Петр Чайковский: Дневники. Николай Кашкин: Воспоминания о П.И. Чайковском - Петр Ильич Чайковский

8 сентября. Более ужасной погоды не запомню. Целый день ветер, дождь, и даже со снегом. После чая ходил по галерее. Сочинил 12‐й романс на чудный текст Хомякова, не без труда и усилия. После обеда час по комнатам ходил и час по саду. Взобрался в пустую большую дачу, отворив с некоторым усилием среднюю дверь. Ходил по пустынным комнатам. На карточном столе сохранилась запись с 22 июля. Чай. Докончил романс и переписал. До самого ужина все работал. Холодно. Топится камин. Получил сегодня много писем. Как водится, они взбудоражили меня. В том числе письмо от Н. Ф. из Плещеева [307]. Она только что вернулась.

9 сентября. Погода несколько лучше, но все же очень холодно. Однако никогда я не бываю летом так здоров, как теперь, когда и встаешь, и ложишься с дрожью. Утром писал письма, в том числе к В[ел.] К[н.] Конст[антину] Конст[антино]вичу о романсах. После обеда отнес их на почту. В Праслове тщетно искал глазами Егорку. Чай, курицы, чтение (рассказ Виницкой в В[естнике] Eвp[onы] и ст[атья] Павлова о Лже-Димитрии в Архиве). Гулял по саду с Алёшей, а также и до спуска по Прасловской дороге. Толковали о хозяйственных делах. Дома отделывал ensemble 1‐го действия Чародейки. Ужин. Играл Снегурочку Р. К [308]. Конфеты, чтение и т. д.

10 сентября. Все еще скверная, холодная и дождливая погода. Большой дом заколачивают. Виделся с Праск[овьей] Ив[ановной] и признался ей в воровском посещении дома третьего дня. Целый день возился с ensembl’ем 1‐го действия Чародейки и очень, очень устал. Ходил после обеда по комнате и под дождем в Клин, однако не дошел. Желудок сегодня у меня плох. Холодно. Теперь топится камин. Я только что разделся. Топка. Угар.

11 сентября. Спал как-то ненормально. Может быть, угорел или уж очень устал от работы. Не купался. После чая все обошлось. Прогулявшись, работал и кончил что следует. После обеда ходил в Клин. Егорка в Праслове… После чая сейчас же пошел гулять, благо погода разгулялась. Долго ходил по высокому полю, за скотным двором, любуясь на невероятно красивое захождение солнца. Оно заходило в тучу, из-под которой у горизонта вышло, и произошли какие-то небывалые фиолетовые и синие переливы красок. Дома сидел долго в темноте и замечтался. Немного грустно было. Телеграмма от В[ел.] К[н.] К[онстантина] К[онстантиновича]. Приехали сестра Алексея с мужем. Он поступает ко мне в истопники. Сыграл целиком все 1‐е действие и, к ужасу, вижу, что оно ужасно длинно. А длинные оперы никуда не годятся. Смотрел на людской ужин в бинокль. Ужин. Читал с величайшим увлечением Сем[ейную] Хр[онику] С. Т. Аксакова. Видел сестру Алексея (который успел, несмотря на темноту кромешную, пешком отнести мою телеграмму, ибо она к В[ел.] К[нязю]!!!!) и ее мужа.

12 сентября. Вместо занятий (впрочем, их за недостатком бумаги и нет) я совершил громадную прогулку до самого обеда (Клин, за мостом, влево, деревня, ручей, лес, поля, на кирпичный завод и т. д.). Вернулся перед самым обедом. После обеда ходил по галерее. Письма писал. Чай. Курицы (истинная радость для меня это кормление). Заход солнца. Проигрывал 2‐е и 3‐е действия и пришел в такой ужас от их длины, что раздражился. За ужином из пустяков кричал па Алексея. После ужина для сравненья первое действие Ж[изни] за Царя сыграл. Все-таки короче. А у меня самое меньшее, и то с натяжкой, 50 минут!!! Очень расстроен. Что делать, – а сокращать тоже не вижу возможности.

13 сентября. Выезд в Москву. Холодно. Завтрак на станции. Заседание у синодальных певчих. Легкомысленный батюшка – председатель и т. д. В Консерватории. У Юргенсона. У Губерта. С ним в Успенском соборе. Всенощная. Болтовня Шишкова. Певчие. Церемония воздвижения Креста. В Консерватории. Ужин у Тестова. Саша Гудим.

14 сентября. Семейный чай. (Ох!!) Обедня в Успен[ском] соб[ope]. Я в уголку у колонны. Иркутский архиерей. Завтрак с Гудимом у Лопашева. Послали за Ларошем. Общество и пьянство. Мы с Ларошем в Парке. Мой Ваня. Всевозможные заходы в кабаки. До безобразия. У Климентовой [309]. Неожиданная г… драма. Я бегу в трактир. Кое-как привожу себя в порядок. Возвращаюсь. Тоска. С Ларошем в Моск[овском].

15 сентября. Встал с ощущением невероятной тоски и отвращения к себе. У Мекков. Мое волнение и страх насчет Анны. Все благополучно покамест. Новый дом. Страх пса. Лиз[авета] Мих[айловна], Анна [310]. Завтрак у Лопашева. У С. И. Танеева. С ним у Катуар. Мамаша его. У Губертов. Чай. Танеев и учение о педали. Представление Дон-Жуана. Ужин у Губертов. Недоразумение с Ваней. Нахожу его у подъезда при возвращении. Очень приятная и счастливая минута жизни. Зато бессонная ночь, а уж что за мучение и тоску я испытывал в утро то, – этого я выразить не в силах.

16 числа. Вотя Сангурский [311]. Завтрак у Печковской. Старушка Мальвинская. Ощущение тоски. Поиски Вани около гостиницы. Эзер [312]. Поехал за Триумф[альные] ворота и прошелся. Убыл в любовных чувствах. Загадочное явление, ибо, казалось бы, наоборот. Дома. Немного валялся. Обед у Мекков. Тоня и т. д. В 8 ч[асов] у Попова. Заседание. Пьянство у Патрикеева. Пьянство в трактире на улице, ведущей к Солянке. Наблюдение. Вернулся совсем пьян… Отвратительная ночь.

17 числа. Отвратительное чувство при пробуждении. Катуар. Поздравление Соф[ьи] Ив[ановны Юргенсон]. Книги. Пешком. В магазине Юргенсона. Дон-Жуан. Танеев прав. Завтрак у Патрикеева. Встреча с Танеевым. Консерватория. Письмо к ученику [313]. Ситовский. Дома. Мешали спать. Потом лег спать и спал до 6 часов. Поехал на Тверскую. Кофе. У Переслени. Милая крыска. Дима провожал до Петровки. Лапин. Ваня. Домой. Большое сборище. Винт в кабинете. Ужин. Я с компанией за отдельным столом. Весело. Боль головы. Simon [314].

18 сентября. Плохо спал; встал с больной головой. Чай со всеми. Ваня. Выезд. В вокзале завтрак. Перфильев. От Крюкова спал. Извощик Василий и разговоры. Дома. Обед. Гулял в леску. Чай. Ванна теплая. Ужин. Чтение и игра 1‐го действия. Сокращение. Спал скверно. Алексей весь день с ружьем и револьвером возился.

19 сентября. От ванны, должно быть, чувствовал весь день слабость. Дальше галереи не выходил, боясь простуды. Начал, помолившись, инструментовку Чародейки. Сидел наверху. После обеда едва ходил час по комнате. Час спал и видел страшные сны.