Золото в смерти - Нора Робертс
— Чёрт побери, я на это и надеюсь, — отозвалась Ева.
Рео только улыбнулась.
— У него трое высокооплачиваемых адвокатов по уголовным делам, которые только и ждут шанса разнести арест в клочья. Они уже подали ходатайство об отклонении обвинений и иск о ложном аресте. Пока мы будем вести допрос, они будут тянуть за ниточки. В допросной будет Кобаст. Броуард Кобаст. Я присоединюсь к вам с Пибоди и, знаешь, я не просто получу от этого удовольствие... — она поправилась. — Я намерена смаковать, как мы выбьём их с их топовых позиций.
— Случалось раньше с ними сталкиваться?
— С двумя из трёх. Где-то выигрываешь, где-то проигрываешь. — Рео пожала плечами. — Но этот случай — наша победа.
Пибоди появилась в дверях.
— Уитт и его адвокат — в допросной A. Второй адвокат — у командира. Где третий — без понятия.
— Вероятно, бьётся за снятие обвинений, — отозвалась Рео, вставая и демонстративно стряхивая несуществующую пыль со своего тёмно‑синего костюма. — Пойдёмте разочаруем их всех.
Ева подняла со стола коробку с уликами и пошла вперёд. Пибоди открыла дверь в допросную A.
— Включаю запись. Лейтенант Ева Даллас, детектив Делия Пибоди, помощник окружного прокурора Чер Рео,— входим в комнату допроса к Стивену Уитту и его назначенному адвокату Броуарду Кобасту. Этот допрос касается обвинений против мистера Уитта по делам H‑4945‑1, H‑4952‑1 и H‑4963‑1.
— Мой подзащитный воспользуется своим правом на молчание, — произнёс Кобаст. — Так что все вопросы — ко мне. Он, разумеется, отвергает все эти порочащие обвинения. Мы уже подали ходатайство об их немедленном снятии и направили жалобу о преследовании и ложном аресте в адрес НЙПД и лично вас, лейтенант.
Кобаст выглядел как представитель старой школы: седая грива, аккуратная бородка, густые чёрные брови, резко контрастирующие с ледяными голубыми глазами.
— Ладно, — сказала Ева и села. — Возможно, ваш клиент сам сообщит, где он находился вчера с восьми до десяти вечера?
— Ему не нужно этого делать. Я могу подтвердить — мы были на одном и том же мероприятии. Ужин Уитт Групп в отеле Нью Йорк Гранд. Стивен выступал с речью.
Ева кивнула, как будто это была для неё новость.
— Во сколько он начал?
— Примерно в восемь, — с самодовольной улыбкой ответил Кобаст. — И выступил весьма информативно и остроумно.
— Уверена. А сколько длилось выступление?
— Примерно минут двадцать.
— То есть до восьми двадцати. Это не покрывает весь интересующий нас временной промежуток.
Кобаст вздохнул.
— Лейтенант, десятки людей подтвердят, что Стивен был в Гранде, в главном бальном зале. Если хотя бы одно из ваших абсурдных обвинений основывается на этом…
— Основывается. Да. Потому что время смерти Маршалла Коснера — девять двадцать вечера.
— Марш?.. — Уитт резко втянул воздух, дёрнулся, как будто его ударили. Он хорошо это играл, но не смог изобразить настоящий ужас в глазах. Лёгкая насмешка на лице так и осталась. — Марш… умер? Как? Что с ним произошло?
— Он умер от того же нервно-паралитического вещества, которое вы с ним заказали Лукасу Санчесу, чтобы поквитаться с давними врагами.
Стараясь выглядеть потрясённым, Уитт повернулся к адвокату и вцепился в его руку.
— Я не знаю, о чём она говорит, Броуард. Боже, Марш был моим старым другом…
— Спокойно, Стивен. Мой клиент не мог находиться в двух местах одновременно.
— Ему и не нужно было. Пибоди.
Пибоди открыла коробку с уликами, достала диск.
— Это копия записи с камер безопасности Гранда: служебный вход с Пятьдесят третьей улицы, а затем запись с парковки отеля Хаббл на Пятьдесят второй. Обратите внимание на время, — добавила она, включая видео.
— Ты пропустил камеру у сувенирного магазина, Стив, — сказала Ева, когда в 20:32 он быстро прошёл мимо. — И ещё: на записи с выходной двери отсутствуют восемнадцать секунд. Наши специалисты из EDD подтвердили, что это результат работы глушилки.
— Ну и что? Прошёл я мимо магазина. У нас теперь за поход в туалет сажают? — вспылил Уитт.
На вспышку Кобаст жестом велел ему замолчать.
— Переключаемся на камеру гаража Hubble, — объявила Пибоди. — Метка времени — двадцать-тридцать пять. Ставлю на стоп в двадцать-тридцать восемь.
Кадр застыл на изображении мужчины в костюме на чёрном скутере. Шлем с визором скрывал лицо.
— Вы шутите? Это не я. Лицо же не видно, ради бога. У меня нет скутера, — возмутился Уитт.
— Мисс Рео, — Кобаст повернулся к ней, и его голос сочился жалостью с пренебрежением. — Это вряд ли доказательная идентификация. Я от вас ожидаю большего.
— О, у меня есть и лучше, — парировала Рео. — Во‑первых, если вы вдруг не потеряли способность видеть, мистер Кобаст, видно же, что мужчина на скутере в том же костюме, с тем же галстуком и в тех же туфлях, что и мистер Уитт на записи из Гранд Отель. Кроме того, хотя у него и нет скутера, у его кузена Джеймса Каттера он есть. Тот самый скутер с той же номерной табличкой зарегистрирован на мистера Каттера. Мистер Каттер подтверждает, что ваш клиент знает коды от гаража, где хранится этот скутер, и коды самого скутера.
— Это не я, — сложил руки на груди Уитт. — Я не покидал Гранд. Я был там с семи до одиннадцати.
— Нет, вас там не было, — возразила Ева, — но давайте отложим это и вернёмся назад во времени. Как насчёт пяти часов того же вечера? Пять вчерашнего дня.
Уитт лишь пожал плечами. Кобаст сложил руки.
— Совершено ещё одно преступление? Ещё одно убийство, которое вы пытаетесь повесить на моего подзащитного?
— Не убийство, но преступление. Как насчёт того, чтобы спросить вашего подзащитного, почему он входил в квартиру Маршалла Коснера — когда мистер Коснер там не находился — в пять часов вчера? И прежде чем
