Мифы о единорогах. От любимцев Эдема и рогатых химер до чудотворного снадобья и символа любви - Бернд Ролинг
Рыбы-единороги. Геральдическая иллюстрация Иоганна Зибмахера. 1890 г.
Niedersächsische Staats- und Universitätsbibliothek Göttingen
Совместное изображение льва и единорога можно встретить в знаменитой серии гобеленов с единорогом из Музея Клюни в Париже (ныне Национальный музей Средних веков). На этих крупноформатных гобеленах XV века изображены различные сцены на тему «Дама и единорог», где религиозные идеи сочетаются с аллегорическими отсылками к пяти чувствам. Но и в этих придворных изображениях прослеживаются элементы, которые свидетельствуют о дикости животного: у единорога раздвоенные копыта, взъерошенная грива и козлиная бородка.
Герб Соединенного Королевства. Гравюра Стивена Слая. 1836–1847 гг.
The Rijksmuseum
На не менее известных гобеленах со сценой охоты на единорога из нью-йоркского Метрополитен-музея эта бородка особенно красиво завита и выглядит почти как модный аксессуар. Гобелены выставлены в Клойстерсе, филиале музея, посвященном средневековому искусству. Клойстерс был построен с вкраплением архитектурных элементов европейских монастырей, и его богато украшенные сады также созданы в духе монастырей Средневековья. Гобелены с единорогами в 1923 году во Франции купил олигарх и филантроп Джон Д. Рокфеллер — младший и передал в дар музею после завершения строительства здания в 1937 году.
В Клойстерсе хранятся шесть гобеленов большого формата, а также два небольших фрагмента (последние скорее намекают, чем показывают, — вероятно, это придворное изображение укрощения дикого животного девственницей). Главная тема гобеленов — охота, а потому они относятся к совершенно иной изобразительной традиции, чем парижская серия из Музея Клюни, которая аллегорически отсылает к пяти чувствам, а также включает геральдический подтекст (тандем единорога и льва). Нью-йоркские гобелены, напротив, изображают охоту как великолепное зрелище в исполнении благородного придворного общества: они показывают (в соответствии с порядком, используемым в исследованиях) начало охоты (1), затем четыре сцены, где группа придворных охотников со сворой псов нападает на след животного у колодца (2), преследует его до водоема (3), загоняет и окружает его с помощью собак (4) и, наконец, убивает его и приносит ко двору (5). Здесь охотников и их добычу принимает благородная пара и их окружение. На последнем гобелене (6) единорог изображен живым, лишь легко раненным, в драгоценном ошейнике, вокруг него высится деревянная ограда, а сам он привязан цепью к гранатовому дереву. У него голова и тело лошади, а также атрибуты дикости, которые мы узнаем из геральдики: густой хвост, раздвоенные копыта и, конечно же, изящно завитая козлиная борода. Этот «Единорог в неволе», возможно, самое известное изображение придворного единорога: мы встречаем его на бесчисленном количестве печатной продукции и магнитов на холодильник. Даже в фильмах о Гарри Потере картина с ним украшает стену одной из комнат в Хогвартсе.
Гобелены были изготовлены в конце XV века в Южных Нидерландах — в центре гобеленового искусства того времени. Серия таит в себе множество загадок, в частности вопрос о том, для кого и по какому случаю ее создали. Вытканные инициалы указывают на знатных меценатов; очень часто встречается пара букв A и E, связанных вместе шнуром, как, например, на стволе гранатового дерева, к которому привязан единорог. Вполне вероятно, что гобелены были изготовлены по заказу благородной пары или вручены им. Поэтому есть предположение, что они представляли собой подарок на княжескую или королевскую свадьбу.
Единорог отдыхает в саду (из серии гобеленов «Охота на единорога»). Неизвестный мастер. Ок. 1495–1505 гг.
The Metropolitan Museum of Art
Однако остается неясным, были ли гобелены запланированы как серия вообще, и если да, то какова их последовательность. «Начало охоты» (1) и «пойманный единорог» (6) отличаются по стилистике от остальных сцен; прежде всего, фон здесь выполнен с помощью очень популярного узора той эпохи, мильфлёр, то есть усыпан цветами, в то время как на четырех других гобеленах на заднем плане мы видим пейзажи. Если по стилистическим соображениям предположить, что четыре центральные части с изображением охоты на единорога (2–5) были созданы несколько раньше, то их можно отнести к свадьбе Анны Бретонской с королем Франции Людовиком XII, которая состоялась 8 января 1499 года. Фрагменты 1 и 6 же, вероятно, изготовленные несколько позже, — к свадьбе Клод, дочери Анны, с французским королем Франциском I в 1514 году. Однако если рассматривать все шесть гобеленов как единую серию, то последовательность (начало охоты — охота — возвращение с добычей — пойманный единорог) вызывает логические вопросы: на пятом фрагменте мертвый единорог перекинут через спину лошади, а на шестом — он же уже сидит в загоне живой, хотя и слегка опечаленный.
Хотя определить, входили ли все гобелены в одну серию, невозможно, различия в изображении двух подгрупп (1, 6 и 2–5) допускают различные интерпретации: в двух гобеленах с мильфлёровым фоном единорог, очевидно, является символом любви. В начале охоты (1) изображен вовсе не он, а группа молодых модно одетых мужчин, отправляющихся с собаками в лес в поисках добычи. Справа вверху показан один из участников охоты, который манит группу к себе в рощу: возможно, он напал на след единорога (или иного пугливого существа), как егермейстер в «Вильгельме Австрийском»?
Единорог, пойманный живым (6), в свою очередь, отсылает к связи между охотой, желанием и укрощением, которая часто встречается в контексте придворной любви. Здесь укрощенное животное может отсылать к взаимности и узам брака, в то время как гранатовое дерево — символизировать плодородие, которого желают супругам. Если согласиться с теорией о том, что серия или ее фрагменты были созданы для королевской свадьбы, то и эти два гобелена вместе могли служить идеальным свадебным подарком!
Охотники входят в лес (из серии гобеленов «Охота на единорога»). Неизвестный мастер. Ок. 1495–1505 гг.
The Metropolitan Museum of Art
Напротив, единорога, изображенного на гобеленах 2–5, сначала выслеживают, затем пытаются поймать и, наконец, убивают — здесь на первый план выходит успех охоты, то есть смерть добычи. В этой подгруппе гобеленов поражает то, что она не только представляет интерес в плане символики, но и основана на описаниях охоты на оленей того периода. Изображение охотничьей практики с участием гончих на гобелене соответствует материалам в специализированной литературе того времени. Например, знаменитый охотничий трактат Гастона III
