Молчание - Макмахон Дженнифер

Его дыхание стало прерывистым. Что это значило?

– Да, – наконец сказал он. – Да.

Она улыбнулась, ощущая себя невесомой, как золотые пылинки, танцующие в солнечном свете. Она исполнила свое предназначение, как девочка из волшебной сказки. Оставила позади смертный мир лжи и предательства, жестокости и непонимания.

– Откуда мне знать, что я не сплю? – спросила она, и собственный голос показался ей ужасно далеким, как будто кто-то говорил на другом конце длинного узкого коридора. – Или не воображаю все это, как думает Сэмми? Откуда мне знать, что ты настоящий?

Она почувствовала, как рука опустилась ей на плечо и легко сжала его. Тогда Лиза потянулась вверх и накрыла его руку.

– Не открывай глаза, – раздался теплый шепот возле ее уха.

Его пальцы были длинными, сухими и холодными. Она изучила каждый из них своими пальцами, думая о том, каково быть слепой. Большой палец, указательный, средний, безымянный, мизинец, еще мизинец.

Лиза снова пересчитала их.

Да, у него было шесть пальцев.

Глава 38

Фиби

13 июня, наши дни

– Эви! – воскликнула Фиби, когда они вышли из библиотеки и поспешно спустились по лестнице. – Эви – это Тейло?

Лиза глупо захихикала.

– Эви очень хитроумна, но я почему-то сомневаюсь, что Лиза забеременела от нее, – заметил Сэм.

– Тогда от кого?

– Не знаю. Но кем бы он ни был, Эви прикрывает его. Она с самого начала глубоко увязла в этом. Агорафобия, скажите на милость!

Фиби не могла поверить, что она позволила так одурачить себя. Она жалела Эви и старалась помочь ей. Она даже поделилась с ней новостью о своей беременности!

– Мы должны поговорить с ней, – твердо сказала Фиби.

Они сели в автомобиль и уехали. Фиби смотрела в окошко, когда они проезжали мимо автомастерской и обветшавшего многоквартирного дома, где на пластиковом стуле сидела старуха в бирюзовой пляжной шляпе и отхлебывала пиво из литровой бутылки. Она совала язык в горлышко бутылки каждый раз, когда делала глоток, и Фиби стало тошно. Она вспомнила старуху возле хижины и снова услышала ее хриплый напев: «Спустись в мой погреб, / И мы станем лучшими друзьями!»

Старуха, которая оказалась Беккой, подругой детства Сэма, убежденной в том, что Тейло собирается забрать ее сына. Беккой, которая сказала Фиби, что Сэм той ночью был в лесу. «Есть вещи, о которых он вам не рассказывал».

– Что ты там видел, Сэм? – вслух спросила Фиби, хотя не собиралась этого делать.

– Я ничего не говорил, Би.

– Нет. Что ты видел в лесу той ночью, когда исчезла Лиза?

– Меня там не было, – ответил он. – Я был дома, в постели.

Лиза весело рассмеялась, словно это была игра.

– Пора сказать правду, Сэмми!

– Я бы сказала, что давно пора, – сказала Фиби. – Бекка говорила, что видела тебя в лесу той ночью. Она предложила мне спросить, как ты получил шрам на ключице. Пожалуйста, Сэм, расскажи мне, что случилось на самом деле.

Он глубоко вздохнул.

– Хорошо, но это не поможет делу. Я не видел, что случилось с Лизой; не видел ничего важного. – Его голос был звонким и настороженным.

– Начни сначала, – предложила Фиби. – Когда ты пошел в лес?

– Сразу же после того, как Лиза вручила мне свой браслет и ушла. Я встал и пошел за ней. Разве я мог поступить иначе? Она заставила меня пообещать, что я не стану этого делать, но она сказала, что уходит навсегда. Она собиралась перейти в этот проклятый мир фей. – Он замолчал, глядя на Лизу в зеркало заднего вида, и закусил губу.

– Значит, ты пошел за ней, – сказала Фиби, поощряя его к продолжению рассказа. Сэм скрывал эту историю целых пятнадцать лет, но теперь, когда он начал говорить, она была готова приложить все силы, чтобы довести рассказ до конца.

– Я думал, что смогу остановить ее. – Его голос пресекся, и он покачал головой. – На самом деле, это было глупо. Мне казалось, будто я обладаю силой.

Фиби накрыла его руку ладонью.

– Тебе было десять лет, Сэм. Ты делал что мог. Что случилось, когда ты пришел в лес?

Он кивнул и продолжил не так уверенно:

– Я заметил ее у ручья. На ней была красная толстовка с капюшоном. – Он плотно сжал губы, как будто пытался удержать слова внутри.

