Шпаргалка для ленивых любителей истории. Комплект из 3 книг - Александра Маринина
Отец Генриетты и ее единоутробный братец Шарль де Валуа, граф Овернский, замутили новый заговор, да еще короля Испании вовлекли. Идея состояла в том, что брак Генриха Четвертого и Маргариты Валуа не был аннулирован по всем правилам, то есть король оставался женатым и, следовательно, не имел права вступать в новый брак с Марией Медичи. Отсюда вывод: дети Генриха и Марии – бастарды (к этому времени у королевской четы родился уже второй ребенок – дочь Елизавета, она же будущая королева Испании Изабелла Французская). А коль они бастарды, то корону по праву должен наследовать маленький Гастон-Анри, сын Генриетты, поскольку есть бумажка, скрепленная подписью короля, в которой он обещает непременно жениться. Испанский король бумажку изучил, идею поддержал и сказал, что отдаст свою дочь в жены малышу Гастону-Анри и сделает его королем Франции. Ну еще кое-что подкинул с барского плеча, например, щедрую пенсию маркизе де Верней и ряд владений.
Этот заговор тоже раскрыли, отца и брата Генриетты арестовали и приволокли в суд. При обыске у них нашли и переписку с испанским королем, и злополучное обязательство жениться. Обоих приговорили к смертной казни. Сама Генриетта клялась и божилась, что ничего не знала, но ей не поверили и отправили в заточение в монастырь. Спустя некоторое время Антрагу и Шарлю Овернскому смертную казнь заменили на пожизненное. Потом папашу Антрага и вовсе освободили, а Шарль провел в Бастилии одиннадцать лет, после чего получил прощение уже от следующего короля.
Генриетта тоже в монастыре не засиделась, ей разрешили выйти на волю, а потом и в Париж вернули. И что же она обнаружила, вернувшись ко двору? Что Генрих ее не особо-то и ждал, хотя такие нежные письма слал ей в монастырь!
Да, у Генриха Четвертого новая фаворитка, Жаклин де Бёй-Курсийон (Бюэй-, Буоль-Курсийон), которая уже успела родить королю сына-бастарда. За свои заслуги юная фрейлина королевы Марии Медичи получила мужа и титул графини де Море. Возможно, скомпрометировавшей себя Генриетте не удалось бы вернуть благосклонность короля, но ей несказанно повезло: ветреная Жаклин попалась на романе с Клодом Лотарингским, сыном убитого в 1588 году герцога Генриха де Гиза. Король, натурально, страшно рассердился, велел сопернику убраться из Парижа подальше и сделал вид, что простил возлюбленную. А сам внимательно присматривался к ее поведению. Легкомысленная фаворитка поверила в собственную безопасность и закрутила новый романчик. Вот тут-то ее придворной карьере и пришел логический конец: Генрих Четвертый порвал с ней окончательно и бесповоротно, и место Жаклин вновь заняла Генриетта д’Антраг, маркиза де Верней.
Занять-то заняла, но ненадолго. Потому что у короля появилась новая пассия, Шарлотта-Маргарита де Монморанси, 15-летняя внучка коннетабля Монморанси, служившего, как вы помните, еще Франциску Первому, Генриху Второму и Карлу Девятому. Влюбленному монарху было в ту пору 56 лет. Во времена, когда нормально было становиться родителями в 15–17 лет, ухажер годился своей даме сердца чуть ли не в прадедушки.
В общем-то, все происходило в рамках одной разросшейся семьи. Отец Шарлотты был старшим сыном коннетабля Анна де Монморанси, а второй сын женился на Диане Французской, внебрачной дочери Генриха Второго от Филиппы Дучи. Таким образом, родная дочь покойного короля приходилась Шарлотте теткой. У Шарлотты есть жених, Франсуа де Бассомпьер, любимчик короля, сделавший успешную военную карьеру. Генрих прикинул расклад: ну как такому дворянину, да еще другу рога наставлять? А жить с закрытыми глазами Бассомпьер точно не согласится. Значит, нужно срочно добиваться расторжения помолвки и искать для Шарлотты другого мужа. Выбор Генриха пал на молодого принца Конде, внука Луи де Бурбон-Конде, первого предводителя протестантов, и сына Генриха де Бурбон-Конде. Напомню: Генрих Конде был мужем Марии Клевской, принял католичество после Варфоломеевской ночи, потом передумал, вернулся в протестантизм, сбежал в Германию, а жену оставил в Париже, где она и скончалась родами. Вспомнили? Так вот, тот Конде вторым браком женился на Шарлотте де ла Тремуй, которая и родила ему сначала дочь, потом сына, названного… ну, ясное дело, тоже Генрихом. В какой-то момент после рождения первого ребенка Шарлотта изменила мужу, муж ее наказал и спустя непродолжительное время странным образом умер при невыясненных обстоятельствах. Все были уверены, что это дело рук неверной супруги. Впрочем, нашлись и те, кто подозревал в причастности к этой загадочной смерти Генриха Наваррского (шел 1588 год, и Генрих еще не был королем Франции). В момент загадочной смерти мужа Шарлотта была беременна, и сын Генрих родился уже после кончины своего отца.
Юный Генрих, сын Генриха де Бурбон-Конде, был, между прочим, не кем-нибудь, а принцем крови. С того момента, когда умер последний король Валуа и на престол взошел Генрих Наваррский де Бурбон, молодой Конде считался даже первым принцем крови: если у Генриха Четвертого не будет сыновей, то корону наденет именно он как ближайший родственник по мужской линии (двоюродный племянник). Когда в 1601 году у короля родился наследник Людовик, принца Конде подвинули, но ведь случиться может все что угодно. Понятно, что при таких обстоятельствах Генрих Конде вряд ли чувствовал себя незначительной пешкой, которую легко сбросить с доски. Он не последний человек и при дворе, и в королевстве. О чем думал Генрих Четвертый, предполагая, что принц позволит королю беспрепятственно ухаживать за своей женой? На что рассчитывал? Мне непонятно. А вам?
Ну и, конечно же, все обернулось совсем не так, как планировал король. Конде немедленно увез молодую супругу подальше, сперва в провинцию, потом в Брюссель, под защиту эрцгерцога Альбрехта. А ведь он – принц крови и не имеет права покидать страну без разрешения монарха, таковы правила. Подобного афронта король не ожидал. Он отправил в Брюссель своего человека с приказанием похитить Шарлотту, принцессу Конде. Конде принял ответные меры, и похищение не удалось. Амбелен считает, что принца предупредила Мария Медичи, самолично письмецо ему написала, так что к появлению на горизонте похитителей Конде был полностью готов. Король от этой неудачи впал в ярость и пригрозил Альбрехту, дескать, если будешь помогать беглецам – введу войска и оккупирую Брабант. Альбрехт оказался не робкого десятка и супругов Конде не выдал. Генрих принялся на полном серьезе готовиться к военной операции. Для начала войны у него были некоторые причины геополитического толка, но не настолько серьезные и срочные, чтобы вот прям немедленно хвататься за оружие.
