Золотая стена - Владимир Петрович Ксенз
Вечером того же дня я сел на поезд „Рига – Львов“. Обычно, когда я ехал в отпуск в Лиду этим поездом, пассажиров всегда было много, но в августе 1989 года пассажирский поток из Западной Украины в Прибалтику (поезд проходил через Вильнюс) существенно уменьшился. В вагоне пассажиров было немного. В одном купе со мной ехал инженер из Львова, который приезжал в Ригу на один из военных заводов. Он рассказывал мне о своих делах, делах на заводе. Я слушал, но не говорил, что всё, о чём он рассказывает, мне хорошо известно, ибо до 1987 года я этот завод курировал по нашей линии. Мы выпили с ним по 150 грамм коньяка под хорошую закуску и собирались ложиться спать. Время было около 22.30–22.40 вечера. Вдруг в купе открывается дверь, и женщина в возрасте просит помочь ей перенести вещи, причём её просьба была обращена ко мне. То есть она, обращаясь с просьбой, смотрела на меня. Я хорошо помню, что мы вошли в пустое купе, где стояли её вещи, и я перенёс их в другое пустое купе. Она поблагодарила меня за помощь и попросила присесть на минутку. Передо мной была женщина лет 60–65 неимоверной красоты, особенностью была толстая седая коса почти до колен, лицо без морщин, глаза зелёно-голубые, черты лица правильные, без каких-либо родинок и отметин. Вот её слова: „Спасибо за помощь! Вечером с 5-го на 6-е сентября на вас будет организовано нападение. Участвовать в нападении будут 15 человек. За всем этим будет стоять человек из милиции. Нападать будут на вас двоих, напарник твой будет военный лётчик. По замыслу, вы должны погибнуть, но вы останетесь жить. Всё это связано с вашей работой в Риге. Теперь всё, можете идти“. Я поднялся и вышел из купе. Зашёл в своё, прилёг на полку. За минуту в моей голове пронеслись тысячи мыслей: кто это, кто она, что за подстава и т. д.?! У меня мгновенно созрела мысль посетить незнакомку и более детально узнать у неё о сказанном в мой адрес. Согласитесь, основания у меня для этого были. Но ни в том, ни в другом купе незнакомки не было. Не было её и в других купе вагона, куда я под разными предлогами заглянул, благо люди ещё не спали, да и было их всего 11 человек на весь вагон. В двух соседних вагонах её тоже не было, а поезд с момента отбытия из Риги остановок не делал. Она как бы растворилась, исчезла. Забегу вперёд и скажу, что с Урсенией (так её звали) я встретился уже позже, когда лежал в травматологии городской больницы в Лиде. Скажу сразу, что я впервые тогда в вагоне наяву увидел своего ангела-хранителя, можно так сказать, чтобы было понятнее. Мне потом объяснила Урсения, почему она появилась наяву, когда я ехал на установочную сессию в Минск…
Расскажу лучше о причинах этого нападения. В силу обстоятельств и нашей работы мне и другому нашему сотруднику отдела (он курировал тыл и медслужбу округа) удалось выйти на очень высокопоставленных лиц (руководство военного округа), которые регулярно обогащались и переправляли импортные вещи (одежда, обувь, видеорадиотехника, компьютеры, мебель и т. д.) в Москву в министерство обороны, для других „жаждущих“. Дело в том, что после встреч Горбачёва с лидерами Запада начался процесс вывода групп наших войск из Германии, Польши, Венгрии, Чехословакии. Так вот, всё, что касалось Германии (представьте тыл, военторг этой группы), то всё было направлено в Прибалтийский округ. Северная группа (Польша) – всё пошло в Белорусский округ, из Венгрии – в Прикарпатский округ, а из Чехословакии – в Киевский военный округ. Маленькая толика оставалась в этих округах, всё остальное непрерывным потоком шло в Москву. Покажу только один канал, не говоря уж о воздушных перебросках на военных транспортных самолётах, – это железнодорожный. Из одной только Риги в Москву ежедневно уходило два поезда, один из них скорый. В этих поездах всегда была бронь коменданта для офицеров штаба: вдруг их срочно вызовут в Москву в Министерство обороны. Это 5–6 купе. Теперь представьте, что вместо офицеров в этих купе ехала импортная техника (шубы, сапоги итальянские, видеомагнитофоны и т. д.). Купе доверху забито товаром, и, конечно, один-два сопровождающих – и так каждый день в течение нескольких лет. Причём я нисколько не сомневаюсь, что такой же поток шёл в Москву и из Минска, Киева, Львова. Ещё в июне тот сотрудник, который курировал тыл и военторг округа (Доля), обращался к генералу Дунаевскому, заместителю Жука (среди нас ходила поговорка: слова Жука, музыка Дунаевского). Он просил санкции Военного прокурора ВС СССР или Генерального прокурора на арест с поличным высших лиц округа. В напарники в этом деле он называл меня. Но, как вы догадались, никаких санкций мы не получили. А получили вот что: я в Минске еле-еле отбился, Доля в Риге через пару недель получил неожиданное нападение на себя прямо в машине, с применением спецсредств. В результате лишился личного оружия. Мы оба получили разборки – мама не горюй! А выиграли те, к кому ушла информация и кто за неё хорошо заплатил. На всю эту шушеру мы вышли уже осенью 1991 года, но, увы, Союз уже практически пал, а эти фигуранты с деньгами превратились в преуспевающих бизнесменов».
Здесь Кардинал прервал свой рассказ и предложил прогуляться вдоль берега. Некоторое время мы шли в задумчивости, затем я задал вопрос Кардиналу: «В чём секрет продолжительности жизни,