– Она увидела тебя? – спросила Фиби.

– Да. Она бросилась бежать. Я гнался за ней пятнадцать минут, петляя по лесу и убегая все дальше от дома, от Рилаэнса. Было темно, хоть глаз выколи. Черным-черно. Никогда я так не боялся в лесу, как в ту ночь. Мне казалось… казалось, будто весь лес ополчился на меня, чтобы защитить Лизу. Я цеплялся за ветки, спотыкался о корни, поскальзывался и падал, набил кучу шишек и синяков. Когда я наконец поравнялся с Лизой, она повернулась и ударила меня. – Сэм стиснул зубы, по-прежнему глядя прямо перед собой, как будто видел эту сцену за ветровым стеклом. – Потом я увидел, что она держит нож.

– Что?

Сэм кивнул. Когда он продолжил, то слова потекли быстрее, почти сливаясь друг с другом.

– Я отпрянул, но недостаточно быстро. Она ткнула меня кончиком ножа, прямо над ключицей. – Он вздрогнул, как будто его тело запомнило шок от удара.

Сэм снял правую руку с рулевого колеса и запустил пальцы под воротник футболки, нащупывая шрам.

– Лиза ударила тебя ножом? Я не понимаю.

– Да, я тоже не понимал. – Он перевел дух, и Фиби увидела, как его лицо – и не только лицо, а все тело, – изменилось. Он больше не выглядел испуганным человеком с наглухо закрытыми защитными барьерами. Казалось, он был в ярости. Его лицо раскраснелось, а мышцы напряглись с такой силой, что, когда он обхватил рулевое колесо, Фиби испугалась, что оно вот-вот треснет. – Потом я увидел, что это вовсе не Лиза. Это была Эви.

Он выплюнул имя, словно кислоту, обжигавшую язык.

– Эви?

– Да. Но она была одета, как Лиза. Парик и все остальное.

– Но почему Эви ранила тебя?

– Она была вне себя от ярости. «Это всего лишь ты!» – сказала она. Она задыхалась, хрипела и едва могла говорить. С ее астмой такие пробежки по лесу вполне могли оказаться смертельными.

– Но почему она переоделась Лизой? И почему сначала убегала, а потом набросилась на тебя?

– Я спросил ее, какого черта она здесь делает, и она ответила: «Я спасаю Лизу». Она сказала, что я все испортил. «Если Лиза навсегда исчезнет, в этом будешь виноват ты, Сэмми!» – сказала она.

– Значит, ты не видел Тейло?

Сэм невесело рассмеялся.

– Нет. Тогда я даже не верил, что он существует. Проклятие, Би, я считал, что Эви и Лиза окончательно спятили. И не доверял Эви. Я решил, что Лиза уговорила ее переодеться, чтобы заставить меня гоняться за призраками.

– Но почему?

Сэм снова расслабился и сполз на сиденье, так что стал похож на маленького ребенка, выглядывающего из-за рулевого колеса. Он закусил немного дрожавшую нижнюю губу.

– Полагаю, я всегда понимал, что она действительно хочет уйти от нас. И Эви помогла ей. – Он протер глаза ладонью. – Мы были недостаточно интересны для нее, Би. Все мы, так или иначе, подвели ее. Мой отец – своим самоубийством, я – своим неверием, Эви – своим предательством, а мама и Хэйзел вели себя как сумасшедшие. Она выбрала другую жизнь.

Фиби помнила маленького мальчика в футболке с Суперменом, который с неизбывной тоской смотрел на нее из окна спальни на втором этаже дома. Сейчас она видела то же самое лицо, он вел машину, а его взгляд сфокусировался на какой-то безымянной точке вдали.

– Что произошло после того, как Эви ударила тебя ножом?

Сэм выпрямился и посмотрел на Лизу в зеркале заднего вида. Она сидела неподвижно и слушала.

– Эви побежала к подвальной яме, и я последовал за ней, но там никого не было. Ни Лизы, ни Короля фей, только мы с Эви. «Мы опоздали!» – крикнула Эви. Она плакала, кричала, снова и снова звала Лизу. «Лиза! Лиза! Лиза!» – Его голос поднимался и опускался. – Надо было разбудить всех соседей и обыскать лес, но мы этого не сделали. Во всяком случае, я не сделал. Я думал, что Эви притворяется и все еще пытается разыграть меня. Знаешь, что я сделал? Я вернулся домой, чтобы полечить свой дурацкий порез. Он даже не был глубоким. Я промыл ранку и наложил повязку. Потом я вернулся в свою комнату и ворочался там всю ночь. В глубине души я понимал, что она действительно ушла, а я оказался проклятым трусом.