Семейное счастье 2.0. Как избавиться от одиночества? - Андрей Владимирович Курпатов

что делаем это для нашего общего блага… И это самое опасное.

Ведь со своими чувствами мы ещё можем что-то поделать: развить, придержать или угасить. Но вот с чувствами партнёра – нет, с ними ничего не сделаешь. Там другая епархия, чужая, туда хода нет, там человек один на один сам с собой.

Так что если чувства у нашего партнёра перегорели или если, не дай бог, мы их своими собственными руками выжгли… тут ничего не поделаешь. Совсем. Только ждать, что партнёр проявит добрую волю.

Но, с другой стороны, откуда ей у него взяться, этой доброй воле, если только что мы его чувства выжгли, потом ещё сверху на танке проехались и тремя «контрольными» выстрелами зафиналились?

Поэтому забота о чувствах партнёра – это первостепенная задача, а вовсе не забота о реализации своего плана по постройке гипотетического счастья по любовно заготовленной нами модели.

ПРИМЕЧАНИЕ«Моя бы мама на моём месте…»

Наши представления о семье и браке рождаются в нас ещё задолго до того, когда мы соберёмся встать, так сказать, на эту тропу. Но откуда и как мы перенимаем модели поведения в браке? Разумеется, мы учимся у своих родителей.

Едва ли в чём-нибудь другом человеческое легкомыслие чаще проглядывает в такой ужасающей мере, как в устройстве супружеских союзов.

Николай Лесков

Один из классиков современной психологии Альберт Бандура выдвинул и доказал теорию формирования стилей нашего поведения, которая в значительной степени изменила взгляды учёных на воспитание ребёнка и поведение взрослого человека. Бандура назвал свою теорию «теорией социального научения».

Мы не будем вдаваться во все подробности, которых здесь с избытком, а коснёмся лишь самых принципиальных и узловых моментов, важных в рамках нашего разговора о семейном счастье.

Альберт Бандура попробовал со всей серьёзностью разобраться в том, что нам всем, казалось бы, и так хорошо известно. Как и в случае с ньютоновским яблоком, «очевидное» скрывало здесь удивительные тайны…

Автор теории социального научения изучил подражательную способность детей – то, как они моделируют наблюдаемое ими поведение взрослых, в особенности тех, которые для них по тем или иным причинам эмоционально значимы.

Действительно, дети выделяют из общей массы людей тех, кто их впечатляет, и после настоятельно воспроизводят их модели поведения. Думаю, вы это и по себе знаете, что мы зачастую чуть ли не автоматически подражаем поведению людей, которые производят на нас неизгладимое впечатление.

Подростки пытаются быть похожими на своих «кумиров» из массмедиа, а взрослые – на «людей с замечательными судьбами», и именно поэтому так популярны видео с приглашением «говорящих голов» или о «горячих головах».

Но в детстве выбор был у нас, понятное дело, небольшой – этими ролевыми моделями становились для нас наши родители. С молодых ногтей дети играют в «дочки-матери», «семью» и т. п. – этот элементарный психический механизм подражания есть следствие работы хорошо нам известного социального инстинкта.

Мы все учились понемногуЧему-нибудь  и как-нибудь.Александр Сергеевич Пушкин

Учиться у старших и опытных – значит учиться у тех, кто сумел выжить благодаря своему поведению, а потому это их поведение способствует выживанию и с необходимостью должно быть перенято теми, кому ещё только предстоит жить. Животные учатся у тех, кто стоит на вершине их групповой иерархии, а не у тех, у кого, как говорится, ещё молоко на губах не обсохло.

По этому поводу, кстати, был проведён весьма интересный эксперимент на группе шимпанзе. Исследователи под руководством выдающегося приматолога Роберта Йеркса сконструировали специальную клетку, которая представляла собой своего рода лабиринт, венчавшийся кормушкой, в которую помещался заветный для обезьянок банан.

Сначала из группы шимпанзе брали ту, что помладше, что находилась в самом низу обезьяньей иерархии, а потом обучали её лазить по этой клетке и доставать банан. Далее эту шимпанзе вместе с укомплектованной бананом клеткой помещали в вольер, где находилась вся её группа.

Обученная обезьяна залезала в клетку, карабкалась наверх и доставала банан. Но стоило ей покинуть «помещение», как тут же этот банан у неё отбирался сородичами, находившими на вершине групповой иерархии. И так могло продолжаться сколь угодно долго: маленькая обезьянка была для своих собратьев лишь средством заполучить очередной банан.

