Кровавый спорт - Кертис Кэмерон
Кричат мужские и женские голоса. Молотки и кирки звенят о камни.
Фигурки спустились в яму. Наша маленькая группа остановилась на краю, и я вдохнул горячего, пыльного воздуха.
Шахта КОБРЫ представляла собой кратер диаметром не менее двух миль. Круг ада. В этой яме трудились, должно быть, пятнадцать тысяч человек.
Сбившись в кучу, они голыми руками сгребали камни, подбирали кобальт и набивали им мешки. Некоторые рабочие долбили склон кирками, выгребая камни, чтобы другие могли просеивать руду.
Мой взгляд скользнул по кратеру. Многоуровневые террасы разделяли шахту на разные уровни. Если бы не эти террасы, шахту было бы невозможно отличить от падения метеорита.
«Шахта разделена на двенадцать секторов, как стрелки часов»,
Лоран сказал: «Двенадцать часов — это точно на север. В каждом секторе разные уровни.
Уровни пронумерованы: один для поверхности, а по мере углубления номера увеличиваются.
Рабочие кишели по шахте, словно муравьи. Вот что такое КОБРА — перевернутый муравейник. Это была муравейник .
«Более глубокие горизонты дают более высокое качество руды», — сказал Лоран. «Подземные шахты дают самое высокое качество. Рабочие получают больше, чем глубже они работают».
«Сколько им платят?» — спросил Энрайт.
«Доллар в день на поверхности, — сказал Лоран. — Под землей — целых пять долларов».
Рабочие выносили на поверхность мешки с рудой на спинах. Каждый из них весил не менее шестидесяти фунтов. Некоторые весили около сотни. Когда они поднимались наверх, мешки собирали, а их содержимое загружали в самосвалы.
«Это дети?» — Нэнси Энрайт была в ужасе.
«Некоторые, да», — нахмурился Лоран. «Мы стараемся не нанимать слишком молодых, потому что они не смогут нести груз. К тому же, чтобы владеть киркой, нужна определённая физическая сила. Китайцы в Конго не обращают на это внимания. Они используют малышей, чтобы просеивать кобальт и наполнять мешки, которые носят дети постарше и взрослые».
«Это ужасно».
У Энрайта были веские причины для возмущения.
«Мы делаем им одолжение», — Лоран ещё сильнее ослабил галстук. «Они умоляют нас дать им работу. Поймите, некоторые из этих семей просят арендную плату за полгода. Они не смогут платить за еду, не говоря уже об аренде, если их дети не работают».
«Где живут эти люди?» — спросил я.
«В городе, к западу от Сент-Круа».
Он имел в виду трущобы. «Как они сюда попадают?»
«Они ходят».
«Пешком? Шесть миль».
Лоран пожал плечами. «Они рано встают».
Мысль о двухчасовой прогулке на работу и двухчасовой обратно приводила меня в ужас. В Мексике потогонные цеха предоставляли автобусы для перевозки своих рабов. На макиладорас работали женщины, многие из которых были несовершеннолетними. Они собирали товары, удовлетворявшие потребительский спрос Америки. Энрайт был в ярости.
Земля под моими ногами задрожала. Из ямы раздался крик, завыла сирена. Лоран выглядел возмущённым. « Чёрт возьми ! Это оползень».
Генеральный директор проговорил по телефону. После того, как человек на другом конце провода ввёл его в курс дела, он отключил связь. «Оползень на участке 4-12.
Ниже нас и справа. Отсюда нам его не видно.
Лоран, казалось, испытал облегчение, узнав, что мы не видим места аварии. Белый фургон с ревом подъехал и остановился у края кратера. Спасатели с лопатами вылезли из машины и спустились по лестницам в яму.
«Оползень накрыл несколько шахтёров. Наши спасатели их вытаскивают».
Энрайт посмотрел в сторону ямы. «Женщины и дети?»
Я надеялся, что она не попытается пойти в шахту. Она и так была расстроена.
«Сколько?» — спросил Пауэлл.
«Мы не знаем. Это зависит от того, насколько велик был оползень и сколько уровней он затронул».
«Это может затронуть больше одного человека?»
«Конечно. Если оползень небольшой, он затрагивает один уровень. Если же он большой и верхний уровень обрушается, под тяжестью обрушившейся породы может обрушиться второй и даже третий уровень, и каждое обрушение будет сильнее предыдущего». Лоран поймал себя на том, что сказал лишнее.
