Её звали Салтанат. Как смерть одной девушки изменила законодательство огромной страны - Айтбек Амангелди
Намечался концерт Меладзе. И Салтанат сказала, что любит Меладзе и ее мама тоже. Что она пыталась найти билеты, а они уже все распроданы. Я сказал, что поищу билеты, пусть она приглашает маму. Я сказал, что могу идти с ними, а могу и нет – как они сами решат. Просто я наблюдал в то время ее состояние, она была такая подавленная, и моя цель была просто пытаться ей поднять настроение, не навязывая себя, просто я видел красивую девушку, которой хотелось дарить хорошие эмоции. Она согласилась, что пойти на Меладзе было бы хорошо. Я нашел три билета. Салта сказала, что мы пойдем втроем с ее подругой Аидой.
Перед концертом я предложил… Наверно, это сентиментально, но мне хотелось делать ей приятное… Я сказал, что хочу, чтобы на концерте она выглядела красивее всех, и предложил ей выбрать любое платье. Она так деликатно начала отказываться, а я подумал, что нужно настоять, что девушке тяжело сразу так согласиться. Когда она согласилась, мы пошли в магазин, полный лук ей на концерт набрали, все было восхитительно, ей все понравилось.
После концерта мы пошли в ресторан, и как будто все возобновилось, какая-то симпатия, я проводил ее до дома, мы поцеловались у подъезда. Ну и я ожидал, что будет какое-то дальнейшее развитие событий. Но опять же на какое-то время она пропала. Потом опять попросила ее отвезти куда-то. Все происходило очень странно. Я помню, что в один из дней я пригласил ее к себе. Она согласилась. У нас ничего такого не было, мы просто вместе готовили ужин, потом смотрели фильм. Она осталась у меня ночевать, но у нас не было на тот момент каких-то близких отношений. Мы спали в разных комнатах, утром пили кофе у меня в кабинете. У меня в кабинете очень много фотографий с различными известными людьми, президентами разных стран, бизнесменами. Салта с интересом их рассматривала. И вдруг сказала: «Знаешь, давай все-таки отложим наше общение до Нового года». Я сказал: «Мне жаль, что ты хочешь его отложить, но я понимаю». Я не хочу говорить о Салте плохо, но она была полна каких-то парадоксов и непоследовательных действий, и никогда нельзя было понять, что она думает и как изменится ее настроение. Тогда я воспринимал это как кокетство или нерешительность, я не знал, чего она на самом деле хочет.
Этим же вечером она позвонила мне и сказала, что встречается с подругами в кафе «Ева», и спросила, могу ли я отвезти ее туда. Это был конец сентября. Я был удивлен, ведь утром мы договорились не общаться до Нового года. Я согласился, отвез ее. Она сказала: «В 11 я выйду, не мог бы ты отвезти меня домой?» Я сказал: «Хорошо».
В 11 я заехал за ней, мы отвезли ее подругу Земфиру, потом я повез Салтанат домой. По дороге я предложил ей пойти в другой ресторан, если она желает. Она согласилась. И как-то в тот вечер опять все изменилось. Вечер закончился тем, что у нас возникли близкие отношения и мы стали общаться серьезно. Я был немного в растерянности, но она мне нравилась, и я просто отвечал на ее симпатию.
С того дня у нас начались близкие отношения, мы стали парой. И дальше наши отношения стали стремительно развиваться. Все мне в ней нравилось. Единственное, я помню, предложил ей поехать отдохнуть на пару недель, чтобы побыть неразлучно, 24 часа в сутки, и понять, сходимся ли мы характерами, есть ли у нас общие темы для разговора. Я дал ей понять, что мне хотелось бы серьезных отношений, что я не рассматриваю ее как девушку, с которой я просто хотел бы какое-то время пообщаться. Я был в таком периоде своей жизни, я три года как развелся и хотел создать семью и спокойно жить. Салтанат мне очень нравилась.
Она на мое предложение согласилась. У нас не было виз, поэтому мы устроили тур по странам, где виза не требовалась. 3 дня в Алматы, 4 дня в Ташкенте, 3–4 дня в Стамбуле. После Стамбула – Баку. Во время этого путешествия между нами не было никаких разногласий, все было идеально, не произошло ни одного конфликта, ни одного спора. Помню, в Стамбуле я спросил, как она видит развитие наших отношений. Я хотел жениться на ней, но мне хотелось понять, готова ли она к этому шагу с учетом того, что недавно у нее свадьба сорвалась. Она сказала, что влюбилась и хотела бы серьезных отношений.
Когда мы вернулись в Алматы, я сделал ей предложение. Она ответила согласием. И все было замечательно, и ничто не предвещало того, что между нами что-то может пойти не так. Мы не стали затягивать, вернулись в Астану. Я познакомил ее со своими родителями. Договорились, что поедем в Павлодар, познакомимся с ее родителями. У меня было к ней самое хорошее отношение. Мне не хотелось заставлять ее чего-то ждать. Я хотел быть с ней максимально честным, открытым. Во время поездки (это важный момент, наверно, здесь и лежат корни конфликта) я хотел, чтобы мы рассказали друг другу все о себе, о нашей жизни до нашей встречи. Я ей сказал: «Ну, обо мне ты знаешь, читала, наверное, в газетах, в интернете. Я отвечу на все твои вопросы, почему вот такая история в моей жизни была, почему у меня два брака, почему распался мой второй брак, который длился пятнадцать лет». Я обещал разъяснить все слухи, домыслы, которые могли существовать на мой счет. Но я хотел такой же открытости и честности с ее стороны. Потому что для меня это тоже было важно.
Потом мы сыграли свадьбу в Павлодаре. Ее брат говорит, что я смотрел в потолок, но я действительно очень волновался. Мне было не по себе на кудалыке у них дома. Я просто не знал, на чем задержать взгляд. Кого-то рассматривать мне было неудобно, поэтому я смотрел вверх.
Все прошло хорошо, мы вернулись, никаких у нас проблем. Она пришла ко мне домой, мы стали жить. У нас не было никаких трений, проблем. Потом приехали ее родственники, мы организовали кудалык с нашей стороны. Потом, 14 декабря, ей захотелось собрать друзей, подруг, надеть белое платье. Я был только за. Узкий круг, 50–60 человек ее родственников
