Дочь короля - Обри Давид-Шапи
Среди сторонников Анны были ещё три бастарда из дома Бурбонов, являвшиеся внебрачными сыновья Иоанна II, отличившимися в военных действиях на стороне Карла VIII, за что впоследствии были вознаграждены. Карл де Бурбон, виконт де Лаведан-ан-Бигорр, сенешаль Тулузы, попавший в плен к герцогу Орлеанскому во время войны в Бретани в 1488 году, позже стал камергером короля, а затем, в 1499 году, маршалом и сенешалем Бурбонне. Его единокровный брат, Матье де Бурбон, сеньор де Бутеон, известный как Великий бастард Бурбонский, также был предан королю и отличился в битве при Бетюне против Максимилиана Австрийского. В знак доверия, оказанного ему супругами де Божё, он был выбран исполнителем завещания Пьера, а Анна в 1503 году назначила его маршалом и сенешалем Бурбонне. Наконец, упомянутый в письме Пьера де Божё к Парламенту, Гектор де Бурбон, стал архиепископом Тулузы, а затем, в 1500 году, канцлером Бурбоне. Не оставалась в тени и ветвь Бурбон-Монпансье, представленная принцем Людовиком и его сыном Жильбером, отцом Карла, будущего мужа Сюзанны Бурбонской. Что касается Бурбон-Вандомской ветви, то она, безусловно, была наиболее лояльной к королевской власти, а совсем ещё юный принц Франциск, в начале царствования Карла VIII, вошёл в королевский Совет.
Члены дома Бурбонов, как внебрачные, так и полноправные, были широко представлены в королевском Совете, правительстве и армии. Они пользовались многочисленными привилегиями и взамен, во время бушевавшего мятежа, оказывали супругам де Божё неизменную поддержку. Со временем Анна расширила и укрепила сеть верных ей людей из родственников мужа. Ей умело и эффективно удалось привлечь на свою сторону почти всех мужчин и женщин из трех ветвей этого рода, что стало результатом политики, направленной на укрепление позиций дома Бурбонов и короны по отношению друг к другу и, соответственно, её власти в государства, а затем и в герцогстве. Кульминацией этой политики стал брак её дочери Сюзанны с Карлом Бурбон-Монпансье, заключенный в 1505 году.
Хотя сеть союзов с родственниками была неотъемлемой частью политики принцессы, дававшей ей возможность оставаться во главе государства, Анне также приходилось применять и иные меры, некоторые из которых, став ключами к власти, были специфически женскими.
Ключ к власти: оставаться рядом с Карлом VIII
В эти неспокойные времена Безумной войны лучшей стратегией Анны, для сохранения своего положения, было оставаться рядом с королем. Находиться рядом с государем означало частично или полностью обладать его властью. Такая близость обеспечивала приближенным короля возможность держать дела королевства в своих руках, и в то же время гарантировала им эксклюзивный доступ к государю.
У Анны, опекуна юного Карла VIII, было все необходимое, чтобы взять власть в свои руки, поскольку её должность означала постоянный контакт с королем, которому она была как мать. Более пяти лет принцесса, благодаря своему присутствию рядом с королем, осуществляла власть санкционированную Генеральными Штатами, в окончательном решении которых говорилось, "чтобы сеньор и дама де Божё оставались близки к королю, как они это делали до сих пор"[113]. Роль Анны как наставницы и советницы оправдывала эту близость и влияние на ещё несовершеннолетнего короля.
Это постоянное присутствие рядом с государем само по себе было инструментом власти и необходимостью для "регентства" Анны. Основанное на кровных узах и личной привязанности, оно, со стороны принцессы, имело все признаки тщательно продуманной стратегии. Анна одновременно и буквально стала защитником и тенью короля, а также его оплотом и голосом. Поскольку опека и регентство были неразрывно связаны, Анна, как опекун короля, могла проводить свою политику и осуществлять часть полномочий обычно принадлежавших королевским советникам.
Её присутствие рядом с королем имело несколько значений. Символически его следует рассматривать как проявление и выражение власти супругов де Божё, которые всегда находились рядом с Карлом VIII во время великих церемоний, таких как коронация, королевские въезды в города и свадьбы аристократов. Везде супруги не спускали с короля глаз и старались не допустить приближения к нему нежелательной персоны. Когда присутствие рядом с королем женщины было неуместно, Анна умела отойти в сторону и освободить место для своего мужа Пьера. Например, именно Пьеру, следовало направлять любое послание королю во время сессии Генеральных Штатов в Туре в 1484 году. Принцесса также не участвовала в коронационной процессии 30 мая 1484 года. Однако эшевен Жан Фулькварт сообщает об эпизоде, который ярко иллюстрирует, насколько Анна предпочитала оставаться в тени. Оказывается её отсутствии было не более чем притворством, и как только она смогла себе это позволить, принцесса незамедлительно появилась в обществе принцев. Вот как описано её появление на коронационном пиру, где ей, как женщине, не было места:
Во время пира сестра короля, мадам де Божё, одетая в золотую парчу, вошла в зал, чтобы увидеть короля и понаблюдать за его поведением[114].
По свидетельству очевидцев, молодой государь был настолько раздражён появлением сестры, что не отведав миндального пирожного приказал убрать его со стола. Это вторжение, несомненно, было вызвано опасениями Анны, что её брат поддастся обаянию и влиянию молодых принцев, таких как герцог Орлеанский и граф Оранский, которые могли бы побудить его уехать с ними.
В дальнейшем Анна всегда старалась держаться в тени короля поддерживая иллюзию, что именно он является полным сувереном и носителем королевской власти. Она, по крайней мере, избегала частого присутствия на публичных мероприятиях, охотно уступая место своему мужу, как королевскому советнику и принцу крови. Анна тактично старалась не шокировать современников своим слишком явным присутствием рядом с королем.
После коронационных торжеств и до конца 1480-х годов супруги де Божё следовали за Карлом VIII, куда бы он ни отправился — из Парижа в долину Луары или из Гиени в Бретань, поближе к театру военных действий. Совпадение маршрутов их поездок идеально. Более того, Анна и Пьер с радостью брали Карла с собой в места не затронутые войной, подальше от владений мятежных принцев: в свой замок в Жьене или в Мальзерб, сеньорию верного адмирала де Гравиля. Историк Гийом де Жалиньи отмечает, что во время поездки в Гиень "мадам де Божё постоянно находилась рядом с королем, ни в коем случае не покидая его. И всегда заботилась о его здоровье"[115]. Все современные хронисты упоминают о постоянном присутствии Анны рядом с Карлом, что являлось весьма эффективной стратегией, поскольку обеспечивало ей фактическую монополию на власть.
Не подпускать врагов
С конца 1484 года супруги де Божё допускали к королю лишь небольшой круг официальных лиц. Эта предосторожность, считавшаяся единственным способом предотвратить попытки узурпации власти или даже похищения Карла, был частью наследия Людовика XI, который постоянно держал Дофина подальше от двора,