О, сколь похож на нас зверь гнусный – обезьяна!

Карл Линней

Однако же, когда экспериментаторы обучали пользоваться клеткой с бананом шимпанзе, которая занимала «высшие посты» во внутригрупповой иерархии, ситуация менялась кардинальным образом.

После размещения клетки с бананом в вольере эта – старшая – обезьяна забиралась в неё, брала банан, вылезала и ела, разумеется, сама. Как же повели себя её сородичи? Они стали у неё учиться: смотреть, как той удаётся доставать банан, а потом повторяли все её действия!

Удивительно в этом то, что ни одна из обезьян в этой группе не посчитала нужным учиться у той, которая обладала теми же «знаниями», что и вторая, но не имела, в отличие от неё, высокого «социального статуса». Да, мы учимся только у тех, кто «выше», и это не какая-нибудь прихоть, а жесточайшее требование группового инстинкта самосохранения.

Но вернёмся к детям, которые учатся социальному поведению, глядя на взрослых. В тех семьях, где уважение детей к родителям не утрачено окончательно и бесповоротно, а сами родители демонстрируют «идеальные супружеские отношения», малыши чётко усваивают этот стереотип «брачного поведения». А после, уже повзрослев и абсолютно того не осознавая, пытаются претворить этот стереотип в жизнь.

Тут, впрочем, есть трудность, поскольку способность доставать банан и создание семейного счастья в браке – явления, мягко говоря, разного порядка и по сложности, и по действующим силам. Согласитесь, трудно себе представить банан, который бы капризничал, тянул на себя одеяло, проявлял бездну эмоций – от пылающей страсти до столь же безумной ненависти.

Впрочем, если в твою голову закачана «программа», ты будешь пытаться её реализовать. И в процессе здравый смысл зачастую тебе отказывает. Тебя перестают интересовать детали, тебе просто важно стать и оставаться «семьянином». Причём интересует тебя уже и не столько качество брака, сколько факт его наличия.

И, к сожалению, так часто бывает, что «банан» (супруг или супруга) – ну, как бы это сказать? – неподходящий, что ли… Не то! Но процесс уже запущен, и дело идёт. Реализуя свою «программу», человек создаёт брак и остаётся в браке. При этом невооружённому глазу недоумевающих друзей и близких всё происходящее кажется сущей катастрофой. Но удивляться нечему. Альберт Бандура, например, не стал бы удивляться: модель считана, модель пущена в ход.

Да, ролевое поведения родителей может сыграть с нами злую шутку: в одних случаях мы берём негативные сценарии семьи и брака, повторяя их отношения, разводы, одинокую жизнь, а в других пытаемся воспроизвести качественный образец, но оказываемся в отношениях, которые по самой своей внутренней структуре к этому «качеству» совершенно не предрасполагают.

И здесь нужно помнить три вещи.

Жениться надо всегда так же, как мы умираем, то есть только тогда, когда невозможно иначе.

Лев Толстой

Во-первых, мы делаем это непроизвольно. Мы повторяем поведение своих родителей, даже если отношения с ними у нас разладились. Усвоенный стереотип – ничего не попишешь.

И с этим надо бороться. Почему?

Потому что, даже если поведение ваших родителей привело к успеху в их браке, это вовсе не значит, что такое же поведение будет столь же результативно в браке двух других людей, и ваш не исключение. Что уж говорить о тех случаях, когда это поведение и у ваших родителей не привело ни к чему хорошему…

Во-вторых, важно понять, что, проигрывая чужие шаблоны поведения (чьи бы они ни были – ваших родителей, героя или героини популярного сериала), вы проживаете не свою, а чужую жизнь. Более того, вы вынуждаете вашего любимого человека выстраивать отношения со странным подобием ваших родителей или киногероев, но не с вами.

Наконец, в-третьих, если вы отыгрываете эти роли, вы в каком-то смысле не живёте с тем человеком, который согласился стать вашей второй половиной. Вы символически живёте с теми, кому раньше эти роли предназначались. То есть, например, не с мужем, а со своим отцом, не с женой, а с собственной мамой.

Так что здесь теряется что-то очень важное, ценное, настоящее. Вот почему так важно находить в себе рудименты родительского поведения и отзвуки прочих наших «учителей». Находить, вычленять и от многого отказываться.

Выводы

Удивительно, но факт: дорогу к семейному счастью нам перекрывают наши собственные надежды на семейное счастье.

Реальное, действительное семейное счастье – это то, что возникает между двумя, когда