Назад в СССР: Классный руководитель, том 2 - Евгений Алексеев

И тут я услышал приближающийся вой милицейской сирены. Глаза девицы превратились в щёлочки, сжала губы в тонкую линию, в прыжке оказалась рядом с мужчиной, который успел отползти в сторону от зоны битвы. Схватив «дипломат», решила дать дёру. Но не тут-то было. Чемоданчик оказался слишком тяжёлым, быстро бежать с ним она не смогла. Догнав, со всей силы рубанул её по спине. Рыжая споткнулась, проехалась на животе, выпустив из рук добычу. Но мгновенно вскочила, обернулась, прошипев что-то злобное и умчалась прочь, скрывшись за деревьями.

Пару минут я стоял, согнувшись, уперев руки в колени, с хрипом дышал, пытаясь усмирить разбушевавшееся сердце. Перед глазами то и дело вспыхивали картины битвы. На подкашивавшихся ногах, таща тяжёлый чемоданчик, я вернулся на место побоища. Доплёлся до мужика, ради которого ввязался в эту бодягу. Поставил рядом с ним его сокровище. Он открыл глаза и слабо оборонил:

— Спасибо.

Сзади послышался шум, шаги, хруст снега. И злой окрик:

— Встать, руки за голову!

Я привстал, развернулся. В глаза ударил яркий свет фонарика. Сквозь радужную дымку я лишь узрел тёмные очертания людей.

Но тут же луч фонарика перестал слепить глаза, и я обнаружил несколько милиционеров. Они разбрелись по пятачку, где лежали поверженные бандиты. А один мент, высокий, статный в двубортной шинели, шагнул ко мне, широко улыбнулся, и я узнал Сибирцева:

— Какая встреча, Туманов! Ты что решил у милиции хлеб отбивать? Ну, ты, блин, даёшь. Слушай, может тебе к нам в угро податься? Так мы с тобой всех бандитов переловим.

Мы обнялись. Он похлопал меня по спине. Оторвался и увидев моё лицо, поморщился.

— Хреново тебе пришлось? Но смотрю отморозков уделал. Маладца.

— Дамочка только сбежала. Вы её своей сиреной спугнули.

— Странно. Что ж ты не догнал эту толстую тётку?

— Тётку? Это не тётка вовсе, а рыжая девица. Молодая, сильная.

— Вот как? — он стал серьёзным, нахмурился. — Так-так. Расскажи. Описать сможешь?

— Смогу. Девушка, невысокая, но спортивная. Восточная внешность, прямой нос с горбинкой, глаза вытянуты к вискам. Рыжие кудри. Одета была в спортивный облегающий костюм.

— Рыжая? — у Сибирцева взлетела вверх бровь. — Так это же Злата-Машка. Вот оно как…

— Товарищ майор, смотрите, что мы нашли, — рядом с нами нарисовался один из милиционеров.

В руках он держал парик, завитый седыми буклями, и юбку.

Сибирцев ухватил юбку, развернул и показал мне:

— Смотри, стерва эдакая, что удумала. Вшитые утолщающие накладки.

— Может эта Машка в театре играет? Или в кино?

— Может быть. Может быть, — он на мгновение задумался, отключился

Краем глаза я заметил, как к толпе присоединились ещё трое. Немолодая грузная женщина с накинутым на плечи белым халатом, и двое дюжих мужиков в белых куртках. Врач присела перед жертвой бандитов, что-то ему сказала. Помогла подняться и мужчину уложили на носилки. Рядом поставили дипломат, осторожно унесли.

— Сибирцев, а как вы узнали, что здесь происходит? — я решил отвлечь майора от его мыслей.

— А? Что? Ах да. Так наш агент в том троллейбусе ехал, что и ты. Он нас вызвал и скорую. Мы, понимаешь, давно засаду устроили. Но эти скоты, будто узнавали, что их ведут и прекращали нападать. Но тут повезло.

Я огляделся и действительно приметил вихрастого парня, которого видел в троллейбусе. Тот стоял у дерева, курил. Выражение лица в темноте я разглядеть не мог, но судя по тому, как тот нервно сбрасывал пепел, был расстроен.

— А чего вы так долго возились-то?

— Да, Егор заснул и проворонил, когда эти отморозки жертву очередную уволокли. Он на остановке-то выскочил, начал искать. Услышал крик и позвонил нам. Эти ублюдки давно тут промышляли.

— И никаких свидетелей?

— Свидетели были. Бдительные граждане сообщали о странных контролёрах, которые поздними вечерами шастают. А потом мы труп находим в лесополосе. И фотороботы составили, и разослали ориентировки. Правда, про рыжую дамочку никто не сообщал. Женщину описывали, как полную, немолодую. Теперь знать будем. Но никто, понимаешь, не пытался вмешаться. Кроме тебя. Ты первый.

— Товарищ майор, — опять встрял один из оперов. — Смотрите, мы тут ещё портфель нашли. И куртку.

— Это мой портфель, — объяснил я. — И куртка моя.

Выхватив из рук мента полушубок, надел, поёжился от холода, но попрыгав на месте, постучал себя по плечам, и начал согреваться.

— Твой? И что в нём? — Сибирцев взял портфель из рук опера.

— Учебники по физике и математике.

Майор открыл портфель, вытащил учебник физики за 10-й класс, сунул обратно, передал портфель мне.

— А чего ты так поздно из школы-то едешь? — поинтересовался он. — Или репетиторством промышляешь? А? — он хитро улыбнулся.

Я промолчал, все-таки заниматься репетиторством — нарушение закона, как я признаюсь в этом милиционеру? Даже, если он вроде бы и настроен ко мне дружелюбно.

— Ну, ладно, ладно, — Сибирцев похлопал меня по плечу. — Я не против. Тебе придётся в отделение зайти, описать, что тут произошло. Хотя и так понятно, — он махнул рукой, и приказал: — Тащите этих ублюдков в машину, будем с ними завтра разбираться.

— Товарищ майор! — рядом с нами вытянулся навытяжку один из оперов. — Один похоже того, помер. Чего делать будем?

— Труповозку вызывай, — майор брезгливо скривился и бросил взгляд на меня: — Не переживай, Туманов. В рапорте напишу: «При задержании подозреваемый оказал сопротивление, и был убит». Я бы этих мерзавцев сразу бы убил, — глаза у него сузились, заходили желваки, на виске запульсировала жилка. — Такой кровавый след за ними тянется. Они не только грабили жертв, но и убивали, чтобы свидетелей не оставлять. Представляешь? Один раз какую-то девчушку заодно закололи. Видно, она заметила что-то. Ну и того, побежала, как ты, помочь хотела. А они её… Сволочи! — рубанул рукой в перчатке.

Второго бандита, верзилу, протащили мимо нас. Идти сам он не мог с перебитым коленом, так что его бесцеремонно тащили под руки, скованные сзади наручниками.

— Да, Туманов, вышел бы из тебя отличный опер, зачем ты только в школу подался? Кстати, документы на медаль одобрили там… — он поднял к верху указательный палец. — Скоро награждение. Представляешь, если тебе сам «дорогой Леонид Ильич» медаль будет вручать?

— Главное, чтобы он не перепутал, и