"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33 (СИ) - Блэкхерст Дженни

— Гинтоли сдает шале Жюльену, а мэрия вносит плату его владельцу, проводя эти суммы под видом возмещения расходов, а также вознаграждений… Короче говоря, Гинтоли сдает свое шале за хорошую цену, но супруги Мансони не платят за него ни гроша!

— А это что еще такое? — спросил Венсан, указывая на одну из строк таблицы.

— Снова вознаграждения, которые Лавесьер выплачивает Жюльену… Похоже, наш друг выступает в двух лицах: начальник участка парка и технический советник мэра по делам, связанным с защитой окружающей среды…

— Но Лавесьеру наплевать на защиту природы! — воскликнул Венсан.

— При чем здесь природа? Надо же было придумать, за что платить Жюльену каждый месяц… Посмотри на следующую страницу: выводы Пьера… Согласно подсчетам Жюльен получил около четырехсот тысяч евро в денежной форме и выгоды в виде недвижимости…

— Четыреста тысяч евро? — повторил ошеломленный Венсан.

— И Пьер делает вывод: «Жюльен Мансони шантажирует Андре Лавесьера, а тот уводит деньги из мэрии, направляя их шантажисту. Остается понять, в чем Лавесьер может себя так сильно упрекнуть, что готов выплачивать астрономические суммы Мансони».

— Это все?

— Нет… Пьер также указывает суммы, полученные им самим… Первое поступление в восемь тысяч евро в мае и второе, в десять тысяч, тринадцатого июня.

— Тринадцатого? За два дня до смерти…

— Именно… В последний раз этот файл исправили 14 июня в 15 часов… Десять тысяч евро и есть те самые деньги, которые мы нашли сегодня вечером.

Венсану казалось, что голова его сейчас взорвется. Серван подвела итог информации, владельцами которой они оказались:

— Итак… Пьер узнает о темных делишках Мансони и мэра. Требует от Жюльена объяснений, но тот отказывается их дать. Тогда Пьер требует отчета у мэра — при выходе из муниципального совета… Между ними происходит ссора, чуть ли не драка, и Лавесьер угрожает Пьеру рассказать Наде о его связи. Твой друг в ловушке, он молчит и даже принимает от Лавесьера деньги. Спустя некоторое время Пьер наконец решает все рассказать, но из предосторожности прячет предназначенную для тебя информацию, так как чувствует, что над ним нависла угроза…

— Но, черт возьми, почему он не пришел и не поговорил со мной! — взорвался Венсан. — Почему… Я был его другом, его лучшим другом… Я бы его выслушал…

— Он испугался, Венсан.

— Но чего?

— Мы всегда боимся разочаровать тех, кого любим.

Венсан глубоко вздохнул и снова сел на стул. Ему было трудно стоять.

Серван продолжала собирать пресловутый пазл:

— Итак, Пьер пишет тебе письмо. В тот же вечер у него назначено свидание с Гислен, во время которого он хочет сказать ей, что между ними все кончено… Принимая во внимание послания от Гислен, полученные на его мобильный в день его гибели, он это сделал… А на следующий день Пьер убит, убит прежде, чем успел поговорить с женой, прежде, чем что-либо рассказал Вертоли. Убит, но кем?.. Лавесьером? Мансони?..

— Не понимаю, — бросил Венсан. — Как Лавесьер или Мансони мог узнать, что Пьер хочет все рассказать?

Серван немного подумала, потом произнесла:

— Четырнадцатого вечером Пьер порывает с Гис… Судя по тому, что он пишет в письме, Гислен была влюблена в него…

— И что?

— А то, что Гислен была потрясена их разрывом. Представь себе…

Серван встала, словно для того, чтобы изобразить сцену:

— Представь: Гислен, отвергнутая возлюбленным, возвращается домой… Заплаканная, с горестным выражением лица…

Венсан нахмурился. К чему она клонит?

— Жюльен догадывается, что Пьер только что порвал с Гислен, и знает почему: потому что собирается заговорить.

— Подожди, — прервал ее Венсан, — ты намекаешь, что Жюльен был в курсе отношений Гислен и Пьера?

— А почему нет?

Венсан покачал головой:

— Это абсурд, как ты можешь такое предполагать?

