Он увидел солнце. Егор Летов и его время - Александр Витальевич Горбачев

Все, что мне удалось передать по наследству —

То не святость, не букость,

То здоровая дурость,

Уверенность

В том, что запросто можно

Исчерпать океаны бессилия

Да не просто ладонью,

А своею собственной.

Или в таком – это его самое последнее стихотворение, датированное 28 декабря 2007 года:

Они внимательно изучили меня

Не знаю кто нелюди

Сказали всему виной недостаток радости

Радость иссякла в мне говорят

Так остывает / досыхает ничтожный остаток

Да они правы наверно

Сколько помню себя

Радость била ключом беспощадно

Утекала бременскими музыкантами

по дорогам и травам

Наполняла каналы бессмертным потоком.

Взрывала меня изнутри изнуренного

Ничто ей не вечно

Ничто ей не важно

Проплывает чуть слышно

Помимо меня.

В последнем летовском интервью, которое он дал главному редактору журнала Billboard Валерию Постернаку, тоже можно найти рассуждения о том, что после «Зачем снятся сны» двигаться уже фактически некуда и что в следующее путешествие Летов уже никого с собой взять не сможет: «Первый раз, когда я после записи альбома отправился [в трип] снова, я увидел, что такое смерть. Я просто неожиданно понял, что это. Наглядно понял, что нечто, что являет собой человек – это как аквариум с рыбками, который находится внутри океана. А при смерти он [аквариум] ломается. Он все равно там остается, но у него уже нет рамок. После этого – когда ты вдруг такие вещи понимаешь – становишься немного другим человеком. То есть ты уже не живой, не мертвый, а какой-то вечный, что ли. В следующий раз я вообще уже был не человек, был какой-то вселенной. Этот опыт – он уже с точки зрения творчества неприменим, к сожалению. Я даже не знаю, что я буду делать дальше, поскольку я об этом говорить словами не могу».

«Под конец жизни Летов рассуждал о смерти с каким-то любопытством, с уверенностью в том, что ее не нужно бояться, – вспоминает Максим Семеляк. – В один из наших последних разговоров он мне что-то рассказывал, рассказывал, а потом вздохнул и говорит: „Вот как бы так умереть, чтобы потом вернуться?“»

Постфактум все это неизбежно звучит и выглядит пророчески, но важно обозначить, что в начале 2008 года ничто не предвещало финала «Гражданской обороны». В конце концов, Летов пел каждую песню как последнюю и почти после каждого альбома говорил, что сил у него не осталось, потому, может статься, больше в жизни он ничего нового не запишет. «Летов был из таких людей, про которых думаешь, что вот он-то как раз умереть и не должен, – продолжает Семеляк. – Человек во многом построил свое творчество вокруг образа смерти, его лирический герой так или иначе всегда ею бредил, и именно поэтому казалось, что он в некотором смысле заговоренный».

Уже после «Снов» Летов впервые за много лет вернулся к продюсированию и свел диск своим молодым приятелям из петербургской группы King Kongs – это был концертник, где они по преимуществу играли разнообразные нетленки гаражного панка, который Летов так любил. Он обустраивался в новой квартире. Покупал кактусы – наконец-то появился большой подоконник, где можно было их нормально разводить. Продолжал работать над реставрацией своих старых записей. Ездил на гастроли. Строил планы.

Планов у него вообще всегда было множество.

* * *

В конце 1980-х осуществились многие замыслы, но не все. По словам создателя «ГрОб-студии», так и остались нереализованными «диско-панк-рэповский сольник Сергея Фирсова, альбом кратковременно существовавшей ска-бит-нью-вейв-группы „Матиас Руст и ПВО“, крайне нетривиальной команды „Бедокуры“, готических „Истуканов“, омских представителей так называемой „шумовой сцены“ группы „Шумеры“, так и не записанные концертники манагеровских авангардных составов, таких как „Месроп и Месопотамцы“, „Маркетинг святого Луки“, „Ужас в коробочке с калом“ и „Опиздотий колобок“, так ничего и не записавший мой (совместно с [гитаристом Янки] С. Зеленским) авангардный проект „Сугробы“ и много всякого другого». Есть подозрение, что многие пункты из этого списка существовали только на бумаге, а точнее даже – как веселые названия, так и не получившиеся конкретного музыкального содержания. И тем не менее.

1996 год: Летов обещал новый альбом «Коммунизма», сольник Анны Волковой, дополненное издание «Ста лет одиночества» в виде тройника под названием «Передозировка», а также альбом «иностранных песен», где должна была прозвучать «лютая совершенно» версия диско-хита Boney M «Ma Baker».

1997: Летов хотел снимать кино – конкретно собирался экранизировать роман Хулио Кортасара «Игра в классики», предложив сотрудничество Кире Муратовой. Тогда же планировалась новая группа под названием «Христосы на паперти», в ней должны были играть три барабанщика, включая первого летовского учителя Михаила Жукова, а также лидер «Обороны» и его брат. «Звучание будет, как у Ministry и Butthole Surfers, то есть очень тяжело и мощно».

1998: Анонсируется альбом совместных записей братьев Летовых – прозвучат на нем новые версии старых песен, включая «Прыг-скок». «Мы с братом собираемся совершено эпатажно взять и полностью возобновить „ДК“»: Летов должен был петь, гитаристом хотели позвать участника оригинального состава группы Дмитрия Яншина, Жариков присоединяться не планировал.

1999: «Мы хотим записать альбом чисто электронной музыки. Как Ministry, только в сто раз лучше». После начала бомбардировок Белграда анонсируется альбом «Rocket to USA» и сборник «America! Fuck Off!» – «туда войдут наши песни, песни „Инструкции по Выживанию“, других команд». Выступая на петербургском «Радио Рокс», Летов сообщает, что «Егор и опиздневшие» выпустят альбом детской музыки под названием «Не по правилам».

2001: «Один из следующих альбомов будет называться „Русский футуризм“. Я хочу привлечь к работе Леонида Федорова из „Аукцыона“ и Леонида Сойбельмана из „Не ждали“. В основу альбома будут положены очень редкие, практически не публиковавшиеся тексты русских футуристов начала прошлого века». Предполагалось использовать стихи Шершеневича, Терентьева, Крученых. Леонид Федоров подтверждал, что такая затея действительно имела место. «Я говорю: „Давай, супер, конечно“. И тут начинается: „А как мы вообще будем делить наши денежки?“ Я: „Погодите-погодите, а какие денежки, делить-то еще пока даже нечего!“ На что он начал смеяться и говорить: „Ну да, конечно, деньги тебя вообще не интересуют“. А я такой: „А почему нет?“ Пьяные же были, вот и поругались».

Тогда же Летов анонсировал новый «полуфолковый» проект и «много компьютерной электронной музыки», а также говорил, что собирается писать «очень большой роман о луноходе» – в итоге он вылился в пару строчек на «Приказе № 227»: «Там, где не выживут живые / Мы наступаем – / ошеломительные луноходы, позаброшенные в звездной пыли, / вспоминающие неведомую землю».

2002: Сходив на концерт группы