Ложечник - Марьолейн Хоф
Она говорила и говорила, не останавливаясь. Янис уже не слушал. Он думал о Фриде и о реке неподалеку от Бартельборга.
Кухня — это котел, полный сплетен
Они отвели Локу к Бенно. Янису не хотелось смотреть, как его собаку привязывают, и он вышел из конюшни. Силка вышла следом, он услышал, как под ее сапожками скрипит гравий.
В холле Янис наткнулся на Кундера. У лестницы стояла, понурив голову, Грета. У ее ног валялось кроличье одеяло.
— Сжечь к чертовой матери, — кричал Кундер, — вот что вам было велено! — Тут он заметил Яниса. — Ну-ка, давай ты мне расскажи, каков был план! Опозорить нас, послав Грету к скорняку? С вонючей шкурой, которая кишмя кишит паразитами? Вшами, и личинками, и гнидами, и… — Больше он придумать ничего не мог и только зло сощурил глаза. В уголках его губ скопились пузырьки слюны.
— Это ошибка, — начала Силка своим самым милым голосом. — Грета хотела помочь, а Фолкер…
— Янис, — поправил Янис.
— Фолкер! — рявкнул Кундер. — Можешь ты наконец запомнить? Фолкер!
Янис поднял одеяло и прижал его к себе. Шкурки пахли лесом, костром, и Камешком, и еще, совсем-совсем слабо, домом. Он попытался вспомнить, как пахло от Фрида, но не смог.
— Что ты там стоишь, нюхаешь?! — Кундер еще больше распалился. — А ну брось!
— Оно мое, и я тебе его не отдам! — Янис начал подниматься по лестнице.
— «Вам»! — взвился Кундер. — Ты должен обращаться ко мне на «вы»! И смотреть на меня, когда я с тобой разговариваю!
— Ты! — проорал Янис. — Ты! Ты! — Одеяло свисало и мешало идти, на лестнице он чуть не споткнулся.
— Вернись немедленно! — потребовал Кундер. — Последнее предупреждение!
Янис дошел уже до верха лестницы.
— Если вам так не нравится мое одеяло, то я заберу его и уйду! Буду спать в лесу!
— Ну подожди у меня, — крикнул ему вслед Кундер. — Подожди, паршивец! Скоро запоешь по-другому!
Янис положил одеяло к себе на кровать. Подушки кто-то взбил. Резец лежал на столе вместе с остальными инструментами. Его мало волновало, кто побывал в его комнате. Неважно, пусть Кундер узнает, что он изрезал столб. Если его заставят в наказание писать строчки, он только рассмеется им в лицо. «Запросто! — ответит он. — Дайте мне перо».
Он взялся за резец и добавил одному из листочков резной краешек. Одна линия рядом с побегом вышла неряшливо. «Никогда не берись за резец на сердитую голову, — как-то сказал ему Фрид. — Если всё бесит, лучше пойди поработай метлой. Там вряд ли что можно испортить».
Внизу в холле раздались голоса: это кузены собрались к обеду. Три раза в день чистые тарелки, блестящие ножи и аккуратно сложенные салфетки.
— Янис! — заглянула в дверь Силка. — Идем обедать.
— Я хочу побыть один.
Силка вошла в комнату.
— Когда я хочу побыть одна, я забираюсь на дерево. Я знаю, что там, на высоте, мне никто не сможет надоедать. А если меня зовет Грета, я делаю вид, что не слышу. На дерево-то она не полезет, ей страшно.
— Когда Фрид уходил меняться, я оставался один на несколько дней, — вспомнил Янис.
— Совсем один? — удивилась Силка. — А чем же ты питался? Неужели сам готовил?
— Яйцами, — ответил Янис. — И разогретой кашей. Это быстро, только надо не забывать мешать, а то пригорит.
— Молодой господин! Молодая госпожа! — В дверь постучала Грета. — Вас немедленно требуют вниз!
Янис встал. От этих разговоров о яйцах и каше ему захотелось есть. После обеда он вернется в свою комнату и будет сидеть тут до вечера один. А если станут стучать в дверь, заткнет уши.
— Ну и спектакль ты нам устроил, — сказал Ассерик за столом. — Я от тебя такого не ожидал. Крики, угрозы, и всё это в присутствии прислуги! Ты посмел дерзить Кундеру, а нужно было его послушаться. Думаю, ты был не в себе. Наверное, это одеяло тебе очень дорого, даже слишком. Но со временем это пройдет. — Он подождал, прежде чем продолжить. — На этот раз мы тебя простим. Хоть ты и не заслуживаешь…
— Не заслуживает, — поддакнул Кундер.
— Одеяло можешь пока оставить. Но отдавать его в чистку скорняку мы не разрешаем. Ни в коем случае! Это немыслимо!
— Немыслимо! — снова поддакнул Кундер. — Скорняку! Такие вещи следует держать в тайне. Говорят, помогает вода с уксусом. Вот пусть Грета и отстирает его хорошенько. — Задумчиво оглядев стол, он добавил: — Голыми руками.
Сразу после обеда кузены велели закладывать карету — это оказалась крытая повозка с узкими окошками. Запряжены в нее были Барг и Оде. Кузены сели внутрь. На скамеечке сразу за лошадьми сидел Нолдер. Натянув вожжи, он крикнул: «Но-о!» Карета выехала за ворота и свернула за угол.
Когда Кундер и Ассерик уехали, суетиться все сразу перестали.
Лоде пошел в библиотеку.
— Мне нужно проверить продуктовые списки, — заявил он. — Это займет всё время до вечера. — Показывая всем своим видом, какая непростая задача ему предстоит, он с тяжким вздохом закрыл за собой дверь.
— Это же просто столбики цифр, — изумился Янис.
— Там дела-то на несколько минут, — согласилась Силке. — Каждый раз, когда я захожу в библиотеку, он просто лежит на диване — головой на подушке, а ногами на подлокотнике.
— А если вернутся Ассерик с Кундером? — спросил Янис.
— Не вернутся. Раньше, чем завтра после обеда, их можно не ждать. Проводят инспекцию имений. — И она произнесла голосом Кундера: — «Убытки и прибыли! Брутто и нетто!»
Янис хотел подняться к себе наверх, но Силка потянула его за рукав.
— Мы собирались к Вильме.
Он хотел возразить, но она не дала.
— Говорю же тебе: это важно! А ты только о Фриде со Схенкельманом и думаешь. Ничего, ладно. Но Вильму тоже послушай. — И Силка подтолкнула его к двери на кухню.
Сразу за дверью вниз вела каменная лестница со сбитыми ступенями.
Янис спустился за Силкой в погреб. Фонарь на потолке освещал стены, вдоль которых тянулись полки. На одних полках были банки, на других кувшины. Была полка с бутылками и полка с мешками. С железной перекладины свисали окорока и копченые колбасы. На полу стояли корзины с брюквой и луком. Еды здесь было на много лет вперед.
В дальней части погреба был проход.
— Это вы, душенька-госпожа?
— Мы вдвоем. — Силка подтолкнула Яниса на кухню. — Я его привела.
Вильма оказалась грузной женщиной с толстыми руками и блестящим лицом. Она стояла внаклонку у плиты
