Алексей Баталов. Жизнь. Игра. Трагедия - Михаил Александрович Захарчук
Встать в строй!
Летом 1950 года Алексей Баталов окончил Школу-студию МХАТ и сразу же был зачислен в труппу театра. Успел сыграть там, как и все молодые актеры, в нескольких массовых и групповых сценах. И даже получил одну маленькую роль в спектакле, который шел в филиале МХАТа. А к осени его призвали в ряды Вооруженных сил СССР. Внимательный мой читатель, должно быть, помнит, что автор, в прошлом военный и даже целый полковник, много лет назад, а точнее тридцать пять, весьма пристально интересовался военной службой героя. Разумеется, из определенно меркантильных соображений, поскольку был военным журналистом. Сам Баталов в своих интервью весьма скромно, если не сказать стыдливо, отзывался о собственной солдатской службе. Чаще всего на прямой вопрос «Вы служили в армии?» отвечал: «Ну, служил, наверное, громко сказано». В одной из своих книг вообще написал: «Но вскоре, несмотря на высшее образование и занятия военным делом в студии, по прямому распоряжению Сталина всю молодежь призывного возраста забрали в армию». Сделаем уточнения на сей счет для столь простительной неосведомленности человека, на самом деле чрезвычайно далекого от глубокого знания истории страны вообще, ее оборонительной составляющей в частности. И вовсе не в упрек Алексею Владимировичу, а просто истины ради.
Так вот, в СССР существовал принцип всеобщей воинской обязанности. Это значило, что любой гражданин мог быть призванным на действительную военную службу, за исключением отдельных категорий граждан. В ранние годы СССР призывались граждане вне зависимости от их занятий, в том числе и учащиеся учебных заведений. Позже последним предоставляли отсрочку до окончания образования. Те же, кто вместе с учебой в вузе заканчивал еще и военную кафедру, получали звание младшего офицера и, как правило, уже не призывались. Почему же во времена Советского Союза учебные заведения, имевшие военные кафедры, пользовались значительным приоритетом у абитуриентов? Школа-студия, другие театральные вузы страны никогда не имели полноценной военной кафедры. Там просто спорадически проводились различного рода военизированные мероприятия. Поэтому все выпускники-мужчины не получали званий младших лейтенантов и обязаны были по закону отслужить в армии. Так что Сталин здесь вовсе ни при чем, и Баталов упомянул его всуе по традиционной инерции «лихих девяностых», когда считалось демократической доблестью вешать на «усатого» всех исторических собак. Скажу вам больше. При Московской консерватории с 1935 года существовала военно-капельмейстерская кафедра. Однако мой хороший приятель, известный пианист и композитор Левон Оганезов, окончивший консерваторию по классу фортепиано, тоже вынужден был служить срочную. Рассказывал, что рядом с его стояла койка Владимира Коконина, будущего директора Большого театра. Его сослуживцами были преподаватель ГИТИСа Борис Нащокин, артист Малого театра Виктор Саламатин, ставший впоследствии крупным работником Министерства культуры. В период с 1946 по 1948 год призыв в армию и на флот вообще не проводился. Молодежь призывного возраста направлялась восстанавливать шахты, предприятия тяжелого машиностроения, на стройки. В 1949 году призыв возобновили, восстановив конституционную норму. И через год Баталова призвали в спецроту при Театре Советской Армии. Она, к слову, существовала все годы советской власти, до так называемой перестройки. И я точно знаю, что в казарме на шестом этаже знаменитого здания в виде пятиконечной звезды в разное время служили Михаил Швыдкой, Леонид Ярмольник, Сергей Шакуров, Александр Балуев, Олег Меньшиков, Александр Домогаров, Валерий Абрамов и еще многие другие. Положа руку на сердце признаем, что та, ушедшая в небытие власть была не такой уж и троглодитской, какой ее кое-кто нынче пытается изобразить. Во всяком случае, пианистов, скрипачей, актеров и искусствоведов по-своему щадила. И в этом щадящем режиме провел два года службы Алексей Баталов.
В своей книге «Сундук артиста» он напишет: «Попал я в команду при Театре Советской Армии. Сперва, как положено, нас разместили в казарме, но, поскольку в театре после спектакля мы разбирали декорации и возвращались очень поздно, невольно ломая принятый распорядок, было решено для иногородних предоставить места в расположенном неподалеку от театра общежитии, а москвичам ночевать дома.
Итак, я оказался в одном театре с мамой. Она пришла работать в Театр Советской Армии сразу после возвращения из эвакуации и совершенно не могла предположить, что и я попаду на эту же сцену. Таким чудесным образом судьба вернула меня в руки мамы, дабы первые актерские шаги на профессиональной сцене я сделал под ее надзором, так как мама была там не только актрисой, но и режиссером. В то время на сцене театра с оглушительным успехом шел спектакль «Учитель танцев», где заглавную роль играл прекрасный артист Владимир Зельдин. Именно этот спектакль пригласили на гастроли за рубеж. А в то же время спектакль «Замужняя невеста», где он также играл главную роль, должен был отправиться в поездку по частям Советской Армии. Мама поставила этот спектакль и сама в нем играла вместе с Зельдиным. Так вот они и ввели меня на роль вместо него. И таким образом я поехал на свои первые в жизни гастроли.
Всю мою сознательную жизнь я был увлечен автомобилями, и когда надо было выбирать воинскую профессию, я, не задумываясь, сказал, что хочу быть шофером. А по окончании службы получил профессиональные права, которые не раз пригодились мне в дальнейшей жизни. И совершенно неожиданным подарком свыше на последнем году службы оказались для меня съемки в учебном фильме по заказу Министерства обороны под названием «Служу Советскому Союзу!». В нем я должен был проиллюстрировать перед кинокамерой все, что обязан знать и уметь образцовый солдат, буквально от наматывания портянок до преодоления водных преград с автоматом в руке. При этом вместо режиссера съемкой командовали подполковник-строевик и старшина. И они добивались от меня безукоризненного исполнения задания. И я справился. Даже заработал благодарность и краткосрочный отпуск «на родину». Целых десять дней не появлялся в казарме театра.
Как вы понимаете, никаких эмоций и актерства для того фильма не требовалось, хотя у моего персонажа были имя и фамилия – Павел Соснов. Никогда в жизни потом я не встречал более жесткой «режиссуры». Но, несмотря на строгость и сложность заданий, именно эти съемки научили меня работать на камеру
