Шпаргалка для ленивых любителей истории. Комплект из 3 книг - Александра Маринина

То, что брак будет, мягко говоря, прохладным, оба поняли почти сразу после свадьбы: Варфоломеевская ночь вынудила Генриха Наваррского и его двоюродного брата Генриха Конде почти два года прожить в Лувре в так называемом плену; новобрачным пришлось много времени проводить бок о бок, и очень быстро стало очевидным, что они друг другу совершенно не подходят. Оба самостоятельные и независимые, они не желали ни подчиняться, ни уступать. Но и ссорились редко. Каждый просто жил своей жизнью. Правда, бывали моменты, когда Маргарита все-таки вскипала, если Генрих вел себя уж слишком вызывающе. Поводом для семейного скандала стала, например, любовная связь Генриха, тогда еще только короля Наваррского, с Шарлоттой де Бон-Самблансе, по первому мужу – мадам де Сов. Шарлотта была фрейлиной Екатерины Медичи и членом «летучего отряда». Коварная Екатерина использовала красавицу де Сов, чтобы рассорить Генриха Наваррского, своего зятя, с Франсуа Алансонским, собственным сыном. Фрейлина завела роман с обоими, кавалеры дико ревновали, отношения между ними разладились, а королева-мать удовлетворенно потирала ладошки. Если верить мемуарам Маргариты Валуа, то комбинацию затеяла не мать, а брат, король Генрих Третий, при этом мадам де Сов заодно и с герцогом Гизом закрутила, однако другие авторы утверждают, что да, с Гизом было, но всего один раз. Как бы там ни было, открытые любовные страдания мужа не оставили Маргариту равнодушной, а заинтересованные лица использовали этот факт, чтобы внести политически окрашенный разлад между супругами. Генрих отдалился от жены, перестал делиться с ней своими замыслами, а Маргарита переметнулась на сторону младшего братишки, Франсуа.

Детей в браке с Маргаритой не появилось, но вне брака они у короля были, так что вина за бездетность целиком лежала на супруге Генриха. Отношения с мадам де Сов длились несколько лет, причем вышеуказанная дама, как пишет Маргарита (и историки это полностью подтверждают), «также была в связи с герцогом де Гизом, Ле Га, г-ном де Сувре и многими другими дворянами», которых она любила куда сильнее, чем Генриха Наваррского и Франсуа Алансонского. Эти «другие дворяне» не боялись ревности ни того, ни другого, а Генрих и Франсуа просто не обращали на это внимания. То есть друг к другу бешено ревновали, а к другим – нет, пусть пользуются, не жалко. Крайне любопытный психологический выверт, не находите? Тоже, между прочим, неплохая тема для развернутого монолога или диалога, готовый сценический номер. Какими нюансами может отличаться чувство ревности, которое испытывает принц крови, от ревности, которую испытывает обычный, хотя и высокопоставленный, дворянин? И есть ли разница, к кому именно ревновать, к равному по рангу или к низшему?

В середине 1580-х Генрих (тогда еще король Наварры) помимо легких интрижек завязал отношения с Дианой д’Андуэн, графиней де Гиш, которая помогала ему финансами в борьбе с католиками и давала умные советы. Этот роман был из категории серьезных, но Генрих без всяких страданий прекратил его, поскольку, как деликатно высказывается Эрнст Хинрикс, «обстоятельства слишком часто заставляли его отлучаться, что способствовало неверности с обеих сторон». Короче, с глаз долой – и во все тяжкие. Нас-то учили, что, дескать, разлука укрепляет чувства… Обманывали, получается?

А вот после того как Генрих Наваррский превратился в Генриха Четвертого, все стало иначе: стабильно и, так сказать, по месту жительства, а не на выезде. Официальной фавориткой король объявил молоденькую Габриэль д’Эстре, девицу далеко не целомудренную. Ее матушка, как утверждают многие авторы, продавала своих дочерей за вполне достойные суммы вполне достойным дворянам, продала и Габриэль, да не кому-нибудь, а самому Генриху Третьему за 6 000 экю. Королю девочка не сильно приглянулась, он короткое время попользовался ею и дал отставку. После короля Габриэль побывала в руках одного из братьев де Гизов (кардинала), затем перешла к итальянскому финансисту, затем гуляла по разным высокородным дворянам, пока ее не присмотрел новый король, Генрих Четвертый. Двадцатилетняя девушка сразила Генриха своей несравненной красотой, и он влюбился по самые уши, сделал Габриэль сперва просто любовницей, потом официальной фавориткой, приискал ей подходящего муженька, немолодого, непритязательного и покладистого. В общем, все как полагается.

Любовь с Габриэль д’Эстре длилась на протяжении семи лет, с 1592 по 1599 год. Габриэль родила королю троих детей и вела себя как королева, требовала, чтобы Генрих развелся и женился на ней. А что же Маргарита? А она рассорилась на политической почве со всеми, с кем можно, еще в 1583 году, и с тех пор жила где угодно, только не при королевском дворе. Сперва в Нераке, при дворе своего мужа, потом в Ажене, в своем собственном графстве, потом король Генрих Третий запер ее в замке Юссон за то, что Маргарита снова связалась с Гизом и примкнула к Католической лиге. Через два месяца герцог де Гиз выкупил ее у коменданта и сделал хозяйкой замка, в котором Маргарита и прожила следующие 18 лет, до 1605 года. Так что ей, по большому счету, было совершенно все равно, с кем там крутит ее законный супруг, ставший в 1589 году королем.

А Габриэль тем временем забеременела снова и со всей возможной настойчивостью поставила вопрос о разводе с Маргаритой и собственном замужестве. Она очень хотела стать законной королевой, ей мало было занимать положение королевы фактической. Генрих был по-настоящему влюблен, и вполне возможно, начал бы дело о разводе, но Габриэль внезапно умерла, произведя на свет мертворожденного сына. О причинах ее смерти высказывались самые разные предположения. Ну, вы догадываетесь, какие, правда же? Ведь женщина, которая стремится развести короля и стать королевой, не могла не иметь врагов при дворе. Генрих обожает свою фаворитку и готов жениться на ней, а разве такая супруга нужна монарху? Если уж разводиться с Маргаритой Валуа, то только ради весомой политической и экономической выгоды, а всяких там голубоглазых красоток нужно убирать с дороги. Доктора вынесли официальный вердикт: эклампсия. Однако слово «отравили» еще долго гуляло по закоулкам дворца, после чего плавно переместилось в письменные тексты хронистов и историков, а оттуда – в художественную литературу (снова отсылаю вас к Г. Манну, на сей раз – к роману «Зрелые годы короля Генриха Четвертого»).

Давила Габриэль сильно, окружение короля опасалось, что Генрих вот-вот прогнется под мать своих троих детей, и когда фаворитка скончалась, многие с облегчением перевели дух. Развод с Маргаритой Валуа никаких проблем не принес, королева не возражала, и папа римский, поупиравшись пару месяцев для виду, достал из заднего кармана шпаргалку со старой проверенной схемой: оказалось, что крестным отцом Генриха был в незапамятные времена сам король Генрих Второй, отец Маргариты. Другими словами, супругов связывает «недопустимое