«Как часто вы получаете эти слайды?» — спросил я.
COBRA не подстроила эту аварию ради нашей выгоды. Если это совпадение , то такие оползни, должно быть, случаются часто. Судя по характеру местности, я бы не удивился.
Лоран пожал плечами. «У меня нет таких данных под рукой. Оползни на поверхности не так серьёзны. Обычно нам удаётся спасти пострадавших».
Если подземный туннель обрушится, спасательная операция станет гораздо сложнее».
Уклончивость генерального директора убедила меня в моей правоте. Эти аварии были обычным делом.
Оползни и тяжёлые условия труда вызывали тревогу. «У вас есть рабочие волнения?»
Насколько счастливыми могут быть люди, наблюдая, как каждый день их родных и друзей хоронят заживо?
«Нет. Я уже говорил это, Брид. Люди просят работу. Если бы нас здесь не было, наши люди бы голодали».
«Ты ему веришь?» — спросил я Пауэлла. Не отрывая глаз от дороги, «морской котик» повёз нас обратно к нашему бунгало.
«Это еще не вся история».
« В чем вся история?» — тон Энрайта был требовательным.
«Очевидно, что оползней и обвалов больше, чем говорит Лоран. Сколько? Мы не можем сказать без данных. Зачем ему хранить данные? Зачем вести записи, которые могут вызвать вопросы в будущем? Это денежный бизнес.
COBRA платит своим работникам наличными за перевозку грузов. Компания выплачивает деньги инвалидам и семьям погибших. Я слышал кое-что об этом.
"Как что?"
«У COBRA есть неофициальная программа страхования. Если мужчины погибают в результате несчастного случая, Лоран выплачивает деньги семьям погибших. Часть денег поступает из
COBRA, часть денег поступает за счет сокращения дневных выплат всем работникам шахты».
«Ради Бога».
«Он прав — местным нужна работа. Поэтому они не жалуются. Что им делать, создавать профсоюз? Давайте будем честны. Если какой-нибудь рабочий или член семьи, потерявший близкого человека, переступит черту, COBRA легко наймет спецов и всё уладит».
«Я не думаю, что эта страна изменилась за сто пятьдесят лет».
Голос Энрайта был полон горечи.
Я не спорил с Энрайтом, но моей задачей было оценить безопасность. Увиденное мне не понравилось. «Армейский отряд не соответствует своему назначению».
«Я считаю, что для проведения активных зачисток им понадобится как минимум батальон»,
Пауэлл сказал: «Лучше была бы бригада».
«Франция не может выделить бригаду для Вамбесы».
«Подождите-ка», — Энрайт наклонился вперёд на заднем сиденье. «Достаточность их сил зависит от характера угрозы, с которой они сталкиваются».
«Да, так и есть», — сказал я. «Томбай явно вернулся, и у нас есть разведданные, что его сопровождают белые солдаты и Умбали».
«Ты веришь Броэру? Он пьяница. Это не информация, это галлюцинация».
« Кто-то разрисовал французское посольство».
«Мариен Томбей — один человек. У нас нет доказательств, что у него есть армия».
«Я думаю, разумно готовиться к худшему варианту».
Пауэлл подъехал к нашему бунгало и высадил нас. «Увидимся завтра», — сказал он. «Если что-то понадобится, у вас есть мой номер».
«Куда ты направляешься?»
«Я собираюсь поговорить с генеральным консулом».
Я отпер входную дверь. Мы с Энрайтом вошли в дом и отнесли багаж в наши номера.
Первым делом я распаковал свой Mark 23 и Cold Steel. Засучил правую штанину джинсов и, закрепив ножны Cold Steel рукояткой вниз, пристегнул их на липучке к внешней стороне голени. Затем открыл футляр и вставил магазин в Mark 23. Оттянул затвор, зарядил оружие и снял курок с боевого взвода. Открыл коробку с патронами .45 и достал один патрон. Вынул магазин и загнал в него оставшийся патрон. Наконец, плотно зажал магазин в рукоятке пистолета.
В пистолете оказалось тринадцать патронов. Я засунул его за пояс и стянул рубашку. Достал оставшиеся два магазина и засунул их в набедренный карман. Довольный, я вернулся в гостиную.
