Уильям Питт. Вечно Младший - Мурат Магометович Куриев
Еще одна тонкость. Французские революционеры, ни якобинцы, ни тем более термидорианцы, не вызывали в Англии такой живой «пропагандистской реакции», как Наполеон. Достаточно вспомнить, что Питт довольно долго рассчитывал заключить мир, договориться. Остается признать и что Питт одним из первых понял, что договариваться с Наполеоном – пустая трата времени. И пропаганда сразу же стала другой.
Миф про маленький рост – составная часть большого мифа. Творения в первую очередь англичан. Наполеон – абсолютное зло. Английский историк Н. Клэйтон считает, что впервые в истории британская пропаганда того времени была направлена «…не против нации или системы, а против отдельного человека». Человека, которого превратили в «злейшего врага человечества».
Доля справедливости в подобном утверждении есть. Однако пропаганда хорошо работает только тогда, когда цель четко обозначена, когда есть главная мысль. Нечестно, что англичане сделали Наполеона злодеем? Честность в пропаганде вещь крайне редко встречающаяся. Так что обвинять сыновей Туманного Альбиона можно только рискуя оказаться в центре дискуссии, в которой будут фигурировать другие имена и другие времена. Они же создали злую, агрессивную, целенаправленную пропаганду, которая имела успех. Едва ли не все жители целой страны дружно ненавидели Наполеона, считая его «исчадием ада». Успех? А как по-другому это назовешь? Несправедливо? Сказать можно, осудить сложно.
С чем действительно нельзя поспорить, так это с тем, что британские власти, заявляя о том, что их родина – самая свободная страна в мире, свободу попирали легко и непринужденно. Мы уже знаем о крайне реакционных законах, без принятия которых вполне можно было и обойтись. Война оправдание хорошее, но страх – более правильное. Боялись. И было чего.
Не забываем и о главных действующих лицах. Все они достаточно долго надеялись на то, что революция ослабит Францию. Оттого медлили и оставались «снисходительными». Кроме, пожалуй, короля. Но Франция не ослабевала, что усиливало уже враждебность. Все они обладали ей в разной степени, многое зависело от взглядов на будущее Франции. Гренвилл, как и король, считал необходимым возвращение к власти Бурбонов. Дандас, будучи консервативным, просто ориентировался на Питта.
Король Георг III – ярый франкофоб. Для него все французы с какого-то времени стали «врагами человечества». Георг был религиозен, Бурбонов считал своими «братьями», любой другой «правитель» для него неприемлем.
Питт – самый разумный и в то же время прагматичный. Питт прекрасно понимал, что большинство французов отнесется к реставрации негативно, и воздерживался от каких-либо резких заявлений. Из-за этого его даже обвиняли в «симпатии к французам», но симпатия у Питта была только одна. К Англии. Он хотел обезопасить страну и обеспечить экономические интересы Британии. По большому счету, все.
Принято считать, что отношение Питта к войне изменило вторжение французской Республики в Голландию. Да и к успехам Бонапарта в Италии он уже относился без всякого восторга. И Питт прислушался к советам молодого Джорджа Каннинга, который постепенно становился его любимцем.
Каннинг – человек невероятно талантливый, что сделает его одним из самых ярких политиков первой трети XIX века. Эмоциональный, как все люди с ирландской кровью, и, как многие ирландцы, наделенный артистическим талантом и способностью к стихосложению. С отличным чувством юмора (не без сарказма), обаятельный и в то же время очень упорный в достижении цели. Кроме того, Каннинг был наделен редким даже для политика даром – предвидения. Резкий, ничего не боявшийся.
Именно Каннинг еще в октябре 1797 года в одной из бесед с Питтом выразил озабоченность по поводу шумихи, которую подняли либералы вокруг «героя Италии». Каннинг считал, что «нужно ответить». Пропагандой на пропаганду. Питт с ним согласился.
По инициативе Каннинга был создан журнал «Анти-Якобинец», редактором которого стал поэт-сатирик Уильям Гиффорд. Однако общее руководство осуществлял специальный комитет, который собирался «каждое воскресенье за ужином у мистера Питта». В действительности – не каждое, но премьер принимал активное участие, а Каннинг работал постоянно. Журнал, по словам Каннинга, «должен быть полон здравых рассуждений, определенных принципов и хороших шуток… нужно правильно настраивать людей по каждому вопросу».
«Правильно настраивали» проверенные авторы, среди которых был и сам Питт. Пропаганда работала! Несомненная заслуга Каннинга – он сумел привлечь на сторону правительства и великого карикатуриста Гилрея. Гилрея, так гордившегося своей независимостью!
Художнику предложили жалованье в 200 фунтов в год, но главное – Каннинг убедил его в том, что рисунки Гилрея будут способствовать «успеху Англии в войне». Гилрею, который, несмотря ни на что, был патриотом своей страны, это польстило. Чертовски умному Каннингу, который давал Гилрею сюжеты для многих карикатур, каким-то образом удавалось делать так, что художнику казалось, будто идеи – его собственные.
Какое-то время и «Анти-Якобинец», и Гилрей, уделяли Бонапарту не так много внимания, но с того момента, как генерала сначала назначили командовать «Армией вторжения», а потом он отправился в Египет, Бонапарт превращается в главного героя пропаганды.
Характерный и очень яркий пример – серия рисунков Гилрея к так называемым «Письмам генерала Бонапарта». Якобы – оригинальным, перехваченным британскими или турецкими кораблями. Часть из них вполне могут быть оригинальными, но сама форма – письма – открывала невиданный простор для пропагандистского творчества.
Снова «рука Каннинга», отныне – изощренно и зло. С ехидными вопросами вроде: «Какое отношение целомудрие мадам Бонапарт имеет к экспедиции в Египет?» Или такой пассаж. Генерал Бонапарт, узнав о победе Нельсона в битве при Абукире, пообещал «стереть англичан с лица земли». Было? А так сказал один из ученых, сопровождающих его в походе. Приемы, как видим, традиционные. Не оригинально, но весьма эффективно.
Параллельно решалась и другая пропагандистская задача. Все же немало англичан верило и либералам. Значит, нужно дискредитировать оппозицию. В «Анти-Якобинце» существовала специальная рубрика. Она называлась «Искажение фактов». Наверняка Каннинг придумал, он в этой рубрике один из постоянных авторов. Любые «восхваления Бонапарта» немедленно получают ответ.
Вывод прост. Еще до прихода Наполеона к власти в Англии была проведена большая работа по созданию негативного образа. Усилиями пропагандистов почву подготовили. Какова роль Питта? Не решающая, но существенная. Сам Питт пропагандой занимался мало, но значение ее хорошо понимал и полностью доверял Каннингу. Совсем скоро за Наполеона возьмется не только Каннинг.
Однако вот что удивительно. «Очерняли» уже долго и усиленно, однако переворот 18 брюмера и превращение Бонапарта в главу государства оказались неожиданностью. Почти полной. Они, возможно, и ожидали чего-то подобного, но явно не так скоро. И, по большому счету, оказались в растерянности.
Только лидер оппозиции Фокс почти что радовался и заявил: «Теперь можно добиться мира на хороших условиях. Факты указывают на то,
