Крёстные матери. Женщины Коза ностры, Каморры, Ндрангеты - Алекс Перри
У Дениз уже были сложные отношения с едой. Теперь она прибегла к перееданию, чтобы снять стресс, набрав двадцать килограммов за несколько месяцев. Если Карло и заметил, то не показал беспокойства. Тетя Дениз, Мариза, отвела племянницу в клинику, но когда это оказалось неэффективно, она тоже мало чем еще помогла Дениз.
Отчаявшись, Дениз обратилась к человеку, которого ее отец назначил присматривать за ней в Пальярелле. Карло приказал тридцатиоднолетнему Кармине Вентурино сопровождать Дениз, куда бы она ни пошла и, прежде всего, держать ее подальше от властей. Кармине целыми днями возил Дениз. Он давал ей карманные деньги. Он работал с ней в семейной пиццерии Коско в Петилии. Когда Дениз в январе поступила в новую старшую школу, именно Кармине помог ей устроиться. Наблюдая за всем этим, группы наблюдения начали испытывать беспокойство. Офицеры знали, что Карло велел Кармине присматривать за Дениз. Но это выглядело как нечто иное.
Особенно неудобным для офицеров было то, что они узнали о передвижениях Кармине в ночь исчезновения Леи. Записи телефонных разговоров показали, что Кармине десятки раз разговаривал с Карло в часы после исчезновения Леи и в последующие дни. Кармине мало что говорил по существу в своих звонках. Но его тон был паническим, а передвижения – беспорядочными. Его GPS показывал, что он несколько раз выезжал за город в дни и ночи после 24 ноября. Записи его голоса показали, что он отчаянно пытался найти ключи от склада и что, найдя их, он продолжал возвращаться в это место. Кроме того, подумали офицеры, Кармине был временным соседом Карло по квартире и одним из его ключевых подручных. Он должен был быть замешан.
3 февраля карабинеры в Кампобассо объявили, что у них достаточно доказательств, чтобы арестовать Карло за организацию нападения на Лею в ее квартире в мае 2009 года. Они задержали Карло как раз тогда, когда Дениз вернулась из школы. Наблюдая, как ее отца уводят в наручниках, Дениз узнала выражение его лица – такое же, как в ту ночь, когда пропала Лея. Репортаж в газете об аресте Карло на следующий день сопровождался фотографией другого человека, обвиненного в нападении в Кампобассо, Массимо Сабатино. В газете говорилось, что Сабатино был сообщником ее отца и уже находился в тюрьме по обвинению в наркопреступлении.
Спустя два месяца офицеры, расследовавшие исчезновение Леи, могли быть довольны своим прогрессом. У них был главный подозреваемый, для которого они установили мотив и возможность, а из материалов дела Леи у них была обширная документация, подтверждающая их обвинения. Удобно, что Карло теперь также был арестован за другое нападение на Лею. Но дело об убийстве против Карло имело и огромный изъян: отсутствие тела. Без него прокурор не мог даже сказать наверняка, что Лея умерла, не говоря уже о том, как.
Затем карабинерам повезло. Массимо Сабатино, тридцати шести лет, был преступником-рецидивистом с длинным списком судимостей за грабежи и наркоторговлю. Когда ему вручили обвинительное заключение по делу о нападении в Кампобассо, он уже находился в тюрьме Сан-Витторе по обвинению в торговле героином после ареста в декабре 2009 года. Медлительный и малограмотный, Сабатино передал обвинительный лист своему другу и сокамернику Сальваторе Соррентино, который был задержан в Милане в январе за побег из-под домашнего ареста по окончании пятилетнего срока за ограбление. Пока Соррентино изучал документ, Сабатино объяснил своему другу, что несколько лет он работал на босса Ндрангеты в Милане по имени Карло Коско. Его связь с Карло была через его сестру Рози, которая была помолвлена с Розарио Курчо, одним из людей Карло.
Однажды в апреле 2009 года, сказал Сабатино, Карло предложил ему 25 000 евро, поехать в Кампобассо и взыскать долг за наркотики с женщины, жившей там. Позже Карло уточнил план, сказав, что Сабатино должен пойти под видом мастера по ремонту стиральных машин, связать женщину, оттащить к своему фургону и отвезти ее в Бари на восточном побережье Апулии, где его будут ждать Карло и его братья. Карло также дал ему 50 литров серной кислоты, чтобы везти их в фургоне. Сабатино сказал, что он сделал, как велели, но похитить женщину не смог, потому что ее дочь, которой там не должно было быть, появилась из ниоткуда и набросилась на него.
Соррентино сказал, что согласно обвинительному заключению, отпечатки пальцев Сабатино были найдены на стиральной машине в квартире. Сабатино согласился, что это возможно: он надевал латексные перчатки, но порвал их в борьбе с женщинами. Соррентино добавил, что женщину, которую пытался похитить Сабатино, звали Гарофало – имя, знакомое любому в Ндрангете. Сабатино утверждал, что он никогда не знал личности женщины. Соррентино сказал, что согласно обвинительному заключению Лея была не только женой Карло, но и пентитой (сотрудничающей со следствием), которая давала против него показания.
Сабатино начал понимать, что у него настоящие неприятности. Он рассказал Соррентино, что знает о второй, успешной попытке похитить Лею в Милане 24 ноября. Хотя Сабатино подчеркнул, что сам не участвовал, он предположил, что Лея теперь мертва. Он добавил, что у него нет алиби ни на май, ни на ноябрь.
Соррентино согласился, что все выглядит плохо. Сабатино, наверное, светит пожизненное. Сабатино выругался. Карло – ублюдок, сказал он. Он не заплатил ему за работу в Кампобассо и даже отказался дать денег на адвоката, когда его арестовали в декабре.
Сабатино не знал, что делать. Но его сокамерник Соррентино знал. День спустя он отправил письмо миланскому прокурору, расследующему исчезновение Леи, предложив передать все, что рассказал ему его друг, в обмен на смягчение приговора. Прокуроры, сначала скептичные, успокоились, когда Сабатино перевели в другую камеру и его новый сокамерник сделал заявление, подтверждающее многие из тех же деталей. Когда прокурор напрямую допросил Сабатино, он лгал так неумело – сначала утверждал, что должен был взыскать долг с Леи, потом утверждал, что грабил ее, потом признался, что пытался похитить ее, – что ему удалось лишь укрепить дело против него самого и Карло.
Для следователей дело начинало выглядеть завершенным. Но Сабатино дал им еще кое-что. По словам Соррентино, Сабатино утверждал, что братья Коско также убили в прошлом двух мужчин Гарофало. Сабатино даже назвал Джузеппе Коско стрелком
