Лунатик - Ларс Кеплер

Йона и Хьюго спускаются по лестнице, поворачивают направо и через узкий проём выходят в другой коридор с белыми панелями.

На стене слева висят старые китайские счёты.

Йона успевает мельком разглядеть гостиную в конце коридора, прежде чем Хьюго проводит его в свою нынешнюю спальню.

— Когда ты ходишь во сне, ты находишься внутри кошмара, — говорит Йона. — Это то, что тобой движет. Но при этом ты видишь реальность: мебель, людей… А проснувшись утром, ничего из этого не помнишь.

— Почти так, — соглашается Хьюго.

— Но, если тебя разбудить во время лунатизма, у тебя ещё есть контакт с той частью мозга, которая отвечает за хранение реальных зрительных впечатлений.

— Может быть. Не знаю. Откуда мне это знать?

Большая кровать не застелена, на полу разбросаны книги и одежда. Круглый абажур тихо покачивается на сквозняке.

Кресло придвинуто к двери, которая, кажется, вообще не используется.

Над письменным столом на стене висит страница рукописи «Кровавого меридиана» Кормака Маккарти в рамке, на ней чёткие следы печатной машинки.

В полуоткрытом ящике стола лежат пачка презервативов, бледно‑голубой платок и чёрный пластиковый вейп.

На блокноте Йона замечает надпись: «Во снах я никогда не смогу её догнать, но наяву я приближаюсь».

Глава 18.

Справа от дороги тянется ряд голых деревьев. Почти сразу за ними — маленькое, обледеневшее кладбище.

После школы Хьюго садится на электричку до Уппсалы, а там пересаживается на автобус номер восемь.

Он слушает музыку и смотрит в окно, как дорога вьётся мимо тёмных полей, амбаров и зданий из гофрированного металла. Когда автобус подъезжает к Ултуне, он нажимает кнопку остановки, встаёт и идёт к средним дверям.

Он выходит у здания бывшего специализированного реабилитационного центра.

Воздух сырой и влажный, холод обдаёт лицо.

С рюкзаком на плече он идёт по улице Хаммаршёльдсвеген.

Хьюго вспоминает, как отец возил его сюда, когда он был маленьким. Тогда Бернард объяснил, что Ултуна, когда‑то была местом, посвящённым древнескандинавскому богу Уллю.

Как всегда, он сворачивает на узкую дорогу мимо насосной станции.

Последние пятнадцать лет психолог и невролог Ларс Грайнд ведёт здесь проект по исследованию сна совместно с университетской больницей, изучая и леча разные парасомнии, с особым акцентом на сомнамбулизм.

В шесть лет Хьюго поместили в специализированное реабилитационное отделение, а позже перевели в только что созданную «Лабораторию науки о сне».

Он почти ничего не помнит о первой встрече с Ларсом Грайндом и о ночах под пристальным наблюдением, пока врачи пробовали разные лекарства.

Ларс начал подвозить Хьюго в клинику и обратно. Со временем подружился с его родителями, стал приходить к ним на ужины и покупать мальчику рождественские подарки.

Современное промышленное здание, где расположен один из самых передовых в стране центров по исследованию сна, стоит за высоким забором. Таблички, предупреждающие о сигнализации, охранной фирме и видеонаблюдении, дрожат на ветру. Металлическая крыша сейчас почти того же матового белого оттенка, что и пасмурное небо.

Хьюго останавливается перед воротами, сообщает о своём прибытии по видеодомофону и ждёт, пока его впустят.

Он входит через главный вход, здоровается с женщиной за стойкой регистрации и идёт по коридору к кабинету Ларса Грайнда.

Розовая табличка с надписью «ВХОДИТЕ» уже горит, но Хьюго всё равно стучит, прежде чем открыть дверь и войти.

— Добро пожаловать, — говорит врач с улыбкой, поднимая глаза от компьютера.

— Спасибо.

Ларс Грайнд — невысокий мужчина с жилистой фигурой и лысой головой. Лицо худое, с тонкими чертами и ярко очерченными скуловыми костями.

Он встаёт из‑за стола, и кожа вокруг глаз собирается морщинками, когда он пожимает Хьюго руку.

— Садись, садись, — говорит он.

Хьюго думает, что Ларс почти не постарел с их первой встречи.

Разве что глаза стали чуть более уставшими, а блестящая полоса на бритой голове — шире. Одевается он по‑прежнему так же и пользуется тем же лосьоном после бритья с запахом мокрой козлятины.

— Тебя, может, и не информировали, но этой весной ты всё равно выпустишься, — с улыбкой говорит Ларс.

— Так и планируется, — отвечает Хьюго, садясь.

— Отлично.

Ларс знал Клэр, и какое‑то время Хьюго пытался расспрашивать его о ней. Но потом перестал: врач каждый раз выглядел слишком расстроенным, пытаясь подобрать хоть что‑то хорошее.

Может быть, поэтому Хьюго всё чаще избегает ужинов с ним — чтобы не казаться грубым.

— Разве вы ещё не должны были раскрыть все тайны сна? — спрашивает Хьюго.

— Ах‑ха‑ха. Можно и так подумать, но нам ещё очень далеко, — отвечает Ларс и поднимает большой и указательный пальцы. — Если серьёзно, мы только что начали испытывать несколько альтернативных препаратов наряду с мелатонином и клоназепамом.

— Например?

— Микродозы трамадола.

— Неожиданно.

— Не совсем, — объясняет Ларс, перекатывая в пальцах маленькую резную обезьянку в шапке Санты. — Но разрешение получить было непросто.

— Я как раз хотел спросить, нельзя ли немного увеличить дозу моего мелатонина и посмотреть, как пойдёт дома, — говорит Хьюго.

Ларс откладывает обезьянку.

— Я понимаю, о чём ты, но ты уже на довольно высокой дозе, — отвечает он, поправляя перстень‑печатку на мизинце. — Я бы хотел сначала провести полноценное обследование твоего состояния, включая неврологический статус. А уже потом мы начнём подбирать лекарства и дозы.

— Значит, я здесь застрял? — шутит Хьюго, хотя его действительно охватывает тревога.

— Ты вернёшься домой к Рождеству, — уверяет его Ларс с улыбкой.

— Только во сне, — бормочет Хьюго, проводя пальцами по длинным волосам.

— Нет, правда… К тому времени ты будешь дома, потому что я приду за устрицами двадцать шестого, — говорит Ларс и открывает документ на компьютере.

— Ладно.

— Итак, рассказывай. Я слышал, у тебя в последнее время было несколько инцидентов?

— Можно и так сказать.

Ларс долго и пристально смотрит на него.

— Это убийство было довольно ужасным, — произносит он мрачным голосом.

— Полный кошмар.

— Как у тебя дела? Ты сейчас ходишь во сне каждую ночь?

— Почти да.

— И каждый раз это происходит на более поздних стадиях сна? — спрашивает Ларс и складывает свои тонкие руки на столе.

— Мне почти всегда удаётся выбраться… кроме тех случаев, когда меня запирают, — отвечает Хьюго.

— Хорошо. Начнём с обычной анкеты — говорит Ларс. — А завтра займёмся подробными интервью и