Королевы Крестовых походов - Элисон Уэйр
Победа баронов предоставила в распоряжение Симона короля и его королевство. 15 мая Генриху и Эдуарду приказали скрепить печатями Льюисскую мизу, составленную в интересах баронов. Копию мизы отправили королю Людовику, чтобы тот мог убедиться в согласии Генриха с условиями мира. Бароны надеялись, что французский король отговорит Алиенору от вторжения в Англию.
Для руководства действиями короля назначили уполномоченных, тогда как Эдуард оставался в заложниках, чтобы обеспечить покладистость монарха. Генрих превратился в марионеточного короля. Симон относился к нему с уважением, но заставлял исполнять свою волю. Генрих искал утешения в непрестанной молитве, призывая святого Эдуарда освободить его от ярма.
5. В невероятной опасности
Когда бежавшие сторонники короля принесли Алиеноре во Францию известие о катастрофе при Льюисе, она «глубоко опечалилась, узнав, какой оборот приняли события»509, понимая, что теперь некому поддержать Генриха, кроме нее самой и тех магнатов, которые находились при ней. Она была так «измождена и измучена горем»510, что Гийом де Валенс и эрл Суррея, прежде не ладившие с королевой, остались рядом, утешая ее надеждой на лучшие времена. Алиенора не помышляла о примирении с Симоном, но была более, чем когда-либо, полна решимости организовать вторжение в Англию, чтобы спасти Генриха и отомстить его врагам.
1 июня папа римский, узнав о разгроме при Льюисе, послал легата пригрозить Симону и баронам отлучением от церкви, если те не покорятся законному королю.
В тот день Алиенора находилась в Париже, где получила от Людовика деньги, причитавшиеся Генриху по условиям Парижского мирного договора. Чтобы собрать больше средств, она и Пьер Савойский заложили сокровища короны Людовику. Алиенора также заложила свои драгоценности и взяла значительные займы у флорентийских банкиров и Энрике Кастильского, единокровного брата Элеоноры, под гарантии Пьера Савойского, который сам занял денег, чтобы поддержать дело племянницы. Затем она призвала отряды наемников из Пуату, Бретани, Савойи, Испании и Германии и даже заручилась поддержкой бывших врагов, Лузиньянов. С их помощью она вербовала солдат из Франции и Нижних земель[35], но больше всего рекрутов дала Гасконь, где Алиенора призвала баронов Эдуарда к исполнению феодальной воинской повинности. Она покупала лошадей и раздавала подарки, чтобы привлечь тех, в чьей поддержке нуждалась.
Когда о действиях Алиеноры узнали в Англии, то возненавидели ее еще больше. Бароны явно опасались, что королева с невесткой могут доставить им неприятности. Они знали грозный и решительный характер Алиеноры, за чьей спиной стояла армия. Выяснилось, что Элеонора послала за наемными лучниками из Пуату, чтобы те защищали ее в Виндзоре, и могла призвать дополнительные силы из-за границы, если бы пожелала. Бароны решили, что на энергичных дам следует найти управу.
4 июня короля заставили созвать парламент. На этот раз Симон постановил назначить от каждого графства по четыре рыцаря вместо двух, за которыми посылала Алиенора в 1254 году. Парламент потребовал от короля действовать в соответствии с рекомендациями Совета девяти. Генриха вынудили запретить Алиеноре сбор денег для его нужд и распорядиться об отправке писем «во все графства Англии c приказом направить достаточное количество вооруженных людей для охраны прилегающих к морю территорий от зарубежных врагов»511. Генриху также пришлось обратиться к королю Людовику с призывом не посылать армию ему на помощь. В результате этих жестких мер Алиенора оказалась в положении, когда она действовала вопреки приказам короля.
Элеонора все еще находилась в Виндзоре, когда узнала, что король и Эдуард угодили в плен к Симону де Монфору. Бароны хотели поместить ее под надзор, подозревая, что она замышляет вызвать из Кастилии новых наемников. 17 июня они настояли, чтобы Генрих приказал Элеоноре «явиться в Вестминстер с дочерью, управляющим, придворными дамами, девицами и прочими домочадцами, чтобы оставаться там, и не отказываться, поскольку король обязуется заступиться за нее перед Эдуардом, ее супругом», который приказал жене не покидать Виндзор512. Генрих пообещал «обеспечить ее безопасность и взять под опеку». Графиню Пембрука отправили в женский монастырь.
Похоже, Элеонора не подчинилась приказу, поскольку неделю спустя его издали снова. Она неохотно выехала в Вестминстер, вероятно понимая, что ее и Екатерину возьмут в заложники в качестве гарантий уступчивости ее мужа. 26 июля Виндзорский замок сдался баронам, и гасконских наемников Эдуарда отправили домой.
Летом 1264 года королева Алиенора вместе с армией вторжения находилась в Сент-Омере. Она уже истратила деньги, выделенные Людовиком, но, «оплакивая счастливые времена»513, неутомимо трудилась «в поте лица», призывая солдат и реквизируя корабли. Благодаря героическим усилиям ей «удалось собрать огромное войско, которое в случае высадки в короткие сроки покорило бы все население Англии»514. К августу под ее командованием скопились значительные силы, размещенные в портах Брюгге и Дамме на фламандском побережье. Наемники с нетерпением ожидали вторжения и «жаждали английской крови», как выразился враждебно настроенный летописец. Симон расценил угрозу как серьезную и укрепил оборону южного побережья Англии, направив в Барем-Даунс в графстве Кент большую армию, готовую атаковать войска королевы в случае их появления.
И все же грозная армия Алиеноры так и не была развернута. Постоянные штормы и неблагоприятные ветры не позволили флоту вторжения пересечь Ла-Манш. К октябрю Алиенора отчаянно нуждалась в средствах. Расходы на содержание войск были высоки, и она накопила долги, которые уже не могла погасить. Когда штормы разметали корабли Алиеноры, ей пришлось захватить другие, в том числе «несколько кораблей из Саутгемптона, арестованных в Бордо по приказу королевы»515. Когда в конце октября у нее закончились деньги для выплат наемникам, те дезертировали. Летописец Сент-Эдмундсбери высказал мнение, что, поскольку «английская армия надежно охраняла море и побережье, враг побоялся отплыть».
Можно было ожидать, что неутомимая Алиенора преодолеет невзгоды и предпримет новые усилия для вторжения, однако она отказалась от рискованной затеи по веской причине – из-за запрета Генриха. Опасаясь последствий, тот даже обратился к Людовику с просьбой предотвратить выступление армии, напомнив, что он, Эдуард и Генрих Алеманнский находятся в плену в качестве гарантий хорошего поведения королевы и что ее действия подвергают заложников «невероятной опасности». Алиенора ничего не могла поделать. Очевидно, она испытывала крайнюю досаду, потратив столько времени, усилий и денег
