Тропа воскрешения - Майкл Коннелли
Босх сидел в гостиной крошечной квартиры на ярко-зелёном диване рядом с мужчиной с неопрятными рыжими волосами и бледной кожей. На вид ему было под тридцать, но это было лишь предположение: струпья на лице скрывали реальный возраст. Он явно был наркоманом, а это значило, что ему могло быть и двадцать, и пятьдесят. Я едва не развернулся и не ушёл. Наркоманы — плохие свидетели.
— Мик, это Макс Модер, — сказал Циско. — Его сестра — Изабелла.
Модер посмотрел на меня, в мутных глазах промелькнуло узнавание.
— Эй, ты, ты же тот парень с рекламных щитов, да? — спросил Модер. — Я тебя там, наверху, видел.
— Да, это я, — сказал я. — Что у тебя есть для меня?
Модер повернулся к Босху, словно ожидая разрешения. Босх кивнул.
— Ну, месяца три-четыре назад мне позвонила сестра из тюрьмы, где она сидит, — сказал он. — Попросила сходить в библиотеку, где старые газеты хранятся. Сказала, чтобы я поискал статьи об убийстве. Заместителя шерифа, которого пристрелили в Куорц-Хилл.
— И ты это сделал? — спросил я.
— Да, сходил, — сказал Модер. — Пришлось тащиться в большую библиотеку в центре города.
— И что ты там нашёл?
— Нашёл те статьи, которые ей были нужны.
— Хорошо. Что ты сделал потом?
Модер посмотрел на Босха, потом на Циско.
— Этот парень обо мне позаботится? — спросил он их.
Циско и Босх промолчали. Ответил я:
— Сначала расскажи, что ты знаешь, — сказал я. — Потом поговорим о том, что я могу для тебя сделать. Что ты сделал, когда нашёл эти статьи?
— Мне пришлось заплатить, чтобы их распечатали, — сказал Модер. — Потом, когда она снова позвонила, я прочитал их ей. Все.
— Она звонила тебе из тюрьмы за счёт вызываемого абонента? Или у неё был мобильный?
— Она одолжила мобильный. Не знаю, откуда он у неё.
— Но она звонила на твой мобильный, верно?
— Да, на мой.
— Где сейчас этот телефон?
— Э-э… у меня его больше нет. Я его продал. Мне нужны были деньги.
— Когда?
— В смысле, когда я его продал?
— Да, когда ты его продал?
— Пару месяцев назад. Примерно.
— Кому ты его продал?
— Ну, вообще-то, одному парню.
За наркотики. Добавлять вслух эту часть не требовалось — в комнате это и так понимали все.
— У тебя есть счета от оператора? — спросил я. — От телефонной компании?
— Не особо, — ответил Модер. — Честно, я не очень исправно платил по счетам. Меня отключили, а потом я телефон сдал.
— А номер помнишь?
— Номер не помню.
— Тогда как насчёт распечаток из библиотеки? Где они?
— Кажется, я оставил их там, где раньше жил. Они исчезли.
Я кивнул. Конечно, у него их не осталось — было бы слишком просто. Я задумался, стоит ли продолжать. Наркоманы — крайне ненадёжные свидетели, которые могут принести в суд больше вреда, чем пользы. И, похоже, у меня не было ничего, чем можно подтвердить его рассказ.
— Ты мне заплатишь? — спросил Модер. — Мне нужно подлечиться, мужик.
— Я не плачу за показания, — сказал я. — Всё, что могу тебе дать, — это «карточка выхода из тюрьмы».
— Это как?
— Это моя визитка. В следующий раз, когда тебя арестуют, звони по номеру на ней, и я вытащу тебя и возьму твоё дело.
Модер хмуро уставился на Циско.
— Что за херня, мужик? — сказал он. — Ты же говорил, он мне заплатит.
— Я такого не говорил, — отозвался Циско. — Я сказал, что, если ему понравится, что ты расскажешь, он о тебе позаботится. Вот и всё.
— Чёрт! — выругался Модер.
— Успокойся, — сказал я. — Ты…
— Нет, успокойся сам, чёрт возьми! — заорал Модер. — Мне нужны настоящие деньги, мужик. Мне хреново, понимаешь?!
— Я плачу только экспертам, — сказал я. — А ты, насколько вижу, ни в чём, кроме кайфа от метамфетамина, экспертом не являешься.
— Тогда валите отсюда к чёрту. Все. Просто валите. Я не собираюсь трахать свою сестру ради какой-то сраной визитки. Убирайтесь!
Босх поднялся с дивана и направился к двери. Циско не двинулся. Он ждал меня, чтобы выйти последним — на случай, если Модер в глупом порыве решит перейти к силе. Я достал бумажник и вытащил визитку.
— Ты её уже «трахнул», — сказал я.
Я бросил визитку на журнальный столик и пошёл за Босхом к выходу.
Мы втроём молчали, пока не спустились на улицу и не остановились возле «Линкольна».
— Что думаешь? — спросил Циско.
— Было бы лучше, если бы у меня было хоть что-то весомое, чтобы подтвердить его рассказ, — сказал я. — Но, думаю, я справлюсь, если придётся иметь дело с его сестрой.
— Вести его в суд? — спросил Босх.
— Нет, — ответил я. — Не хочу, чтобы генеральный прокурор знал, что мы его нашли. Как вы его нашли?
Босх кивнул в сторону Циско.
— Циско — тот, кто нужен для таких дел, — сказал он.
— Я выяснил её прежний адрес в Глендейле и поспрашивал местных, — добавил Циско. — Люди не любили ни её, ни брата. Дальше всё пошло как по маслу.
Я одобрительно кивнул.
— И за что она сидит? — спросил я.
— За непредумышленное убийство в состоянии опьянения, — сказал Циско. — Проехала на красный в Сан-Вэлли, врезалась лоб в лоб в машину медсестры, возвращавшейся с работы из больницы Святого Иосифа. Получила за это пятнадцать лет. У медсестры была семья.
— Как думаешь, Гарри, — спросил я, — что она могла получить в обмен на стукачество на Люсинду? Возвращаться к судье, выносившему приговор, — пустое. Ни один судья не станет сокращать срок по такому делу. Это не принесёт ему голосов.
— Не знаю, — сказал Босх. — Может, просто обещание от генерального прокурора постараться. Она уже отсидела восемь лет. Через год начнутся слушания об условно-досрочном. Может, Моррис обещал там за неё замолвить словечко.
— Да, похоже на то,
