В дивизионе - Алексей Дягилев
Проехав КПП, подъезжаем к воротам, которые открываются только после очередной проверки документов. Машина едет вперёд, потом поворачивает направо и останавливается возле небольшого коттеджа или дачного домика размером пятнадцать на пятнадцать метров с высоким крыльцом.
— Станция Березай, приехали — вылезай. — Каламбурит водила, и мы все покидаем машину. Замешкалась только Светуля, надевая туфельки на свои отогревшиеся ноги. Я бы мог её и на руках донести, но на такой подвиг здоровья у меня явно не хватит. Придерживаю дверь и жду, когда она выкарабкается с заднего сидения, после чего организованной толпой вваливаемся в дом. Внутри гораздо теплее чем в машине, да ещё Светка набрасывает мне на плечи мой же ватник, нагретый её роскошным телом. Хоть я и стойкий оловянный солдатик, но спина у меня замёрзла, она же не оловянная, в отличие от головы. Зато на голову была надета шапка, так что менингит мне не грозил. Хотя и говорят, что шапку нужно надевать нахер, чтобы уши не отморозить, но на голову всё-таки лучше.
— Проходите. Располагайтесь. Чувствуйте себя как дома. — Приглашает нас гостеприимный хозяин и первым подаёт пример, сняв верхнюю одежду в прихожей и пройдя в кухню. Светка следом, а я уже за ней. Возле входных дверей замешкался только лейтенант, снимая шинель и перепоясывая портупею с кобурой. А может и не замешкался, а просто перекрывает выход. Или это я параноик.
— Что вы как не родные? — приглашает нас к столу Николаич. — Присаживайтесь, сейчас чайку попьём, а потом и делами займёмся, а дел у нас будет много, и все они срочные.
Чайник уже стоял на шостке кухонной плиты и хватило всего несколько минут, чтобы он согрелся. Так что пока полковник доставал посуду с продуктами, и с помощью Светы организовывал бутерброды, лейтенант Тихий развёл огонь и довёл воду до температуры кипения. За чаем ни о чём серьёзном не говорили, болтали о разных пустяках и прикалывались над Светкой. Хотя такого вкусного чая я давно не пивал, видимо настоящий, цейлонский, со слоном на пачке, или краснодарский, а может и грузинский, только настоящий, а не те опилки, которые они в армию поставляли, поставляют, и ещё долго будут поставлять, пока Союз окончательно не развалится, да и после развала тоже.
— Перекусили, пора и честь знать. — Первым встаёт из-за стола полковник Васин. — Света, ты пока тут похозяйничай, Иваныча я тебе сейчас пришлю, а мы пойдём, делами займёмся. На выход, товарищи. — Как Ленин вытягивает он руку вперёд.
Снова одеваемся и цепочкой идём в другой дачный домик, этот уже гораздо большего размера, в длину так раза в два.
— В общем так, сержант, твоя задача опознать одну даму, после чего мы проведём с вами очную ставку. Эта сучка не колется, а уродовать нам её не хочется. Тем более под пыткой она такой ерунды может наговорить, что на проверку уйдёт много времени, а нам «момент истины» нужен. Смекаешь, о чём я?
— Смекаю. — Вспоминаю я Богомолова и его книгу. Хотя какой из меня кольщик, разве только купола наколоть, и то не умею.
— Слышишь меня, Николай! — повышает он голос. — И не важно, что ты у неё только жопу видел, скажешь, что и лицо мельком разглядел. А строять она будет по середине, это чтобы ты нужную задницу не перепутал.
— Спиной.
— Что спиной? — не понимает полковник.
— На опознанке пусть сначала задом ко мне все стоят. — Разъясняю я.
— Всё-таки боишься обознаться?
— Да.
— А ты не бойся. Тем более, если всё сделаешь как надо, ты не только свою жизнь сохранишь, но и Светину.
Вот это поворот! Значит и пряником, и кнутом. Даже если не опознаю, всё равно придётся указать на ту, про которую мне сказали. Причём выбора мне не оставили, либо голова в кустах, либо в голове дырка. Ладно, придётся играть по их правилам, не я сегодня банкую, да и Светку жалко. Погубят девку не за понюх табака, в этих своих кабинетных играх. Это для них — она пешка. Для меня — человек. Все эти мысли промелькнули в моей голове за пару мгновений, но перемены в моём настроении полковнику не понравились.
— Пошли. Нехрен думать. — Первым встаёт он со стула, и мы в том же порядке выходим в коридор.
— Всё в порядке, товарищ капитан государственной безопасности, заключённая доставлена, понятые и подсадные на месте. Следователь из военной прокуратуры тоже. — Рапортует, стоящий возле двери кабинета, цирик.
— Ждите здесь. Вас вызовут. — Первым заходит в кабинет Васин, через услужливо распахнутую цириком дверь. Лейтенант Тихий стоит за моей спиной, как будто я куда-нибудь денусь из этой «подводной лодки».
— Заходите, свидетель. — Вызывает меня через пару минут секретарь.
Вхожу первым и останавливаюсь в центре кабинета. У стены справа, спиной ко мне стояли три женщины, одетые в простые шерстяные приталенные платья, хоть и разных расцветок. Модные или нет я не знаю, как-то не спец по моде, особенно конца тридцатых, начала сороковых годов. Специально приглядываюсь сперва к крайним, чтобы исключить ошибку. Та что справа, слегка полновата, не она, сто пудов. У левой фигурка ничего, «песочные часы» или гитара, но всё не то и не там. А вот в центре. Вот эту я точно видел. Только где? В коридоре была она. Рост подходит, объём бёдер и талии тоже. Попка приподнята и оттопырена, но… Где-то я её ещё видел. Что-то щёлкает в голове и…
— Свидетель.
— Сержант Доможиров! — Повышает голос, сидящий за столом возле окна, человек.
— Я! — Поворачиваюсь я к столу, щёлкнув каблуками сапог.
— Вы готовы приступить к процедуре опознания?
— Так… Да. Готов. — Чуть не ляпнул я лишнего.
— Опознаваемые, развернитесь кругом.
— Приступайте. — Кивает мне следак из военной прокуратуры. И я снова поворачиваюсь лицом к дамам.
Нет. Не может такого быть! Но как!?!? Но эти глаза невозможно забыть…
Глава 4
— Свидетель?
— Сержант Доможиров!!
— Я. — Снова разворачиваюсь я к следаку.
— Вы кого-то узнали?
— Да.
— Кого?
— Женщину, стоящую в центре.
— При каких обстоятельствах вы познакомились?
