Сирийский рубеж 4 - Михаил Дорин

— А про кино не хотите поговорить? Я много фильмов посмотрел. Хочу с Сирии видеомагнитофон привезти. Потом и кассеты можно будет достать…

До самого здания высотного снаряжения Максут делился со мной предпочтениями в кинематографе.

На подходе к «высотке», мы встретили экипаж Бородина и Чёрного, с которым выполняли поставленную задачу. И приказ тоже нарушили вместе.

— Командир, дальнейшие планы? — спросил у меня командир вертолёта.

— Отдыхаем. Новых задач не… — начал отвечать я, но тут же остановился.

Из здания высотного снаряжения, надевая на ходу «лифчики» и шлемы, выбежали два экипажа. Судя по скорости передвижения, торопились они знатно.

— Сан Саныч, опять на прикрытие. Минут 40 назад прилетели, и вот опять, — развёл руками один из командиров вертолёта.

— Что предлагаешь? Не лететь?

Ответ на мой вопрос был очевиден. Понятно, что это только начало дня, а уже начинают экипажи поднимать на повторные вылеты.

— Не лететь — слишком радикально. Просто решил вам пожаловаться. Разрешите идти на вылет? — улыбнулся парень.

— Давай. Хорошей работы, — махнул я ребятам.

После короткого разговора с остальными лётчиками я снял с себя снаряжение. Всё оставил в здании высотного снаряжения, и пошёл на командный пункт.

В зале боевого управления было напряжённо. Сирийцы толпились рядом с картой на большом столе и вслушивались в доклады, разносившиеся по залу из динамиков. Нервная атмосфера разбавлялась постоянными звонками на телефоны оперативного дежурного и его помощников.

Командующий операцией — генерал Махлуф, трубку из рук практически не выпускал. Он постоянно куда-то звонил и сообщал об изменении обстановки.

— Да. На востоке прошли вглубь города. По другим направлениям обстановка сложная. Так точно, — вытянулся генерал в струнку и повесил трубку.

В этот момент господин Аднан Махлуф увидел меня и приветливо кивнул.

— Это было благородно, майор, — подошёл ко мне сбоку один из сирийских полковников и пожал руку.

— В нарушение приказа? Сильно, господин Клюковкин, — поблагодарил меня ещё один офицер-сириец.

Через пять минут закончил объяснение задачи экипажам Ми-24 Каргин, который показывал моим лётчикам, куда они полетят сейчас.

— Профиль высот возьмёте у штурмана. В районе работы быть внимательнее и не геройствовать. Нанесли удар, и домой. Ясно? А вот и командир, — добавил Виктор Викторович, когда экипаж молча закивал.

Каргин подозвал меня и пожал руку. По выражению лица заместителя командира смешанного авиационного корпуса не скажешь, что он хочет меня разорвать за нарушение приказа.

— Задача следующая. Отдельные отряды боевиков прорываются через кольцо окружения и пытаются уйти в пустыню. Вот здесь прорыв, который следует купировать. Так что паре Ми-24 предлагается поддержать сирийцев с воздуха. Будет что сказать? — указал Виктор Викторович на те самые сады Пальмиры, где мы уже сегодня отработали.

Начало неплохое. Я быстро обрисовал ситуацию в районе работы. Указал точки, откуда по нам работали пулемёты и ПЗРК.

— Над городом без необходимости не летать. Мы ещё не знаем всех точек, откуда могут по нам работать, — объяснил я ребятам.

Информацию экипажи приняли и пошли на борт. Каргин смотрел вслед моим лётчикам, а потом резко повернулся ко мне.

— Отойдём, Сан Саныч, — сказал Виктор Викторович и показал мне на комнату, за своей спиной.

Похоже, разговор со мной Каргин оставил напоследок. Войдя в кабинет, заместитель командира корпуса попросил меня закрыть дверь.

— А теперь объясни мне, Саша, что это было над Пальмирой⁈ Ты совсем страх потерял⁈

Каргин моментально покраснел и затряс передо мной указательным пальцем.

— Виктор Викторович, я сделал то, что должен был сделать в тот момент. Я ведь не нарушил общий замысел не совсем удачной операции сирийцев, верно?

Полковник иронично усмехнулся, покачав головой.

— Ты нарушил приказ. В боевой обстановке. Подставил под удар своих подчинённых. А если бы их сбили, кто бы отвечал? Я уже не знаю, что от тебя и ожидать, — продолжал возмущаться Каргин.

— Никто и никого не подставлял. Мои экипажи были готовы добровольно выполнить задачу по прикрытию. И мы это сделали. А вы не хотите ли задать вопрос главкому сирийских ВВС, почему их экипажи даже не попытались помочь нам вытащить их соотечественников?

Тут Виктор Викторович вскипел окончательно. Он, словно рыба, начал подбирать слова, жадно хватая воздух ртом.

— Ты… ты… ты даже не осознаёшь, что ты нарушил приказ. Как бы ни было сирийцам тяжело в этих чёртовых садах, ты должен выполнять приказы. Почему ты такой непредсказуемый, Саша⁈

— То есть, их надо было там оставить и дать погибнуть?

— Если в этом был замысел, то да, — подошёл ко мне ближе Каргин.

— Потрясающе. И где же эти полководцы, что такие замыслы замышляют? В соседнем зале? Дайте я им выскажу, всё что о них думаю…

— Только попробуй, Клюковкин. Я тебя знаю. Ты уж точно выскажешь.

— Вот видите, насколько я предсказуемый.

Полковник выдохнул, поставил руки в бока и начал ходить по комнате. Видно, насколько сложно было Виктору Викторовичу избрать мне меру наказания.

— Значит, так. От полётов ты отстранён. Даже близко не подходи к вертолёту. Теперь ты направленец. Вечный направленец от нашего корпуса на командном пункте сирийской группировки.

— И кого мне куда направлять?

— Вот вертолёты и будешь направлять. Распределять экипажи по задачам и вообще вникать в суть управления подразделениями. И это приказ. Повторяю, приказ, — сделал Каргин акцент на крайнем слове.

— Есть, — выпрямился я.

На этом весь «нагоняй» от Каргина был закончен. Я вышел вслед за полковником из класса обратно в зал управления. Виктор Викторович показал мне, где моё рабочее место и телефоны, по которым будут звонить.

Как это ни странно, но находиться я теперь должен рядом с Каргиным. В роли его помощника.

— Принимаешь задачу. Передаёшь мне, а потом тут же звони в Хмеймим. Передавай им потребный наряд сил, средства поражения и так далее. Потом будешь принимать доклады — запуск, взлёт и посадку. Всё ясно? — объяснил мне Виктор Викторович совершенно простые истины.

Как по мне — Каргин просто взял и переложил часть своих функций на меня.

— Да. Можем работать, — ответил я и пошёл к сирийцам, стоявшим в дальнем углу.

Заместитель командира корпуса опять обалдел. Он думал, что я сейчас начну землю рыть во время дежурства на командном пункте. Но просто так нельзя начинать работу.

— Ты