Цельнометаллическая оболочка (Старики и Бледный Блупер) - Густав Хэсфорд

Стропила защелкивает на себе северовьетнамский ремень. У ремня тускло-серебристая пряжка со звездой, которая выгравирована посередине.

Я гляжу на снайпера. Она хныкает. Я пытаюсь прикинуть, чего бы сам желал, лежа вот так полумертвым, в страшных мучениях, окруженный врагами. Заглядываю ей в глаза в поисках ответа. Она видит меня. Она понимает, кто я: человек, который положит конец ее жизни. Мы стали близки, мы повязаны кровью. Я начинаю поднимать «масленку», а она - молиться по-французски. Я дергаю за спусковой крючок.

БАХ

Пуля входит снайперу в левый глаз. Отрывает затылочную часть головы.

Стоим молча.

Потом Алиса фыркает, сверкает широкой улыбкой.

— А ты крутой чувак.

Ковбой с Доком Джеем появляются рядом со мной.

Ковбой говорит:

— Благодарю за службу, Шутник. Ну, ты и крут.

Зверь харкает. Делает шаг вперед, наклоняется,

выхватывает мачете. Одним могучим ударом отрубает ей голову. Он хватает голову за длинные черные волосы и высоко ее поднимает. Смеется и говорит:

— Да упокоятся обрубки твои, сука.- снова ржет. Идет по кругу и тычет окровавленным шаром в нашилица. - Крут? Кто крут? Кто теперь крут, уроды?

Ковбой смотрит на Зверя и вздыхает.

— Шутник крут. А ты...ты просто зверь.

Зверь поднимает свой пулемет М-60, укладывая поперек на плечи, подходит ко мне. Улыбается.

— Слышь, а Недолет так и не увидел той гранаты которой его грохнуло, жиденка этого. Никому не дозволено на меня класть, урод. Ни-ко-му.

Я прицепляю гранату на свой бронежилет.

Алиса подбирает винтовку снайпера.

— Э, а трофей-то ништяк!

Стропила стоит над обезглавленным трупом снайпера. Он наставляет свою М-16 и выпускает в тело длинную очередь. Потом говорит: - Она моя, Алиса.

Забирает у Алисы СКС и внимательно его рассматривает. Опускает глаза и любуется новым ремнем.

— Я первый в нее попал, Шутник. Она бы все равно умерла. Это первый убитый на моем счету.

Я говорю: - Ясное дело, Строп. Ты же ее замочил.

Стропила говорит: - Именно я. Я замочил ее. Я грохнул ее нахуй!

Снова глядит на свой северовьетнамский ремень. Поднимает вверх СКС.- Ну, подожди, вот Мистер Откат еще и это увидит!

Алиса опускается на колени рядом с трупом. Своим мачете он отрубает у снайпера ступни. Кладет ступни в синюю холщовую хозяйственную сумку. Отрубает у снайпера палец и снимает с него золотое кольцо.

Мы ждем, пока Стропила не сфотографирует мертво-

го гука, а потом Алиса не сфотографирует Стропила, который позирует, уперев СКС в бедро и поставив ногу на то, что осталось от вражеского снайпера.

Мы топаем обратно в Запретный город и устраиваемся там на ночь.

Делаю отметку на своем календаре - пятьдесят пять дней в стране.

Позднее, по темноте, возвращается Стропила.

Всю ночь бои вокруг нас продолжаются, звуки войны слышны отовсюду, то разрыв мины, то проклятья, то вопли.

Мы спим, как младенцы.

Солнце, встающее над Хюэ утром февраля 1968 года, озаряет мертвый город. Солдаты корпуса морской пехоты США освободили Хюэ до основанья. Здесь, в самом сердце древней столицы Вьетнама, в этой живой святыне для вьетнамцев с обеих сторон, зеленые морпехи из зеленой машины освободили их бесценное прошлое. Зеленые морпехи из зеленой машины потревожили кости священных предков. Мудрые как Соломон, мы превратили Хюэ в руины, чтобы спасти его.

На следующее утро нам дали отдых, и мы проводим весь день в императорском дворце.

Мы входим в тронный зал, где восседали императоры прошлых времен. Трон кроваво-красный, усыпанный грошовыми зеркальцами.

Хотел бы я жить в Императорском дворце. Яркий фаянс на стенах будто живой. На крыше оранжевая черепица. Повсюду каменные драконы, вазы из керамики, бронзовые журавли, стоящие на черепашьих спинах, и много других прекрасных предметов, происхождение и назначение которых мне неизвестно, но без сомненья они очень ценные, красивые и старые.

Я выхожу из дворца в потрясающий императорский сад. Обнаруживаю там Алису и Стропилаа, которые разглядывают трупы сгоревших солдат. Определить, к какой армии они принадлежали, не представляется возможным. Напалм не щадит никого. Я говорю: - Пристрастие к аромату жареной плоти, следует признать, достигается многочисленными упражнениями.

Алиса смеется.- И нахуя все тут поломали? Ведь это место типа волшебного храма, знаешь, да? Гуки его любят. Раздолбать его - все равно, что... ну, Белый дом взорвать. Вот только на Белый дом всем насрать, а место в десять раз древнее.

Позже появляется Ковбой и говорит, что командир роты «Дельта» сказал, чтоб мы собирались на берегу у Земляничной поляны.

Отправляемся. Смотрим на сотворенные нашими руками руины. Они повсюду.

Сумерки.

Те, кто остался от роты «Дельта» 1-го батальона 5-го полка 1-й дивизии морской пехоты, развалились по всему берегу у Благовонной реки. Бородатые пехотинцы спят, готовят хавку, хвастаются, сравнивают трофеи, заново вспоминают все моменты сражения, реальные и нет, где каждый - отважный герой.

Отделение «Кабаны» измотано до изнеможения. Мы вписали свои имена в страницы истории - и на сегодня хватит. Вытаскиваем фляжки. Готовить слишком жарко, поэтому едим сухпай холодным.

Кто-то из парней приподнимается.

Донлон встает на ноги, кричит: - Смотрите!

В пяти сотнях ярдов к северу отсюда на реке Благовонной стоит остров. На этом острове миниатюрные танки сжимают кольцо вокруг лихорадочно мечущейся

муравьиной семьи. Муравьи бросают свои вещи, перекидывают АК-47 за спины и прыгают в реку. Муравьи спасаются бегством вплавь, гребут так быстро, насколько хватает сил.

Все танки открывают огонь из 90-миллиметровых орудий и 50-калибровых пулеметов.

Некоторые из пловцов идут на дно.

Муравьи начинают плыть быстрее.

Вертолеты молотят по коричневой воде из пулеметов.

Муравьи охвачены паникой, они плывут, ныряют, тонут.

Рота «Дельта» вскакивает на ноги.

Три штурмовых вертолета «Кобра» с ревом снижаются до пары ярдов над водой, и бортовые пулеметчики в шлемах начинают поливать из пулеметов муравьев, что копошаться в воде.

Лишь один муравей добирается до берега реки. Он открывает огонь по вертолетам.

Кто-то из нас произносит: - Нихуя себе, видали? Крутой чувак.

Один вертолет отлетает от места кровавой трапезы и скользит через реку Благовонную.

Муравей бежит с пляжа.

Вертолет с жужжаньем направляется обратно к месту кормежки, где в воде барахтаются муравьи.

Тот муравей опять выбегает на берег и открывает огонь.

Вертолет круто наклоняется и летит на низкой высоте, из него со свистом вылетают ракеты и начинают стрелять пулеметы.

Муравей снова убегает с берега.

Вертолет находится уже на полпути к плывущим муравьям, когда муравей на берегу