Калашников - Альберто Васкес-Фигероа
Лицо пленника побледнело, но он продолжал молчать.
Когда следопыт вернулся, держа змею – тёмно-зелёную, почти чёрную, чуть больше метра длиной – её голова была зажата между пальцем и разветвлением палки. Тогда мальчишка прошептал:
– Господь меня спасёт…
– Ему лучше поторопиться, потому что этот чернокожий – человек упрямый и не любит менять решения.
Газа Магале присел перед дрожащим мальчишкой и, не сводя с него глаз, произнёс, хотя скорее обращался к Роману Баланегре:
– Если она укусит его за руку, он будет умирать долго, а если за шею – значительно быстрее. Что выбираешь?
– А мне-то какое дело? – пожал плечами его напарник. – Это не моя жизнь, спрашивай его.
– В таком случае, выбирай, коротышка, но не затягивай, у меня уже рука устала держать эту гадину.
– В шею…
– Как скажешь.
Он поднёс змею ближе, сжал её голову у основания, заставляя раскрыть пасть, в которой виднелся раздвоенный язык и капающие ядовитые клыки. Когда до неё оставалось десять сантиметров, мальчишка резко отпрянул, закричал от ужаса и обмочился.
– Нет! – завыл он в слезах. – Пожалуйста, не надо! Я скажу всё, что хотите.
Следопыт секунду колебался, будто жалея, что приходится отступать от принятого решения, но затем аккуратно вонзил вилку в землю, так что змеиная голова осталась зафиксированной. Когда убедился, что она не выскользнет, снова повернулся к дрожащему пленнику.
– Отлично! – сказал он, словно ведя непринуждённую беседу. – Наша новая подруга пока останется на месте, но если заподозрю, что ты мне врёшь, запихну её тебе в штаны. Давай начнём заново. Что ты тут делал?
– Предупреждал самолёты.
– Что?! – искренне удивился Роман Баланегра.
– Предупреждал самолёты, – повторил Иисус-Янсок. – Они должны пролетать прямо над тростниковыми зарослями, и если я замечал опасность, то подавал сигналы, чтобы они не приземлялись и направлялись к следующей точке.
– Какими сигналами?
– Сигнальными ракетами.
– Но у тебя их нет.
– Они зарыты под вами, чтобы не отсырели.
Охотник откопал пакет и действительно нашёл там ракеты, спички и три дымовые шашки.
– Ладно. Ракеты нужны, чтобы предупреждать самолёты. А дымовые шашки зачем?
– Чтобы сигнализировать людям на другой стороне болота…
– Похоже, мы на верном пути, – пробормотал охотник. – Где садятся самолёты?
– На единственной равнине, которая всегда остается сухой и находится примерно в двадцати километрах к востоку.
– «Трек бабуинов»? – переспросил Газа Магале. Когда же тот, к кому был обращен вопрос, пожал плечами, признавая свое неведение, он добавил: – Это может быть только он, хотя я не представляю, как, черт возьми, туда приземлится самолет, если там полно колючих акаций.
– Акации – дело временное… – последовал озадачивающий ответ. – Когда приближается самолет, их убирают, освобождая полосу ровно на то время, которое требуется для посадки. Затем самолет маскируют, и акации возвращают на место так, что даже военные разведывательные самолеты и спутники не могут обнаружить, что там есть взлетно-посадочная полоса.
– Гениально придумано, ничего не скажешь! – признал Роман Баланегра. – Гениально. Без сомнения, когда на кону такие деньги, смекалка обостряется. А теперь скажи: что перевозят эти самолеты?
– Те, что летят с востока, – оружие и припасы; те, что с запада, – мешки с рудой.
– Колтан?
– Думаю, да… – нехотя признал парень.
– Думаешь? – рявкнул проводник. – Ты знаешь! Под прикрытием этой чертовой религии ваш армейский сброд просто грабит Конго, вывозя его богатства, особенно золото и колтан. Честно говоря, не знаю, почему я сдерживаюсь и не позволяю этой твари прикончить тебя. Вы – всего лишь шайка фанатичных воров, насильников и убийц. Клянусь, я бы с удовольствием посмотрел, как ты корчишься в муках, истекая кровью.
– Хватит, черный! – урезонил его напарник. – Оставь парня в покое! В конце концов, если бы этот проклятый Кони не напал на его деревню, он бы сейчас сидел в школе.
Он слегка ударил пленника по колену, чтобы привлечь его внимание, и спросил:
– Чьи это самолеты? Ведь чтобы пересекать границы, им нужны какие-то опознавательные знаки, иначе их просто собьют.
– Самолеты, прибывающие из Руанды и Конго, чаще всего принадлежат Jambo Safari, Net Gom-Air, Air-Navette или Naturefot. Те, что прилетают из Судана, обычно без маркировки.
– Неудивительно. Суданскому правительству, одному из главных союзников Кони, невыгодно, чтобы происхождение самолетов можно было отследить. Они отлично знают, что на границе с Республикой нет ПВО.
– Когда мешки перегружают из одного самолета в другой, золото должно быть сверху, потому что в Судане его выгружают. Суданцы оставляют себе золото, а колтану позволяют продолжить путь… – неожиданно заметил Джошуа-Янсок.
– Куда?
– В Европу, Северную Америку, Китай, Корею или Японию… – уклончиво ответил тот. – Этого я не знаю. Я всего лишь солдат, а такие вещи касаются только офицеров.
– Понимаю… – кивнул охотник. – Когда прилетит следующий самолет?
– Без понятия.
– Как так?
– Я их слышу, когда они пролетают у меня над головой. Это все, что мне нужно знать. Мне не положено задавать вопросы.
– Но, получается, если бы тебе пришлось предупредить их об опасности, ты бы не успел откопать сигнальные ракеты и зажечь их, – подметил Газа Магале.
Пленник бросил на него презрительный взгляд.
– Если бы я заметил опасность, я бы заранее откопал ракеты и был начеку, чтобы зажечь их вовремя… – язвительно ответил он. – Но любой идиот понимает, что пока все спокойно, ракеты лучше хранить под землей.
– Мне кажется, этот мальчишка только что хорошенько осадил тебя, черный! – усмехнулся Роман Баланегра. – Как говорил мой отец, «отшельникам презервативы не нужны».
– Твой отец был отличным охотником, но болтуном, – недовольно проворчал напарник. – Он всегда первым делом говорил, что у него на уме, из-за чего постоянно попадал в неприятности, и ты это знаешь лучше всех… – Он пренебрежительно махнул рукой, закрывая тему. – Сейчас главное – что, черт возьми, мы будем делать с этим маленьким ублюдком? Если его отпустить, он побежит предупреждать своих, а он бегает быстрее нас.
– В его возрасте кто угодно… – согласился собеседник. – Можно связать его.
– Здесь? – удивился черный. – Это все равно что привязать ягненка к дереву. Леопарды, львы или, что хуже, гиены разорвут его в ту же ночь. Вот это действительно страшная смерть. Наверное, он бы
