Папа ищет работу - Валентина Анатольевна Филиппенко
«Куда ты пойдёшь работать дальше?»
«А как же манная каша?»
«Куда девать сотни жаб, которых ты спасёшь?»
«А если будет мировой скандал?»
«А если жабам нравится так жить?»
Выражения лица у папы были примерно такие: гнев, растерянность, кислая мина, будто он проглотил аскорбинку без сахара, съехавшие на кончик носа глаза — так папа пытался почувствовать себя жабой. Ещё он расчёсывал брови, полировал лысину и стучал пальцами по столу, кричал и бросался блокнотом и ручкой — правда, в стену.
В итоге, раз пять поссорившись и помирившись с самим собой, папа обнял папу, то есть обнял сам себя, и решил: «Дела нужно доводить до конца! Я заменю в институте музыкальное оборудование, напишу доклад про музыкальный слух жаб и постараюсь узнать историю их появления в организме человека. И только разобравшись, уйду из института».
Вот это у меня папа!
Чего хотят жабы
В моей школьной столовой готовили плохо — мама и тетя Света, её сестра, даже когда очень уставали, варили борщ или жарили котлеты намного вкуснее. Но есть одно блюдо, которое нравилось всем школьникам и съедалось до конца. Даже самые капризные девочки и самые противные мальчики с удовольствием ели грибной крем-суп. А если в него положить ложку сметаны… В чём же секрет этого школьного супа?
Приняв волевое решение, папа приступил к настоящей работе.
В доме появилась целая коробка книг про жаб: мифы и легенды о жабах, брошюры с рисунками жаб в профиль, анфас и в разрезе, альбомы с фотографиями разных видов жаб и научные труды о роли жаб в пищевой цепочке.
Лохматый, с блестящими от долгих часов чтения и идей глазами, папа рисовал схемы и писал в столбик цифры и слова. На обед к нам приходили такие же лохматые, с очками на носу, папины коллеги — это были учёные из Исследовательского института.
Оказалось, идея спасать, а не убивать внутренних жаб приходила многим сотрудникам, но никто не осмеливался сказать это вслух, при всех, на Рабочем собрании. А папа — взял и сказал. Над длинным столом в большом зале сперва повисла тишина, а после — раздались одобрительные вздохи, довольные постукивания карандашом и покашливания. Папу поддержали два профессора, один методист и десятки операторов — тех, кто так же, как папа, работал в лабораториях. Кто-то из них искал внутреннее пропавшее солнце, кто-то — мигрирующие чихи, кому-то приходилось исследовать сонный клапан (если в него попадало слишком много воздуха, человек начинал зевать и засыпал!) или даже взрывной аппетит.
Словно вулкан, закипел институт. Через три недели у его дверей остановился огромный грузовик, из него достали рояль, четыре колонки, каждая — размером с большой шкаф, проигрыватель и несколько коробок с пластинками. И это было новое оборудование только для одной из десятков лабораторий!
Теперь вместе с профессором Буковым, поддержавшим идею спасения жаб, папа проводил эксперимент. В лаборатории включали симфонию или оперу, а в середине композиции вдруг выключали её и наигрывали ещё пару минут мелодию на рояле.
Выманивать жаб Чайковским? Как вам такой план?
Эксперимент показал, что тяга к прекрасному и музыкальный вкус жаб были настолько высоки, что они сами пытались выпрыгнуть из человека: им очень хотелось оказаться поближе к музыке. Первый, второй, пятый и даже десятый подопытные попросили остановить эксперимент — им стало дурно от прыгающих внутри жаб. Они никак не могли найти путь на свободу и переживали вместе с людьми. Но вдруг из одиннадцатого, двенадцатого и даже тринадцатого добровольца жабы буквально вылетали — и сразу прыгали на рояль, на клавиши.
Оказалось, последние пациенты пришли в лабораторию после обеда, а на обед они ели, не поверите, грибной крем-суп! Суп оказался не только вкусным, но и похожим по запаху на лес и болото, где жабам и положено жить. Поэтому, попав в родную среду, они сами выпрыгивали из человека наружу.
Работа над исследованием внутренних жаб, которых переименовали во внутренних музыкальных жаб, продолжалась. Их больше не считали паразитами, а наоборот, теперь считали знаком хорошего вкуса и музыкального образования. В консерваториях стали проводить концерты для обладателей этих необычных животных: слушатели приходили послушать Шопена и Моцарта с банками в руках или сложив руки на животе, где, по их решению, продолжали жить жабы.
А папа написал статью для какого-то научного журнала вместе с профессором Буковым, назвал её «Феномен внутренней жабы и плохой музыки», составил табличку с видами музыкальных жаб — и уволился. Весь Исследовательский институт пришёл попрощаться с ним: папе долго жали руки, хлопали по плечу, показывали банки от консервированных помидоров или банки из-под сока, в которых сидели музыкальные жабы, дарили книги, конфеты и даже одну пару очков, чтобы папа стал похож на настоящего профессора. Просили остаться. Но папа качал головой и улыбался:
«Я своё дело сделал. В лаборатории я больше не нужен, а смотреть целый день на живопись, выдавливать лимон или лежать на воображаемом пляже я не смогу».
Папа опять искал работу.
Высокий добрый человек
Мой папа, как и жабы, был очень прыгучий. Поэтому родители отдали его сперва на волейбол, а после папу переманили в команду по баскетболу: там он мог не только высоко прыгать, но ещё и толкаться. Толкаться папа любил так же сильно, как есть манную кашу.
Но заставить меня играть в баскетбол у него не вышло, хотя порой мне казалось, что я тоже очень высокая.
Заходя в подъезд, папа всегда пригибался, будто мог удариться о потолок головой. Под деревьями пытался защититься от свисавших веток. Опасными казались ему и низкие балконы, и лески с сохнущим на балконах бельём. Кажется, один метр восемьдесят три сантиметра в голове папы были гораздо больше и возвышенней, чем на рулетке.
Покончив со спасением жаб, папа вернулся к поискам работы.
За последние три месяца в городе искали:
«КОПАТЕЛЯ ТРАНШЕЙ В ПЕСОЧНИЦАХ»,
«АВТОРА ЭТИКЕТОК И НАЗВАНИЙ ДЛЯ ПИРОЖНЫХ»,
«ВЫПРЯМЛЯТЕЛЯ ГВОЗДЕЙ»,
«ВОДИТЕЛЯ ГРУЗОВИКОВ С АРБУЗАМИ»,
«ПОВАРА ДЛЯ ПТИЦ»,
«ФОТОГРАФА ЕДИНОРОГОВ»,
«АКРОБАТА, КОТОРЫЙ НЕ БОИТСЯ СОБАК И ДЕТЕЙ»,
«КОВЫРЯТЕЛЬНИЦУ ДЫРОК В СЫРЕ»,
«МАХАТЕЛЯ КОМЕТАМ И ЗВЁЗДАМ»,
«ВЫСОКОГО ДОБРОГО ЧЕЛОВЕКА»,
«ТАЙНОГО ПОКУПАТЕЛЯ МАРМЕЛАДА»,
«СОБИРАТЕЛЯ НАДУВНЫХ КРУГОВ ЗИМОЙ В МОРЕ»,
«СКУЧНОГО БИЛЕТЁРА В ЦИРК».
Мне очень хотелось, чтобы папа стал тайным покупателем