— Нет, не абсурд, — возразила Серван. — Думается мне, было что-то, что позволило Жюльену или Лавесьеру догадаться, что Пьер собирается все рассказать. Иначе он не был бы мертв! Во всяком случае, разрыв с Гислен их так или иначе очень взволновал… Возможно, Гислен была в курсе всех подробностей, чего не мог предположить Пьер, и, возможно, именно она сдала его… но этого мы не знаем.

Серван закрыла файлы, выключила компьютер.

— Надо поговорить с Вертоли, — постановила она. — Завтра утром я…

— Слишком рано, — возразил Венсан. — Мы не знаем, что скрывает Лавесьер, не знаем, за что он платит Жюльену.

— Это правда, но у нас есть доказательство, что Жюльен шантажист… А такие растраты могут привести их за решетку.

— Но если жандармы вмешаются сейчас, мы, возможно, никогда не узнаем, почему Жюльен шантажировал Лавесьера… А следовательно, почему погиб Пьер. Наш дорогой анонимщик наверняка выведет нас на настоящий след!.. А если же мы, не найдя больше ничего, остановимся на данных статьях обвинения, сколькими годами тюрьмы они отделаются?

— Да, светит им не слишком много, — вынуждена была согласиться Серван. — Однако за решеткой они побывают и потеряют значительную часть того, что сейчас имеют…

— Но, Серван, Пьер потерял все! Все… Я хочу, чтобы мы продолжили… Хочу, чтобы эти мерзавцы сгнили в тюрьме! Чтобы они там сдохли!

Лицо его запылало ненавистью. Кулаки сжались.

— Я готов убить их собственными руками!

— Понимаю, Венсан. Однако нет никакой уверенности, что мы сможем накопать еще что-нибудь… А если мы будем ждать слишком долго, Лавесьер вполне может уничтожить все улики…

Лапаз заколебался, но все же возобновил попытку уговорить ее:

— Вот что я тебе предлагаю: сегодня у нас восемнадцатое августа; если за ближайшие две недели мы ничего не найдем, мы идем к твоему шефу…

Она вздохнула. И тоже заколебалась. Они брали на себя огромный риск. Она вспомнила фразу из письма Кристиани:

«Венсан, прошу тебя, не суй голову в пекло. Ради меня…»

Но перед молящим взглядом Венсана она капитулировала:

— О’кей… Я с тобой. Но мы точно совершаем глупость…

— Спасибо, — тихо проговорил Венсан.

— Где мы спрячем деньги и CD?

— Ты можешь держать их у себя в квартире, — промолвил Венсан. — Что может быть лучше жандармерии для хранения улик!

— Ты прав… Тебя часто не бывает дома, к тому же тебя могут ограбить… Я спрячу их у себя в студии. Не думаю, что они явятся обыскивать квартиру жандарма!

Когда в небе над Анколи вновь разъярилась гроза, они спустились на первый этаж. Серван пристроила деньги и диск в карман куртки и взяла свой рюкзак.

— Ты уходишь? — спросил Венсан.

— Да, тебе нужно отдохнуть… И даже не думай выходить завтра на работу!

— У меня клиенты, они будут меня ждать… Как-нибудь справлюсь.

— Ты совершенно вымотан, надо поберечь себя… Ты только что чуть не свалился в пропасть!

— Я сейчас приму кое-что, чтобы заснуть, а также таблетки от боли. Впрочем, если пойдет дождь, работа отпадет сама собой… Я провожу тебя.

— Нет, ты идешь спать! — с улыбкой приказала она. — Мне надо забрать машину, а ты со своей щиколоткой не можешь сесть за руль.

— Ты позвонишь мне, когда доберешься до дома?

— Ты беспокоишься обо мне? — спросила она, смущенно улыбнувшись.

— Разумеется! А ты как думала?

— Меня это очень трогает, но уверяю тебя, все будет в порядке… Иди отдыхать, Венсан. Я тебе позвоню… Обещаю!

Чмокнув его в щеку, она открыла входную дверь, и тотчас порыв холодного ветра ударил ей в лицо.

— Послушай, — произнесла она, — сколько лет вы не пользовались этим тайником?

Венсан вспоминал несколько секунд.

— Почти тридцать лет, — ответил он. — Но за пару дней до… Пьер мне о нем напомнил. Прежде чем его убили. Перед тем, как мы поссорились. И вспомнил о Мишлин. Тогда я спрашивал себя, зачем он извлек на свет наши давние воспоминания…

— Теперь ты знаешь… Доброй ночи, Венсан.

Она подняла воротник куртки и, бросившись в объятия ненастья, с быстротой молнии исчезла в темноте.