Кино Ларса фон Триера. Пророческий голос - Ребекка Вер Стратен-МакСпарран

Если же рука твоя или нога твоя соблазняет тебя, отсеки их и брось от себя: лучше тебе войти в жизнь без руки или без ноги, нежели с двумя руками и с двумя ногами быть ввержену в огонь вечный.

Она уходит, прихрамывая.

То приходя в сознание, то теряя его, Он поднимает голову, чтобы посмотреть на звезды через окно, и видит созвездие, похожее на то, что было в звездной карте на чердаке, странную группу, не существующую, как Он понимает, на самом деле. Возле реального созвездия Ворон (лат. Corvus, как и семейство врановых, Corvidae, к которому принадлежит черная ворона) находится созвездие «Трое нищих» и три животных, отмеченных надписями «Боль», «Скорбь» и «Отчаяние».

Внезапно Он видит, как Ник падает из окна, в то время как лань наблюдает за происходящим изнутри, и осознает правду. Трое нищих были рядом и тогда.

Затем следует комплексная сцена, состоящая из цветных кадров внешнего и черно-белых кадров внутреннего мира (см. иллюстрацию 5.5). В слезах и отчаянии Она понимает, что Он умрет, и говорит: «Но все это не имеет смысла» (а). Внутренний демон появляется в черно-белом цвете и безразлично повторяет: «Все не имеет смысла» (б). Странные тени медленно перемещаются по демоническому лицу. Они идентичны ранней сцене в спальне, когда Она неожиданно кусает Его за сосок, а вставной кадр показывает зловещие тени, медленно перемещающиеся по веткам.

«Антихрист» (2009). Ларс фон Триер. Zentropa. Спор между Ней и внутренним демоном

Иллюстрации 5.5 а и б. Она: «Но все это не имеет смысла». Внутренний демон: «Все не имеет смысла»

Иллюстрации 5.5 в и г. Внезапно Она кричит: «Нет!», не давая демону убить Его. Демон, не желающий ослаблять хватку, кричит: «Нет!»

По крыльцу стучит град. Ее обступают лань и лиса. Под половицами каркает ворона. Он пробивает дыру в полу, и ворона летит к Ней, позволяя Ему увидеть гаечный ключ. Мучаясь от боли, Он пытается освободиться от точильного камня. Она, все еще находясь во власти демона, вскакивает и вонзает в него ножницы, но Он вытаскивает их, сбрасывает Ее и отцепляет камень, крича от боли. Она замирает, внезапно становясь хрупкой, настоящей, оставленной демонами. Печально, нежно Она смотрит на него, как будто решая, что именно Она должна умереть, чтобы искупить свой собственный грех и муку оттого, что открылась демонам и принесла в жертву своего ребенка.

Как бы ни было запечатлено в Его натуре проклятие патриархата, благодаря трагедии Он теперь еще сильнее отмечен любовью. По этой причине в моменты просветления Она прикасается к его лицу и тянет обратно в хижину, плачет над ним и хочет, чтобы он обнял ее, даже когда одновременно она калечит себя. Я полагаю, что Она принимает смерть также из любви к Нему, потому что под Его патриархальным антагонизмом кроется любовь, и она знает его влюбленный взгляд.

Таким образом преображается и Ее сюжетная линия. Она проходит путь от злящейся, одинокой женщины, застрявшей наедине с нежеланной ролью материнства, но вынужденной ее принять, до соблазненной обещанием единения с демонами, выдающими себя за могущественных «сестер», которым Она помогает принести в жертву своего сына, до отвержения демонов, пытающихся превратить ее в инструмент уничтожения Его, чужака, не поддавшегося их власти. Она отвергает их власть силы ради власти любви, зная, что это Она, виновная, должна умереть. Судя по всему, не этого ожидает или желает овладевшая Ею сила.

Она, пожертвовавшая сыном из-за гнева, нужды и желания, в свои последние мгновения становится сильной, независимой, жесткой личностью, какой Он ее считает, когда в самом начале она говорит, что потеряла веру в свою диссертацию. Это не самопожертвование, не самоубийство и не жалость к себе. Она готовит сцену и заставляет его действовать. Это ее последний акт сопротивления овладевшей ею силе злого, демонического духа Эдема. Силе, которая хочет погубить Его, а не Ее.

Она знает, что Он не убьет ее, если только не будет одержим. Хотя не следует трактовать что-либо в фильмах фон Триера слишком узко, в Новом Завете есть эпизод, который, на мой взгляд, иллюстрирует динамику этой сцены. Иисус только что исцелил одержимого глухонемого человека. Фарисеи, услышав об этом, говорят: «Он изгоняет бесов не иначе, как силою веельзевула, князя бесовского» (Мф 12:24). Иисус отвечает, что Сатане не имело бы смысла изгонять самого себя. Затем он описывает, что происходит, когда демонический дух покидает человека:

Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит; тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И, придя, находит его незанятым, выметенным и убранным; тогда идет и берет с собою семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого.

(Евангелие от Матфея 12:43–45)

Применительно к ситуации в фильме, отвергая вселившегося в нее злого демона и демонстрируя силу в готовности умереть за прощение/покаяние за свой грех, Она требует его изгнания. Его физическая боль и эмоциональное истощение, достигающие, наконец, кульминации в гневе, позволяют злому демону на мгновение проникнуть в Него.

В кадре, повторяющем сверхкрупный план у дерева, демон входит в Него через затылок и заднюю часть шеи, что отражает подобный кадр с Ее припадком «тревожности» в начале. Зритель тактильно втягивается в Его внутреннюю реакцию. Как утверждает фон Триер в интервью Мюррею Смиту на DVD «Антихриста», Он душит ее, одержимый тем же кровожадным духом, который до этого владел Ею (von Trier, 2010). В финальном варианте сценария написано: «Она улыбается ему, как бы давая понять, что все в порядке… улыбается с любовью и ободрением» (von Trier, 2008, с. 71). Его приступ одержимости продолжается, вены пульсируют, тело издает зловещие звуки – низкий гул, глубокий рев – на крыльцо падает град, а глаза сужаются и блестят. Он странно смотрит на нее, сжимает, душит, пока она не умирает. Эта одержимость мимолетна, но она заканчивается убийством.

В этом Эдеме все неправильно с самого начала. Но своими последними поступками они оба преодолевают проклятия. Она преодолевает проклятие Эдема сильной волей, заставляя Его действовать и выбирая смерть за то, как поступила с Ником, и