Выжить, чтобы умереть - Тесс Герритсен
– Здесь недостаточно доказательств, – сказала Джейн.
– А как же пальчики на кухонной двери? – отозвался Фрост. – И то, что он бегал от нас?
– Уймись. Ты говоришь, как Кроу.
– И еще серьги. Кто станет дарить домработнице такую дорогую вещь?
– Может быть, это правда. Возможно, госпожа Акерман была щедрой женщиной. Мы не сможем доказать обратное. И потом, вспомни их дом, вспомни все те вещи, которые мог бы украсть Сапата, будь это настоящее ограбление. Даже шкатулку с драгоценностями никто не тронул.
– Его спугнули. И он сбежал, так и не успев ничего прихватить.
– Разве это звучит правдоподобно? Такое должно тебя настораживать. Уж меня-то это точно настораживает.
В соседней комнате Мария медленно поднялась на ноги, опираясь на руку Мура.
– Мура это тоже настораживает, – заметила Джейн, наблюдая, как детектив провожает женщину к двери.
– Проблема в том, что тебе больше не от чего оттолкнуться. Только нехорошие ощущения.
Ощущений, конечно, было недостаточно, но Джейн не могла игнорировать их. Они – привет от подсознания, как бы говорящего тебе: что-то упущено, некая важная подробность, способная изменить ход расследования.
Способная изменить чью-то жизнь.
У Джейн зазвонил телефон. Когда она увидела на дисплее имя абонента, у нее снова возникло недоброе чувство.
– Фрэнки, – вздохнув, ответила она в трубку.
– Я дважды звонил тебе, но ты не отозвалась.
– Я была занята.
«Преследовала подозреваемого. Видела, как погиб человек», – мысленно прибавила Риццоли.
– Ага, ну да, только теперь уже поздно. Тут такое!
– Что происходит?
– Мы у мамы, и только что приехал Корсак.
– «Мы»? Ты хочешь сказать, что и папа там?
– Да. И все орут друг на друга.
– Боже мой, Фрэнки. Ты должен разнять папу и Корсака. И вытащить кого-нибудь из них на улицу.
– Джейн, клянусь, они убьют друг друга.
– Хорошо, хорошо, я сейчас приеду. – Риццоли повесила трубку.
– Не забывай. Нет ничего опаснее, чем семейный конфликт, – напомнил Фрост, который, кажется, даже и не собирался предлагать помощь.
– Остается только надеяться, что мне не придется вызывать адвоката.
– Для папы?
– Для себя. После того, как я убью его.
20
Выходя из машины, Джейн уже слышала крики. Она промчалась мимо трех хорошо знакомых ей машин, которые были припаркованы под очень странными углами возле дома ее мамы, и заколотила во входную дверь. Потом постучала еще раз, потому что никто не ответил; видимо, они оглохли от собственного шума.
– Ну наконец-то прибыла полиция, – сказал дребезжащий голос у нее за спиной.
Обернувшись, Джейн увидела соседку Анжелы, госпожу Камински, которая стояла на тротуаре возле дома. Эта женщина выглядела древней старухой уже двадцать лет назад, и два десятилетия ничего не изменили: казалось, она так и застыла навеки со своей хмурой физиономией.
– Соседи совсем от рук отбились, – сообщила госпожа Камински. – Сплошное распутство с какими-то чужими мужиками.
– Прошу прощения? – возмутилась Джейн.
– Твоя мать раньше была приличной. Добропорядочной замужней женщиной.
– Папа ушел от нее.
– И что, из-за этого можно сорваться с цепи?
– Это кто сорвался с цепи? Моя мама?
Входная дверь отворилась.
– Слава богу, ты приехала! – воскликнул Корсак. – Двое на одного! – Он схватил Джейн за руку. – Скорее, помоги мне!
– Видишь? – проговорила госпожа Камински, указывая на Корсака. – Это о нем я тебе толкую.
Вслед за Корсаком Джейн вошла в дом, с радостью закрыв дверь, чтобы не чувствовать осуждающего взгляда соседки.
– Что ты имеешь в виду – двое на одного?
– Я тут в гордом одиночестве. Твой папа и Фрэнки изо всех сил пытаются уговорить твою маму бросить меня.
– И что она говорит?
– Кто же знает, как она поступит? Такое ощущение, что она в любой момент может сломаться.
Для начала самое лучшее – выставить всех этих парней из дома, решила Джейн, направляясь в сторону кухни, откуда доносились голоса. Разумеется, эта битва не могла происходить ни в каком другом месте – только на кухне, где острые ножи всегда под рукой.
– Ты как будто побывала у инопланетян и теперь не можешь мыслить самостоятельно, – сказал отец Джейн.
– Мам, мы тебя не узнаем, – вторил Фрэнки.
– Я просто хочу снова получить свою Анжелу. Чтобы все было по-прежнему: я и моя жена.
Сидевшая у стола Анжела схватилась за голову так, будто стремилась отгородиться от атаковавших ее голосов.
– Папа, Фрэнки, – попросила Джейн. – Оставьте ее в покое.
Анжела в отчаянии воззрилась на дочь:
– Что мне делать, Джени? Они совершенно сбивают меня с толку.
– Нечего сбиваться с толку, – снова завелся Фрэнк. – Мы женаты, и дело с концом.
– На прошлой неделе вы еще разводились, – напомнил Корсак.
– Это было недоразумение.
– И звали это недоразумение Сэнди, – пробормотала Анжела.
– Она для меня ничего не значит!
– А я вот слышал совершенно другое, – возразил Корсак.
– К тебе это не имеет никакого отношения, – заметил брат Джейн. – Почему ты до сих пор здесь, засранец?
– Потому что я люблю эту женщину, ясно? После того как твой папаша ушел от нее, рядом был именно я. Именно благодаря мне она снова стала смеяться. – Корсак собственническим жестом положил руку на плечо Анжелы. – Твоему папаше нужно двигать отсюда.
– Не трожь мою жену! – Ударив Корсака по руке, Фрэнк сбросил ее с плеча Анжелы.
– Ты что, ударил меня? – рассвирепел Корсак.
– Ты имел в виду тот легкий шлепок? – Фрэнк изо всей силы ударил Корсака по руке. – Или вот это?
– Папа, перестань, – попросила Джейн.
Лицо Корсака приобрело опасный красный оттенок. Обеими руками он толкнул Фрэнка Риццоли на рабочий кухонный столик.
– А это уже нападение на полицейского.
Брат Джейн встал между двумя старшими мужчинами.
– Эй. Эй!
– Ты уже не полицейский! – заорал Фрэнк-старший. – И ничего удивительного: толстая жопа и сердечко пошаливает.
– Папа! – взмолилась Джейн, убирая подальше от отца деревянную подставку с кухонными ножами. – Прекрати. Прекратите оба!
Корсак поправил воротник своей рубашки.
– Ради Анжелы я готов не обращать внимания на все то, что сейчас произошло. Только не надо думать, что я когда-нибудь это забуду.
– Проваливай из моего дома, говнюк! – заявил Фрэнк-старший.
– Из твоего дома? Ты ушел от нее, – заметил Корсак. – Поэтому теперь это дом Анжелы.
– Последние двадцать лет я выплачиваю за него кредит. И что, ты до сих пор считаешь, что можешь покушаться на мою собственность?
– Собственность? – Анжела внезапно выпрямилась, словно кто-то вонзил копье ей в спину. – Собственность? Вот что я для тебя, Фрэнк?
– Мам, – возразил Фрэнки, – папа не это имел в виду.
– Именно
