безостановочно, прошлись авиацией по всей гряде Курильских островов, топя любое встреченное судно и нещадно бомбя аэродромы. Впрочем, последних было построено немного, и то в южной части, но сейчас они уже практически не использовались японцами.
— Одно орудие не подавили, судя по всплескам, трехдюймовую пушку — она стреляет по нашим кораблям.
Левченко присмотрелся — действительно, огонь японцами велся из одного ствола, у борта подошедшего к берегу десантного корабля вставали «султаны» воды от разрывов, и последовали попадания — вспыхнул пожар, солдаты стали прыгать в воду, благо корабль вышел на мелководье, до берега было полтора кабельтовых, не больше. Но зима, вода ледяная, да еще волна — мало кто из десантников доберется до берега, судороги могут одолеть человеческий организм, вдобавок к переохлаждению. Но люди упорно шли к берегу, а за их спинами корабль пылал костром, на нем вспыхнуло топливо. Но никто не обращал внимания на обстрел — корабли и катера подходили к берегу, зачастую выбрасывались на него, давая возможность беспрепятственно сойти десанту. А одинокой пушкой тут же занялся «Владивосток» — с дистанции пятнадцать кабельтовых крейсер открыл огонь из своих шестидюймовых пушек, на орудийных позициях встали «частоколом» разрывы и японцам сразу стало не до стрельбы. Катера же выскочили вперед на большой скорости, за кормой стелилась густая полоса — «морские охотники» ставили дымовую
