На линии огня - Михаил Сидорович Прудников
— Простите, Гердт, — ответил Григорий, — я только теперь начинаю сопоставлять некоторые факты. По-моему, он давно знает, кто такая Анна. И вот везет личный подарок генералу. Вчера он сам поместил Анну в госпиталь, потом вечером вывез ее оттуда, а утром, как ни в чем не бывало, удивлялся ее «побегу». Постарался избавиться от меня, когда убедился, что я действительно знаком с Полдигом.
— Логика? — спросил Блекер. — В чем здесь логика?
— Ну как же! — объяснил Григорий. — В моем присутствии часть благодарности Полдига досталась бы мне. А так он один и герой и… Я только не понимаю, зачем вам-то понадобилось догонять его?
Блекер усмехнулся:
— Сами ведь беспокоитесь своим знакомством с партизанкой. А вам не приходит в голову, что я был первым, кто оказал ей помощь? Я, и никто другой, черт побери.
— Понятно, — кивнул Григорий.
Блекер позвал в машину двух солдат-автоматчиков и уже вставил ключ зажигания, когда Григорий попросил:
— Еще полминуты. Они не задержат нас. Я возьму что-нибудь в кафе, вдруг по дороге захочется перекусить. Я мигом.
Блекер поморщился, но не возразил, смертельно уставший от бурно развивающихся событий.
Григорий сначала шел к кафе быстрым шагом, потом несколько замедлил его, осмотрелся по сторонам. Его внимание привлек человек с ящиком стекольщика, присевший отдохнуть. Вблизи Григорий узнал в нем Сергея Лутковского и поскорее прошел мимо. В кафе он выбрал несколько бутылок и, пока хозяин упаковывал их, быстро написал что-то на обрывке салфетки. В это время Лутковский вошел в кафе.
— Чего надо? — тут же заорал на него хозяин, брезгливо косясь на потрепанную одежду стекольщика.
— Битых стекол нет? — просяще отвечал Лутковский. — Могу заменить.
— Пошел, пошел! Нету!
— Эй! — крикнул стекольщика Григорий. — Нож не продашь?
— Почему не продать? — засуетился Сергей. — Это можно. Вам какой угодно? Для чего?
— Да вот бутылки открывать.
— Это значит со штопорчиком? — Лутковский торопливо шарил по карманам. — Найдем.
Уже выходя, Григорий принял из рук Лутковского какой-то твердый предмет, а ему сунул несколько марок, среди которых лежал и обрывок салфетки. На улице он мельком глянул на предмет, оказавшийся обломком точильного камня, и, осторожно сунув его в карман, направился к машине.
Черный «оппель» мчался по проселочным дорогам. За рулем сидел Блекер, рядом с ним— Григорий, а сзади с автоматами в руках расположились солдаты. По обеим сторонам дороги навстречу машине бежал редкий лес, и Григорий подумал, что группе будет трудно добраться до Бегомля. Он сейчас все время думал о товарищах и, хотя был уверен в них, просчитывал в уме километры, делил их на ночные часы — хотел убедить себя, что группа не опоздает к нужному времени. Свои ближайшие действия он уже не обдумывал, они были в основном решены еще утром, в Борисове.
На некоторое время Григория отвлек Кауфман — опять возникло опасение, что по какой-нибудь причине он вернется в Борисов раньше срока и двинется вслед за ними, но это тоже было заботой группы прикрытия, и Григорий вновь стал думать о товарищах.
В Бегомле после короткого визита в жандармерию Блекер вышел с тем же выражением на лице, какое было у него, когда он появился в номере гостиницы.
— Их здесь не было, — почти шепотом сообщил он
— Как?! — Григорий «не верил». — Не может быть! Куда же они делись?
— Тише! — зашептал Блекер. — Не кричите. Здесь никто не должен знать о цели нашего визита.
— Они не могли поехать другой дорогой? — поинтересовался Григорий.
— Я думаю как раз об этом, — отвечал Блекер, — у него дела в Полоцке, и он мог проехать сначала туда.
— Когда ожидается генерал? — Григорий «волновался».
— Завтра к двум часам.
— Кауфман не успеет сделать такой крюк, — сказал Григорий, а сам уже делил утренние часы на километры, прикидывая, где и когда будет кортеж Полдига.
— Может успеть, у него хорошая машина, — возразил Блекер и тут же спросил: — Вы уверены, что генерал будет рад вам?
— Конечно, не так, как родному сыну, — усмехнулся Григорий. — Но у меня есть что сообщить ему. И это поднимет настроение генерала.
Блекер смотрел на Григория одновременно с завистью, неприязнью и… подозрением.
— Только не ведите себя, как Кауфман, — добавил Григорий. — Мне надоело оправдываться. Это не так весело, как утомительно.
— От процента моей веры вам, — сказал Блекер, — зависят наши с вами дальнейшие действия. Кстати, вы хотели привести себя в порядок. Можете воспользоваться.
— Не до этого, — досадливо отмахнулся Григорий. — Успею завтра. О каких таких действиях вы говорите? Поясните, пожалуйста.
— Ждать здесь… Возвращаться в Борисов… Принять какое-то другое решение…
— Ничего не стану вам советовать, — сказал Григорий, — чтобы не увеличивать вашу подозрительность. Но я могу дать вам некоторые гарантии, что встреча с Полдигом в моем присутствии пройдет для вас благополучно.
— Какие гарантии? — быстро, с надеждой спросил Блекер, увидев для себя выгодный шанс.
— Посмотрите внимательно мои документы. — Григорий протянул жандарму бумаги. Тот долго листал их и, судя по всему, не понял, что в них может служить гарантией.
— Странно, что мне приходится объяснять вам это, — продолжал Григорий. — Вы только что видели, что эти документы дают мне право перемещения по всему району. Выданы в Минске. И если учесть, что в этом районе происходит нечто секретное, то… То, конечно же, документы выданы мне не без вмешательства Полдига. Логично? Логично, как любит говорить ваш друг Кауфман.
Блекер вновь, теперь уже более внимательно, стал рассматривать бумаги. Всего лишь одно мгновение могло резко изменить дальнейшие действия Григория, и он уже косился на захваченные из кафе и валявшиеся на полу машины бутылки, прикидывая — успеет ли дотянуться до одной из них раньше, чем автоматчики по приказу Блекера выскочат из кабины и откроют огонь.
Сейчас они с Блекером стояли возле «оппеля», но шансов уйти у Григория не было, так что он нацеливал себя только на одно — постараться при необходимости убрать Блекера как источник информации.
Но Блекер удовлетворился осмотром бумаг, вернул их Григорию, смущенно улыбнулся:
— Похоже, вы правы. В таком случае мы остаемся и ждем генерала. В комендатуре я скажу, что у нас особые полномочия. А генерала вы предупредите, что сами попросили меня сопровождать вас. Согласны?
— С удовольствием! — облегченно вздохнув и быстро приходя в прекрасное расположение духа, ответил Григорий.
7. НЕОБЫЧНЫЙ РЕКВИЗИТ
Двое суток
